— Я отвык в твоем мире от стихий и от того, как сильно ты на меня действуешь. Знаешь, я и там не мог от тебя глаз отвести, а здесь же...

— Очень даже мог! — неловко усмехнувшись, возразила я.

— Не стоит судить о том, чего не знаешь, — с укором произнес он и вздохнул. — Здесь все оказалось острее. Ты улыбалась, и у меня сердце чуть не вылетало. А еще, понимаешь, — он провел подушечками пальцев по моему плечу и едва слышно произнес: — аэтер в тебе мои стихии будто на поводок взяла. Стоило тебе рассердиться или обрадоваться, как я чуть с ума не сходил. Силы рвались устроить не то хоровод из листьев, не то цунами.

Альгидрас замолчал, глядя на то, как его пальцы выводят узоры на моей коже. Он хмурился и кусал губу, явно не зная, как подступиться к главному.

— И?

— Помнишь, старейшина отослал нас Альмирой в сад? Я слишком растерялся тогда и не смог закрыться. Пока мы были в саду, картинки будущего, одна страшнее другой, сыпались на меня, как град.

— Что в них было?

— Гибель острова. По-разному, но всегда из-за того, что моя стихия вырвалась на свободу рядом с тобой. Я испугался. Когда Альмира сказала, что воины отвели вас с Димой в дом Граны, я даже обрадовался сперва, потому что мне нужно было понять, что делать дальше. На следующий день ты сердилась, а аэтер мои стихии… Знаешь, как белье выкручивают? Вот и я себя чувствовал так, будто аэтер из меня стихии выжимает. А еще выяснилось, что вместо воинов вас с Димой проводил Грит… Тогда я понял, что рядом с тобой не смогу это обуздать. Но, главное, я видел, что это приведет к твоей гибели.

— А ты не мог рассказать мне об этом, чтобы мы вместе могли придумать, как поступить?

Я попыталась отодвинуться, но он вновь не позволил.

— Надя, ты ненавидела меня, ты не верила ни одному моему слову. Я, конечно, не мастак говорить и, что уж там, думать, когда дело касается тебя, о чем без конца говорит Алвар, но даже я понял, что было бы, если бы я вернулся из дома старейшины и сказал, что нам лучше держаться подальше друг от друга.

Я на миг задумалась и признала:

— Я бы решила, что мы с Димкой тебе в тягость и ты решил от нас избавиться. В общем, я и так пришла к этому выводу.

Альгидрас зажмурился и вновь стукнулся затылком о дерево.

— Я проводил с вами столько времени, сколько мог. Держать щиты рядом с тобой и Димой было очень сложно. Гораздо сложнее, чем укрывать тебя от Шара или всех нас от Девы в Свири, понимаешь? Я чувствовал, что тебе плохо, и все во мне рвалось тебя утешить. Но тут же прорывались проклятые картинки: остров уходит под воду, его смывает волной, он выгорает дотла. А там вы с Димой, понимаешь?

Он говорил еле слышно, вглядываясь в мое лицо, и в его взгляде было столько обреченной тоски, что я поняла: он уверен в том, что я не пойму, оттолкну. Я села, и на этот раз он мне позволил, безропотно разжав руки.

— А потом ты закрылась, как учил тебя Алвар, — невесело усмехнулся он, — отрезала себя от меня, и мне стало еще хуже. Сила во мне будто обезумела. Она искала тебя. Она не могла без тебя вообще, и я… не мог. Знаешь, я до сих пор не уверен, что в этом главное, — вздохнул Альгидрас, глядя вдаль: — я не могу без тебя, потому что моя сила тянется к тебе, или она тянется потому, что я не могу без тебя.

Это признание было таким неловким, выстраданным… С замершим сердцем я коснулась щеки Альгидраса, и он зажмурился, прижимаясь к моей руке.

— Когда я думал, что хуже быть уже не может, приехал Алвар, — прошептал он.

— А Алвар тебе чем не угодил?

Альгидрас распахнул глаза и уставился на меня в изумлении.

— Ты шутишь сейчас? Чем не угодил? Да он просто пришел и забрал тебя себе.

— Но мне казалось…

— Тебе казалось, — резко ответил Альгидрас. — Я не собирался отдавать тебя ни ему, ни кому-либо другому. Я, конечно, боялся, что Грит тебе понравился, но ты иногда так смотрела на меня, что я немного успокаивался. А когда появился Алвар, я испугался всерьез. Он закрывался от меня, я это чувствовал, и я думал, что он прячет там… тебя. И все эти вечера, когда приходила Альмира и мы ужинали вместе… Ты закрывалась, Алвар закрывался, но вы смотрели друг на друга, улыбались друг другу, он касался тебя, ты — его. Сила во мне рвалась так, что я не знаю, каким чудом этот остров остался цел.

— Ты решил, что у нас с Алваром…

— Я был отрезан от тебя, я не верил Алвару. А не верить части себя — это очень выматывает. В итоге вышло, что остров чуть не погиб потому, что я, дурак, сделал все только хуже.

Я набрала в грудь воздуха, чтобы горячо поддержать определение Альгидраса. Столько недель я сходила с ума, думая, что не нужна ему, думая, что он не приходит к нам с сыном, потому что наслаждается обретением Альмиры, а оказалось…

Альгидрас с обреченным взглядом ожидал моей тирады. Медленно выдохнув, я покачала головой:

— Убить тебя мало.

— Ты почти это сделала своей благосклонностью к Алвару, — негромко сказал он.

— Правда дурак, — вздохнула я и вновь устроилась на его коленях, вызвав у него осторожную улыбку.

Я не могла злиться всерьез, потому что вообще не представляла, каково это — круглые сутки находиться под таким давлением. Да, я тоже жила в стрессе, но я хотя бы не думала, что в любую минуту мои эмоции могут уничтожить целый остров. А уж что бы я устроила, доведись мне регулярно не высыпаться… Я вспомнила, какими тяжелыми были первые месяцы после рождения Димки. Как я рыдала дни напролет от усталости и страха. Могла ли я осуждать другого человека за то, что он не справляется, находясь в стрессовой ситуации?

— Я думала, что ты счастлив рядом с Альмирой, — сказала я наконец.

Альгидрас вновь заправил мне за ухо прядь волос и вздохнул:

— Я счастлив, что она жива, счастлив, что Альтей выжил. Я очень благодарен ей за сына. С ней я могу вспомнить дом, братьев… И я люблю ее как сестру. После возвращения из монастыря мне было очень одиноко. Харима не было в живых. Алвар… То, что произошло между нами… Я бы так зол, так ненавидел его за то, что он стал для меня всем, а потом лишил меня этого… Альмира отнеслась ко мне по-доброму. Она слушала меня, улыбалась мне, радовалась моим приходам.

— Мне показалось, что она все еще любит тебя, — осторожно произнесла я, хоть и не была уверена в том, что до него стоит доносить эту информацию.

Альгидрас рассмеялся.

— Альмира? Что ты! Она любит старейшину. У нее очень хорошая семья, высокое положение. Она наслаждается этим. Это то будущее, которого она никогда не смогла бы иметь на нашем острове. И сразу тебе скажу, потому что мне кажется, ты думаешь о дурном: между нами ничего не было. Клянусь. Я не стал бы никогда. Она замужем, у меня тоже семья.

— Ты про нас с Димкой?

Альгидрас кивнул: