торговля акциями. В то время как стоимость мировых акций за десять лет утроилась (1980: 2,9 триллиона долларов, 1990: 8,9 триллиона долларов), общая стоимость торгуемых акций за тот же период увеличилась в двадцать раз (1980: 0,3 триллиона долларов, 1990: 5,7 триллиона долларов). Таким образом, активность торговли акциями росла гораздо сильнее, чем объем торгов, что свидетельствует о росте спекулятивных операций. Не в последнюю очередь ускорение международного общения оказало динамичное влияние на финансовые рынки. Таким образом, за короткое время умножился объем этих финансовых ресурсов, которые были использованы путем быстрого реагирования в разных точках земного шара для получения краткосрочной прибыли за счет дефицитных временных преимуществ, например за счет разницы процентных ставок в разных валютных зонах. Это особенно отразилось в торговле иностранной валютой: оборот иностранной валюты за торговый день вырос со 120 миллиардов долларов (1980) до 820 миллиардов долларов (1992), почти достигнув стоимости всего мирового запаса валютных резервов.

5. Технические инновации. В период с 1980 по 2008 год расходы тысячи крупнейших компаний на исследования и разработки выросли в пять раз – с 96 миллиардов до почти 500 миллиардов долларов в год. Эти средства были распределены преимущественно между пятью областями: фармацевтическая промышленность и биотехнологии, автомобилестроение, техническое оборудование и системы, электроника, а также программное обеспечение и компьютерные услуги. Доля экспорта и количество транснациональных компаний также были особенно высокими в этих областях.

6. Революция в обработке данных и коммуникациях. Благодаря объединению нескольких полупроводников (транзисторов) в интегральные схемы в 1960‑х годах обработка данных была поставлена на новую основу и с тех пор расширялась все дальше и дальше. Копировальные машины, факсимильные аппараты и, наконец, персональные компьютеры получили широкое распространение в США в 1970‑х годах и в Западной Европе в начале 1980‑х годов. Компьютеры необычайно расширили свои возможности и нашли широкое применение как в бизнесе и управлении, так и в науке. В то же время передача данных с помощью спутников и кабелей высокой пропускной способности многократно увеличила международные связи и создала основы коммуникационной революции, которая открыла совершенно новые измерения коммуникативных сетей в мире с распространением электронной почты (e-mail) в середине 1980‑х годов и Всемирной паутины в середине 1990‑х годов.

Эти процессы, описанные здесь, начались в начале 1970‑х, а проявлять себя стали в 1980‑х и доминируют с 1990‑х годов. В связи с растущей глобальной сетевой структурой экономики, национальные правительства оказались под давлением необходимости проведения экономической и социальной политики, повышающей конкурентоспособность их национальных экономик на мировом рынке. Как следствие, почти во всех случаях это означало: больше рынка, меньше государства и меньше регулирования. После почти десяти лет краткосрочного и в основном безуспешного кейнсианского сдерживания кризиса политики и экономисты наконец увидели в этом новый стратегический подход к долгосрочному выходу из кризисного цикла: уход государства из экономики, либерализация торгового и налогового регулирования, стабилизация бюджетов, гибкость заработной платы, приватизация общественных услуг, сокращение социальных расходов, дерегулирование и дебюрократизация – таковы были заманчивые «жужжащие» слова той смены парадигмы экономической политики, для которой стал преобладать термин «неолиберальная», но которая не была такой уж «нео», поскольку в значительной степени основывалась на классических моделях экономической либеральной политики 1920–1950‑х годов. Новым, однако, было то, что почти во всех странах это приходилось осуществлять на фоне структуры общественного благосостояния, государственного вмешательства и приобретенных социальных прав широких слоев населения, которая существовала десятилетиями, и поэтому во многих случаях реализация имела агрессивные черты, напоминающие классовую борьбу[2].

Новые правительства, особенно в англосаксонских странах во главе с Рональдом Рейганом и Маргарет Тэтчер с 1979–1981 годов, внесли глубокие изменения в курс экономической политики: смену направления в сторону ориентированной на предложение экономической политики, которая была направлена на преодоление кризиса путем повышения прибылей и инвестиционной склонности компаний, а также стратегии, нацеленной на мировой рынок. В США основное внимание было уделено массовому снижению налогов на прибыль корпораций, а также подоходного налога, верхняя ставка которого была снижена с 70 до 33 процентов. Экономические консультанты Рейгана предсказывали: это создаст настолько сильные стимулы для инвестиций, что через некоторое время налоговые поступления штата не только не уменьшатся, но и возрастут. С другой стороны, при Рейгане были сокращены меры социальной политики, а каталог общественных задач государства был уменьшен. В то же время, чтобы стимулировать экономику, бюджет на вооружение США был увеличен до беспрецедентной для мирного времени степени. В то же время правительство США усилило давление с целью ликвидации торговых барьеров во всем мире и, в частности, создания условий для свободных финансовых операций.

Результаты этой экономической политики, получившей название «рейганомика», были весьма неоднозначными. Уровень инфляции, который в 1979 году составлял двенадцать процентов, снижался медленно, а число безработных значительно выросло. Однако с середины 1980‑х годов экономика начала восстанавливаться: уровень инвестиций вырос, как и показатели занятости; в ФРГ вскоре с завистью заговорили об американском «чуде занятости». Особенно впечатляющими были успехи США в новых секторах биотехнологий и коммуникаций. Однако этот экономический подъем сопровождался огромным раздуванием государственного долга, который за время пребывания Рейгана у власти вырос на 180 процентов и достиг фантастической суммы в 2,6 триллиона долларов: «политика расширения государственного спроса за счет быстро растущего бюджетного дефицита», как справедливо заметил Гельмут Шмидт, «подобной которой не наблюдалось во всем индустриальном мире с 1930‑х годов». В результате масштабы социального неравенства в США резко возросли: в то время как высшие слои населения приумножали свои доходы, нижняя шестая часть населения оказалась за чертой бедности[3].

В Великобритании новая премьер-министр Тэтчер с мая 1979 года проводила аналогичный курс. После экономического фиаско страны в предыдущие годы ее целью было ограничение государственного влияния на экономику, снижение налогов, сокращение государственных расходов и уменьшение власти профсоюзов. Либерализация финансовых рынков, одна из основных задач «тэтчеризма», действительно привела к огромной динамизации финансовой экономики и вызвала экономический подъем в Великобритании, создав множество новых, в основном хорошо оплачиваемых рабочих мест в секторе услуг. Примеру отмены контроля за движением капитала в Великобритании последовало большинство стран Европейского сообщества. Однако риски, связанные с этим, были небезызвестны: правительства стали сильно зависеть от прихотей международной биржевой торговли из‑за неограниченной мобильности капитала. С другой стороны, либерализация рынка капитала дала такой толчок экономическому динамизму, что ни одно правительство не захотело сопротивляться этой тенденции[4].

В то же время Тэтчер провела далеко идущее дерегулирование торговли и инвестиций и начала широкую приватизацию ранее государственных предприятий: сталелитейные заводы, угольные шахты, авиакомпании, а также британские железные дороги и нефть Северного моря – волна приватизации беспрецедентного масштаба,