Думать о том, что Ярослав мог видеть свою сестру, было страшно. И ему, и мне. И мы оба это понимали, глядя друг другу в глаза.

– Нужно обязательно отыскать Джульетту, – твердо сказала я. – Только она даст ответы на все вопросы.

– А если она… утонула? – спросил с сомнением Яр. Хозяйка базы отдыха так ведь и не выплыла из озера.

– Не думаю, – отмахнулась я. – Скорее всего, она просто отлично владеет подводным плаваньем. Эффектно скрылась под водой и выплыла на берегу поодаль, скрываясь в осоке. Или, – добавила я с усмешкой, – она настолько сильная ведьма, что просто телепортировалась прямо из воды в свою избушку.

– Не просто так про это место ходили плохие слухи, – сердито выговорил Ярослав и взвыл: – Зачем я вообще сюда согласился поехать?!

Он находился на грани отчаяния. И я – тоже.

– Мы хотя бы знаем, что дело в них, – без особого восторга взглянула я на одинаковые парные кольца.

– Надо попробовать с мылом снять. Или сломать. Если предположить, что магия, которая переместила наши души в тела друг друга, сосредоточена с этих железяках… – Яр в который раз попытался озябшими руками стащить кольцо, которое не поддавалось.

– Они из серебра, – педантично поправила его я.

– Да мне без разницы! Может быть, если удастся их снять, все вернется на свои места.

– А если мы их снимем и навсегда останемся… такими?.. – предположила я осторожно. – Давай сначала найдем Джульетту. Чтоб ее…

За такими разговорами мы и дошли до нашего коттеджа, возле которого на качелях сидел Темные Силы с бокалом вина, важный, как царь. Неподалеку в «Танке» с открытым капотом копалась Ранджи. Из машины звучала музыка – заводной панк-рок.

– Явились, – окинул нас многозначительным взглядом друг.

– Явились, – подтвердила я, вновь забывшись. Зарецкий с легкой укоризной посмотрел на меня.

– А тебя я не спрашивал, приятель. Настюха, тебе твой мелкий дружок еще не надоел?.. А чего вы мокрые такие? Эй! Ты что с ними сделала?! – мигом пропало все благодушие с лица Темных Сил, стоило ему видеть на ногах Зарецкого свои мокрые кеды. Он их, конечно, снял перед тем, как полез в воду, но все равно успел замочить на берегу. Да еще и замарал.

И Темные Силы, вручив бокал вина только что подошедшей к нему Алсу, бросился к Ярославу и уселся перед ним на корточки, разглядывая свою драгоценную обувь. Даже пальцем потыкал в носок.

– Это случайно вышло, – сообщил Зарецкий растерянно.

– А я их только купил! – Загребущие руки Олега вновь потянулись к ногам Яра.

– Это… я тебе новые куплю, такие же, только не трогай меня, приятель, – попросил тот жалобно, отступая назад.

– Ты-то купишь, – проворчал друг, пытаясь снять кеды, но Зарецкий ловко уворачивался.

– Не трогай меня, приятель! – переминался с ноги на ногу растерянный Яр.

– Какой я тебе приятель?! – возмущался Олег. – Я твой лучший друг! Покровитель, можно сказать. Снимай их! Пойду стирать!

– Да я новые куплю!

– Такие – не купишь! Это тебе не подделка с китайского сайта. Это – качественная подделка, – с любовью сказал Олег.

– Я куплю, – подала я голос. – Это по моей вине. Она ведь ко мне торопилась, поэтому твою обувь надела, – пояснила я недоумевающему Олегу.

Зарецкий кисло поморщился. Покупать Темным Силам кеды явно не входило в его планы. Зато я подумала, что он мальчик обеспеченный, с него не убудет.

То есть с меня. Ха-ха.

Единственное, что в Зарецком было приятно – осознание того, что у него есть деньги. Не то чтобы я была меркантильной, но меня это радовало. К тому же он действительно был виноват.

– Что с вами? – спросила Алсу, окидывая нас – мокрых, взмыленных и порядком потрепанных – недоуменным взглядом. Ранджи оставила «Танк» и тоже подошла к нам, разглядывая так, будто бы мы были какими-то оборванцами.

– В озеро упали, – буркнула я и поежилась.

– Вот! – тотчас повернулся к Алсу Темные Силы. Он был порядком возмущен. – Ты мне плавать не дала! А они плавали.

– Совсем, что ли? Они замерзли! – возмутилась Алсу. – Боже, вы заболеть можете!

– Так, давайте в дом, – забеспокоилась Ранджи, и девчонки потащили нас в коттедж.

В дверях мы столкнулись с Карлом. Тот многозначительным взглядом окинул Ярослава в его мокрой ночной рубашке и со спутанными влажными волосами и сказал по-немецки:

– Анастасия, ты меня все больше и больше удивляешь. В хорошем смысле.

– А? – разинула рот «Анастасия». Карл «ее» изрядно нервировал. И, чтобы не отвечать, Яр юркнул в дом следом за Алсу. Я сделать шаг вперед не успела.

– Будь аккуратнее с ней, – вдруг сказал мне немец без особой симпатии.

– Я всегда аккуратен, – сообщила я Карлу, сама не понимая, зачем.

– Я вижу. Что с вами случилось? – спросил он, и я вдруг подумала, будто он понимает, что с нами что-то не так.

Хотелось дерзить. То ли во всем было виновато тело Зарецкого, то ли мне стало обидно из-за того, что на Яра в моем теле Карл смотрит с большим интересом, поэтому я сказала негромко, глядя прямо в темные глаза:

– С нами случилась любовь, герр Ротенбергер.

– Рад, что ты узнал мою фамилию.

– Как ваша энергетическая практика? Удалась? – не могла не спросить я.

– Вполне.

– Вы колдун? – зачем-то спросила я, в очередной раз вспомнив коварную Джульетту.

– Вы верите в колдовство, герр Сожалею-Но-Не-знаю-Вашу-Фамилию? – вкрадчиво спросил Карл.

– Я верю в здравый смысл и рассудок, – отозвалась я с раздражением. Очарование, которого, мне казалось, у Карла всегда было в избытке, больше на наблюдалось.

– Похвально. Но, кажется, ваша вера не особенно вам помогает.

Я злобно уставилась на Карла. Тот же смотрел на меня пристально, с насмешкой.

– Пойдем в дом, – прервала наш диалог Алсу, выглянув из-за двери – она видела, что я, промокшая, тоже мерзну.

– Спасибо, Алсу, – только и оставалось сказать мне. Подруга посмотрела на меня как-то странно, и я подумала, что только что совершила ошибку – Зарецкий никогда не называл ее по имени. И, возможно, даже не помнил его.

Я вошла в коттедж. Ярослав смотрел на меня взглядом немощного ребенка – явно не знал, куда идти и что надевать.

– Мне надо идти переодеться? – жалобно спросил он.

Я вздохнула, поняв, что сейчас будет самое страшное. А вслух сказала:

– Поймем, милая, я помогу тебе определиться.

О том, каким взглядом меня одарили все четверо, я промолчу. Скажу лишь, что мне стало не по себе. Зато Ярослав обрадовался.