людей. Взрыв разрушил юго-западное крыло отеля, погиб девяносто один человек, арабы, евреи и англичане. Тогда гид прозрачно намекнул, что руководство ишува отказалось признать своё участие в его подготовке и Менахем Бегин, глава Эцель, взял ответственность на себя.

«До сих пор мы не можем поладить друг с другом», — не без горечи подумал Илюша. Он проголодался от дальней прогулки и направился к возвышающемуся с другой стороны улицы построенному в восточном стиле христианскому центру. Над его арочным входом большими металлическими буквами было написано: YMCA. Этот комплекс давно понравился ему необычной архитектурой и умиротворённостью. Он занял столик на открытой веранде ресторана. Отсюда огромное здание отеля «Царь Давид» просматривалось лишь частично — высоченные кипарисы, посаженные ещё в начале тридцатых годов, когда строительство центра завершалось, заслоняли его расширяющимися к низу кронами. Он съел хорошо приготовленного лосося и испеченный баклажан с острой аппетитной приправой, выпил чёрный кофе и, расплатившись, не спеша побрёл к автобусной остановке.

Утром после завтрака, который Гольда приготовила для любимого внука, он уже садился в междугородний автобус, следующий в Тель-Авив. С Яной он договорился о встрече в баре гостиницы «Метрополитен». Она была несколько удивлена, но приехать согласилась. Он ждал её в фойе на том же месте, что и год назад во время конкурса Рубинштейна. Илюша увидел её, входящую в вестибюль, и махнул ей рукой.

— Кажется, я поняла твой замысел, дорогой, — улыбаясь, сказала она. — Сегодня годовщина, как мы нашли друг друга.

— Ты ещё и умница, Яна.

— Не один ты мне это говоришь, но всё равно благодарю за комплимент.

— Мы с тобой изменились, возможно, к лучшему. Давай-ка пойдём в бар и обсудим все наши дела.

Они сели за тот же столик у стены и заказали по коктейлю.

— Теперь, когда мы свободны, хочу сделать тебе предложение. Ты не передумала выйти за меня замуж? — с иронией спросил он.

— Я ещё посмотрю на твоё поведение, — засмеялась она и коснулась ладонью его руки.

— Через две недели я улечу на месяц в Японию. Когда вернусь, сыграем свадьбу.

— Пожалуй, я не откажусь. Особенно если принять в расчёт моё интересное положение.

— Ты зришь в корень, дорогая. Поэтому мы и собрались здесь. Думаю, к середине июля успеем. Сегодня подадим заявление в раввинат. Надеюсь, там не будут настаивать, чтобы мы подумали ещё раз. Мы уже лет десять, как всё решили.

— Надо начать подготовку, найти зал, разослать приглашения, пошить свадебное платье.

— Я хочу собрать всех, Яночка. Родителей Ромки, Льва Самойловича с Верой и Елену Моисеевну с Духиным, и Машу со Светой, их дочерью, родителей Саньки, Наума Марковича и Инну Сергеевну, и, конечно, Саньку с Викой.

— Я напишу всем открытки.

— А потом, купим квартиру. Хватит скитаться по съёмным. Пора нам пускать корни.

Они сидели, говорили о своих планах и смотрели друг другу в глаза. Дух

безмятежного счастья витал над их головами, поднимался над городом и морем и устремлялся ввысь в непостижимую даль Вселенной.

Глава 10

1

Торгово-финансовая корпорация, где работал Санька, процветала, работники, многие из которых были её акционерами, получали немалые бонусы и дивиденды. Руководство его ценило, поручая ему всё более ответственные задачи. Он уже курировал несколько программных комплексов, обеспечивающих расчёты с зарубежными партнёрами, и набирался опыта для разработки новых. Сэм, его босс, уже говорил с ним о них.

Вениамин рос и набирал вес, Женечка старалась помочь, по-девичьи обожая брата, который невинно выпячивал на неё свои живые глазёнки. Вика, посоветовавшись с Санькой, наняла помощницу Симону, студентку колледжа. Это позволило ей немного освободиться и продолжить поиски работы. Однажды её пригласили на собеседование в небольшое проектное бюро в Бруклине и предложили поработать техником-чертёжником. Вика согласилась, ведь надо было как-то начинать трудовую биографию. Компания находилась недалеко, в двадцати минутах езды от Брайтон-Бич, и, наконец, настало время ей выбросить из головы мечты о службе в аэропорту имени Джона Кеннеди — она слишком любила мужа и пойти на адюльтер с начальником отдела эксплуатации не могла.

Однажды Джошуа Кантор, сотрудник Саньки Абрамова, сказал ему, что продаёт квартиру в Джерси-Сити и покупает дом в Ливингстоне, уютном городке в штате Нью-Джерси.

— В Америке, Алекс, все стремятся при первой же возможности получить в банке кредит и купить недвижимость. За съёмную квартиру ведь тоже надо платить и немало.

— Но это же самообман. Залезть в долги, платить безбожный овердрафт за огромный минус на банковских счетах и делать вид, что жизнь прекрасна.

— Представь себе, такова психология американца. Кстати, она помогает двигать экономику вперёд и, безусловно, оправдывает себя. Банки являются как бы регуляторами. Они, между прочим, выдают ипотеку только тем, кто имеет хорошо оплачиваемую работу, достаточную сумму на счету и, следовательно, может её вернуть.

— Я, пожалуй, подхожу под их критерии. Но внутренне, психологически не готов.

— А ты подумай, поговори с женой. Я понимаю, тебе, родившемуся в нищей России, трудно на это решиться. Здешние дети впитывают дух предпринимательства с молоком матери.

Через несколько дней Джошуа опять заглянул к нему в кабинет и, потерев лоб ладонью, спросил:

— Ну, ты посоветовался с Викторией?

— Ещё нет. Честно говоря, она знает о недвижимости меньше меня. Не до этого было. Беременность, роды, поиски работы, наша малышка, курсы английского языка. Эмиграция — это не туристическая поездка. Я только недавно начал работать по специальности.

— Я тебя понимаю, Алекс.

Он задумался и уже собирался уйти, но неискоренимое желание делать добро своим соплеменникам взяло верх.

— Конечно, жена тебе не советчик. Я знаком с хорошим адвокатом с большим опытом. Она и мне очень помогла. К тому же шикарная баба с удивительным еврейским именем Сара Френкель. Поговори с ней, ты ничего не теряешь, а она за совет деньги не берёт.

— Ладно, дай-ка мне её адрес и телефон офиса.

Джошуа вынул из кармана рубашки шариковую ручку и быстро что-то написал на протянутом Алексом листке бумаги.

Конечно, квартира в Бруклине стала им уже маловата. Но у неё были и несомненные преимущества: рядом находились магазины, отделение банка, станция метро, променад вдоль берега океана и пляж, луна-парк и милые друзья Шехтманы. Всё вдруг стало рассыпаться, когда Алексей огорошил их новостью. Они продают дом и уезжают в Лос-Анжелес, куда их зовут родственники Лены. Они даже присмотрели для них отличную квартиру в кондоминиуме.

Санька с Викой вышли в погожий воскресный день погулять с Бенни, так в американском стиле они стали называть сына, и заглянули к ним. В доме всё было