буду писать отчет?", — печально подумал Тридий, раз за разом воссоздавая в голове цепочку событий, которые не поддавались логике, но, похоже, действительно имели место быть.

— Кристоф, а чернокожий засранец в чем-то прав, — заметил вернувшийся Демид.

Не слишком вежливо потеснив капитана, он занял свое любимое место за штурвалом. Хоть Павий и был подчиненным Кристофа, в первую очередь они оставались друзьями и, если уж на то пошло, соучастниками в измене родине.

— Когда-нибудь я буду отгрызать твой уши, — в шутку огрызнулся Бадухмад, сверкнув белоснежными рядами острых зубов. — Мы в папа Кажир любил нежный мясо фасилийский собачонок.

— Хватит, — капитан оборвал привычную на борту "Отважной куртизанки" перепалку. — Мы в любом случае должны разобраться в их проблеме и по возможности помочь. Кстати, не думаю, что болезнь заразна, ведь кроме тех, кто изначально заболел, она ни на кого не перешла.

Помощник капитана согласно кивнул и начал сосредоточенно подправлять курс, чтобы перехватить дрейфующий корабль. Кажирец только пожал плечами и пошел выполнять свои обязанности. Человеческий механизм "Отважной куртизанки" отлажено заработал, несмотря на несколько отсутствующих деталей, которые вчера были выброшены за борт.

— Это же кагока! — откуда-то сверху прокричал Бадухмад. — В папа Кажир лодка такой обычно!

Кристоф всмотрелся в силуэт корабля. Это действительно была кагока — достаточно вместительное грузовое судно крупнейшего государства на южном континенте.

— Его здесь не должно быть, — заметил Демид.

— Кажирские контрабандисты, — скривился капитан. — Пожалуй, стоило бы позволить им разбиться.

— Меняем курс?

— Да ладно уж, — махнул рукой Кристоф. — Раз уж сошли с маршрута патруля, то доведем дело до конца. Надо разобраться во всем, арестовать их и отбуксировать товар… Ох, угораздило же.

По мере приближения к кагоке стало понятно, почему она дрейфовала, отдавшись воле ветров и течения. На палубе не обнаружилось ни единого матроса, на штурвале зачем-то висела тряпка, и вообще что-то в этом корабле было не так.

— Очертания… странные, — прищурился Демид.

— Да, — у Кристофа все поплыло перед глазами, когда он попытался внимательнее вглядеться в упорно ускользающую из внимания корму. — Паруса и канаты тоже. Дует ветер, а они не шелохнутся. Надо сказать ребятам, чтобы были начеку…

Пожеванные ржавчиной и солью крючья впились в борт кагоки, и два десятка сильных мужских рук напряженно заработали, притягивая корабли друг к другу крепкими кантами. Пузатые деревянные конструкции с жалобным скрипом столкнулись, и переброшенный с "Отважной куртизанки" мостик поднял в воздух небольшое облако пыли.

На палубе кагоки так никого и не появилось.

— Бадухмад, прокричи им, что они арестованы алокрийским флотом и должны немедленно выйти без оружия и сдаться, — приказал капитан.

Кажирец хрипло пролаял на своем родном языке слова капитана, но ответом была все та же тишина.

— Ладно, — задумчиво протянул Кристоф. — Пойдем, посмотрим все сами, что ли.

Взяв с собой Демида, Бадухмада и еще троих моряков, которые лучше всех владели оружием, капитан "Отважной куртизанки" взошел на борт кагоки. Остальным было приказано быть наготове и в случае сигнала сразу бросаться на помощь, а так в тесноте кают и грузовых отсеков они только мешаться будут, если начнется потасовка.

Вблизи палуба корабля выглядела еще страннее. Казалось, что по плотно подогнанным доскам ходили волны, но это было незаметно из-за морской качки. Однако если моргнуть или отвести взгляд хоть на мгновение, то шаловливое пространство тут же старалось уловить этот момент и посмеяться над растерянными людьми, сократив длину досок, сделав капитанский мостик пониже или шире, изогнув мачту то вправо, то влево. Канаты и паруса замерли, словно для них не существовало ни ветра, ни самого времени. Бадухмад осторожно постучал саблей по ткани, но на ней не осталось и складки.

— Плохо парус, — заметил кажирец. — Такой ветер плохо надувай, кагока далеко не уплывает.

— Он не всегда таким был, умник, — съязвил Демид. — Помыл бы себе, что ли, мозг с мылом, а то уже совсем он у тебя протух.

— Да я больше чистый, чем ты, белокожий фасилийский девочка!

— Не чистый, просто на твоей черной шкуре не видно прилипшее дерьмо, — зажав нос, возразил помощник капитана. — Зато запах весьма ощутим.

— Это у тебя из рот воняет!

Раздались неуверенные смешки моряков. Очередная перепалка этих двоих немного сняла напряжение и растерянность.

— Хватит, — Кристоф предостерегающе поднял руку. — Надо осмотреться на палубе. Если найдете что-нибудь интересное, то докладывайте незамедлительно.

Интересного нашлось даже слишком много для обычной корабельной палубы. Увы, ситуацию это нисколько не прояснило. Почти сразу были замечены отпечатки пальцев рук и по-моряцки голых ступней, которые как будто растянули и промяли древесину, словно влажную глину. Если постараться, то по ним можно было восстановить передвижение людей по палубе. Ответов так и не появилось, но стало понятно, что большинство кажирских моряков было выброшено за борт неведомой силой, а они сопротивлялись ей и хватались за все подряд, оставляя неестественные вмятины на корпусе корабля, что, по сути, тоже не должно происходить с нормальной древесиной. А кое-где виднелись следы сражения, но неизвестно, произошло оно недавно или это отголоски контрабандистского прошлого кагоки. Царапины, отколотые саблями щепки, треснувшие стропила, копоть от поджога — для ходящих по Южному морю кораблей это не редкость. Но…

— Кажется, здесь кабан клыки о мачту почесал, — неуверенно заметил Демид. — Или медведь когтями ее располосовал. Зачем-то. И там. И вот там…

Действительно, на высушенных солнцем досках остались ужасающие отметины когтистых лап каких-то огромных животных, а мачта была… пожевана?

— Может, они перевозили экзотических хищников, и те вырвались на свободу, — предположил Кристоф. — Впрочем, это не объясняет остальных странностей.

На палубе также были обнаружены непонятные клочки ткани или свалявшихся волос, которые были слишком длинны как для человека, так и для животного. Остатки неизвестной материи валялись в застывшей жиже, не напоминающей ничего, что могло бы пригодиться на корабле. На ее поверхности проступали какие-то очертания, отдаленно напоминающие человеческие лица, и по пугающему совпадению их обрамляли слипшиеся локоны странных волос-ниток.

Отложив поиск ответов на потом, Кристоф Тридий подозвал своих людей, и они все вместе двинулись на капитанский мостик. Открывшийся их глазам вид пошатнул душевное равновесие даже самых бывалых моряков. То, что капитан "Отважной куртизанки" принял за наброшенную тряпку, на самом деле оказалось слившимся со штурвалом человеком. Непонятно, где заканчивалось одеревеневшее человеческое тело, и где начиналась рулевая конструкция кагоки. В смятом и смазанном лице угадывался только рот, разинутый в безмолвном вопле ужаса.

— Экзотические хищники?.. — растерянно спросил побледневший Демид.

— Да нет, — пробормотал в ответ Кристоф, разглядывая соединенного со штурвалом человека. — Это какая-то скульптура? Гамалаббаз, ты на родине такие видел?

Бадухмад обошел вечного рулевого и осторожно постучал