Голос у Вильгефорца был бархатный и теплый.

– Сканируй, Йеннифэр, сканируй. Пожалуйста. Даю тебеслово: я возьму у Цири только то, что мне необходимо. А потом обеим вам вернусвободу. Клянусь.

Йеннифэр еще крепче стиснула зубы. Струйка крови потекла унее по подбородку. Вильгефорц резко встал, махнул рукой.

– Риенс!

Йеннифэр почувствовала, как пальцы ее рук стискиваюткакие-то приспособления.

– Порой, – сказал Вильгефорц, наклоняясь кней, – там, где бессильна магия, эликсиры и наркотики, дает результатобычная, старая, добрая классическая боль. Не принуждай меня к этому. Сканируй.

– Иди к черту, Вильгефорц!

– Подкручивай винты, Риенс. Понемногу.

Вильгефорц взглянул на безжизненное тело, которое тащили пополу к лестнице, ведущей в подземелья. Потом поднял глаз на Риенса и Ширру.

– Всегда существует риск, – сказал он, – чтокто-нибудь из вас попадет в руки моих врагов и будет подвергнут допросу спристрастием. Хотелось бы верить, что вы проявите не меньшую стойкость тела идуха. Да, хотелось бы в это верить. Очень. Но я не верю.

Риенс и Ширру молчали. Вильгефорц вновь включил мегаскоп,спроецировав на экран изображение, генерируемое огромным кристаллом.

– Вот все, чего я добился. Я хотел получить Цири, а онадала мне ведьмака. Интересно. Не позволила вырвать из себя эмпатическую матрицудевушки, но на Геральте сломалась. А о каких-либо ее чувствах к этому Геральтуя вовсе и не подозревал… Ну, для начала удовольствуемся достигнутым. Ведьмак,Кагыр аэп Кеаллах, бард Лютик, какая-то женщина? Хм-м-м… Кто возьмется заокончательное решение ведьмачьей проблемы?

«Согласился Ширру, – вспоминал Риенс, приподнимаясь настременах, чтобы хоть немного облегчить болящие от седла ягодицы. – Ширрувзялся убить ведьмака. Он знал местность, в которой Йеннифэр высканировалаГеральта и его компанию, у него там были знакомые или даже родня. Меня же Вильгефорцпослал переговорить с Ваттье де Ридо, а затем следить за Скелленом и Бонартом…

А я, идиот, тогда радовался, уверенный, что мне в уделдосталась задача гораздо более легкая и приятная. И такая, с которой яуправлюсь быстро, без труда и с удовольствием…»

– Если кметы не лгали, – Стефан Скеллен поднялсяна стременах, – то озеро должно быть за этой возвышенностью, в котловине.

– Туда и следы ведут, – подтвердил Бореас Мун.

– Тогда почему же мы стоим? – Риенс потер озябшееухо. – Шпоры коням и вперед!

– Не шебуршись, – придержал его Бонарт. –Надо разделиться и окружить котловину. Неизвестно, по какому берегу онапоехала. Если выберем неверное направление, озеро может отрезать ее от нас.

– Истинная правда, – поддакнул Бореас Мун.

– Озеро сковал лед, – бросил Риенс.

– Лед может оказаться слишком слабым для лошадей.Бонарт прав, надо разделиться.

Скеллен быстро отдал нужные распоряжения. Группа, которуювели Бонарт, Риенс и Оль Харшейм, насчитывавшая в общей сложности семь лошадей,помчалась по восточному берегу и быстро скрылась в черном лесу.

– Хорошо, – скомандовал Филин. – Едем.Силифант… – И тут же сообразив, что что-то не в порядке, развернул коня,хлестнул его нагайкой, наехал на Жоанну Сельборн.

Веда оттянула назад своего коня. Лицо у нее было каменное.

– Впустую, господин коронер, – сказала онахрипло. – И не пытайтесь даже. Мы не поедем. Мы возвращаемся. С насдовольно.

– Мы?! – рявкнул Дакре Силифант. – Кто – мы?Это что, бунт?

Скеллен наклонился в седле, сплюнул на мерзлую землю. ЗаВедой стояли Андрес Верный и Тиль Эхрад, светловолосый эльф.

– Госпожа Сельборн, – протяжно и ядовитопроговорил Филин. – Не в том дело, что вы теряете виды на многообещающуюкарьеру, что растрачиваете и превращаете в ничто выпавший вам в жизни шанс.Дело в том, что вас отдадут палачу. Вместе с теми дурнями, которые васпослушались.

– Чему суждено висеть, то не утонет, –философически ответила Веда. – А палачом нас не надо пугать, господинкоронер, ибо неизвестно еще, кому ближе к эшафоту, вам или нам.

– Ты так считаешь? – Глаза Филинасверкнули. – Подслушала где-то чьи-то хитрые мысли. Я считал тебя умнее. Аты оказалась обыкновенной глупой бабой. Тот, кто со мной, – всегдавыигрывает, кто против – всегда проигрывает! Запомни! Хоть ты меня уже заутопленника считаешь, я еще успею отправить тебя на эшафот. Слышите, вы?Раскаленными крючьями прикажу срывать у вас мясо с костей!

– Раз мать родила, господин коронер, – мягкосказал Тиль Эхрад. – Вы выбрали свой путь, мы – свой. Оба пути ненадежны ирискованны. И неизвестно, кому что судьба уготовила.

– Вам не удастся, – гордо подняла головуВеда, – нас, как псов каких, натравливать на девушку, господин Скеллен. Имы не позволим, словно псы, убить себя, как это случилось с Нератином Цекой. А,хватит болтать. Мы возвращаемся. Бореас, поехали с нами!

– Нет, – покачал головой следопыт, отирая лобмеховой шапкой. – Дай вам счастья, не желаю вам зла. Но я остаюсь. Служба!Я присягнул.

– Кому? – поморщилась Веда. – Императору илиФилину? А может, чародею, треплющемуся из коробочки?

– Я солдат, Веда. Служба.

– Постойте, – крикнул Дуффицей Крель, выезжаяиз-за спины Дакре Силифанта. – Я с вами. Мне тоже надоело. Вчера ночью мнеприснилась моя смерть. Я не хочу подыхать за паршивое и подозрительное дело!

– Предатели! – крикнул Дакре, краснея как вишня.Казалось, черная кровь вот-вот брызнет у него с лица. – Отступники! Подлыепсы!

– Замолчи. – Филин продолжал смотреть на Веду, аглаза у него были такие же мерзкие, как у птицы, давшей ему прозвище. –Они выбрали путь, ты же слышал. Чего же кричать и брызгать слюной. Но мы ещекогда-нибудь встретимся. Обещаю.

– Может, даже на одном эшафоте, – без всякогоехидства сказала Веда. – Потому что вас, Скеллен, не вместе с ихсветлостями, князьями, казнить будут, а с нами, хамами. Но вы правы, нечегослюной брызгать. Мы едем. Бывай, Бореас. Бывайте, господин Силифант.

Дакре сплюнул между ушами коня.

– И сверх того, что я уже рассказала, – ЖоаннаСельборн гордо подняла голову, отбросила со лба темную прядку волос, –ничего добавить не могу, Высокий трибунал.