– Шидай, – Ранхаш предостерегающе посмотрел на опекуна, напоминая, что у них гости и у этих гостей тонкий слух.

– От этого не скроешься, – Шидай ехидно взглянул в сторону лестницы. – Даже, может, и лучше, если кое-что узнает. Заинтересуется, рыться начнёт, а связи-то у него наверняка обширнее твоих… сплошь законных. Глядишь, и поделится чем-нибудь с женихом госпожи.

– Всё меняется, – сухо отозвался Ранхаш. – Я в кабинет.

– Что меняется? – не понял Шидай.

– Законность связей, – едва слышно прошептал Рладай, проходя мимо следом за господином.

– Что? – лекарь с недоумением взглянул на их спины и недовольно прищурился. – Я чего-то не знаю?

Лучистые пятнышки звёзд сияли остро и холодно, а тончайший серпик луны казался слепящей прорезью на ночном небе. Полный диск волчьего месяца, покрытый тёмными пятнами-разрывами туч, напротив, был похож на тяжёлый шар, пришитый к бархатно-чёрной ткани. Ранхаш полной грудью вдохнул морозный воздух и закрыл окно. Звёздное небо скрылось за покрытым инеем стеклом, а тиканье настенных часов стало ещё громче.

В доме царила тишина.

Ушёл спать Ываший, разошлись по комнатам гости, а Шидай отправился проведать Майяри и так и не вернулся из её комнаты.

Меньше всего Ранхаш хотел спать. Перед глазами продолжали мелькать вызывающие дрожь картины недавнего боя и ещё более ужасные сцены отчаяния Майяри.

В его душе тоже шевелилось отчаяние, но пока его вполне успешно давила злость. Впервые увидев, насколько всё же сильна Майяри – и, возможно, её враги, – Ранхаш ощутил растерянность и что-то очень похожее на ощущение собственного бессилия: что можно противопоставить такой дикой кошмарной силе? Только такую же ужасающую силу.

Или хитрость.

Ранхаш склонил голову набок, наблюдая за бегущей стрелкой часов.

Ему нужно хорошенько подумать. А пока… Он вскинул подбородок.

Если сила Майяри и её противника заставляли Ранхаша чувствовать себя беспомощным, то слёзы девушки злили его. Разобраться бы наконец с её прошлым, чтобы оно больше никогда не касалось Майяри, но её молчание… Интуиция подсказывала ему, что даже произошедшее сегодня не вынудит девушку стать более откровенной, скорее уж наоборот.

Похоже, всё же пришла пора обратиться за помощью к деду Шереху. У него самые лучшие ищейки в Салее, а Ранхаш больше не может позволить себе быть в неведении.

Из коридора донёсся тихий шорох, и Ранхаш подозрительно вскинулся. Выглянув за дверь, он успел заметить край коричневой юбки, взметнувшейся из-за угла. Служанка. Её тихие шаги лёгким топотком отозвались на ступеньках и стихли. Опять наступила тишина.

Что-то Шидая долго нет. Внезапное беспокойство овладело хареном. Он вновь вспомнил, в каком состоянии была Майяри, и заволновался. Воображение ярко нарисовало распростёртого на полу лекаря, распахнутое окно и выстуженную пустую комнату.

Опасения оказались напрасными.

Ранхаш замер на пороге, смотря на Майяри, лежащую на постели между спящими Шидаем и Лоэзией, которые во сне сжимали её безвольные ладони в своих. Сама девушка лежала на спине и смотрела в потолок.

Пребывая в собственных воспоминаниях, Майяри и не заметила харена. Она продолжала прокручивать в голове события, которые бы вовсе хотела забыть. Раз за разом перед её глазами представала казнь брата и его изломанное тело. Майяри скользила взглядом по созданной её воображением картинке, пытаясь понять, как же Ёрдел смог выжить после такого.

Когда она пришла в себя на следующий день после казни, то узнала, что тело брата исчезло. Видимо, звери за ночь растерзали. Но Майяри не поверила. В ней горела отчаянная детская надежда на чудо, девочка просто не хотела верить, что её обожаемый брат умер. И многие годы эту яростную надежду никто разрушить не мог. С возрастом червячок сомнений всё же зародился в ней, но даже после побега она пусть и слабо, но надеялась найти брата.

За два года бродяжничества Майяри смогла оценить, насколько велик мир и как легко в нём затеряться. Даже если брат выжил, как его найти? Нет, если бы он выжил, то обязательно вернулся за ней. Но он же не вернулся. Да и с возрастом Майяри научилась не тешить себя иллюзиями и принимать реальность: кто бы смог выжить после того, как в его теле переломали почти все кости? Ещё и выброшенный в таком состоянии на горный склон под палящие лучи солнца.

Но… В горле встал ком. Она же действительно видела Ёрдела?

Майяри не могла позволить себе поверить в это. Последний раз она видела брата, когда ему было четырнадцать, и от того мальчишки, которого она помнила, во встреченном сегодня мужчине были только глаза. Может, она обозналась?

Вспомнилось ошеломлённое лицо тёмного, и Майяри закусила губу. Он испугался, когда она позвала его по имени, значит, оно ему знакомо. Было бы странно, если бы она встретила ещё одного хаги, названного Ёрделом. И брату, и ей самой дали древние имена, которые помнят только летописи: наследник и дочь правящего рода не могли быть названы как обычные простолюдины.

Ёрдел. Могучий праведник. Это имя очень подходило брату. Он родился сильным и был сильнее её самой. Из него растили будущего правителя всех хаги – могучего, непреклонного, рассудительного и чтящего древние традиции предков. Но он всегда был очень добр к ней. На Майяри никто и никогда не обращал особого внимания. Слуги заботились о ней, но в их заботе не было ни сердечности, ни доброты. Они просто исполняли свои обязанности. Но ей никто, кроме Ёрдела, и не был нужен. Каждую свободную минуту брат проводил с ней, его даже порой наказывали за это. Он заботился о ней, учил тому, чему учили его. Майяри потом очень пригодились эти знания, когда она стала наследницей вместо него и её начали поспешно обучать всему, что должен уметь и знать будущий правитель.

Брат был всем её миром. А потом этот мир у неё отобрали. Не сломали, не изменили, а полностью отобрали, и Майяри словно очутилась в пустоте. Она, жившая в ярком сиянии своего доброго брата, оказалась в холодной и жуткой темноте. Разом исчезло всё, абсолютно всё, что имело для неё значение. Ей пришлось научиться жить без цели и смысла. Без связи с миром. Без корней. Просто жить. Жить и раз за разом бороться, постепенно находя новые смыслы. Для Майяри была ценна её жизнь сама по себе. Наверное, это было оттого, что она видела, с какой лёгкостью и безжалостностью убили Ёрдела. Его смерть забросила её в совершенно другой мир, и Майяри особенно остро осознала важность одной-единственной небольшой жизни.

Её жизнь важна, и стоит жить только хотя бы ради этого.

И в то же время она не настолько важна, чтобы жить в угоду своим врагам.

– Госпожа Майяри, – тихо позвал харен.

Девушка медленно оторвала взгляд от потолка и посмотрела на мужчину. Рядом шевельнулся господин Шидай, чей чуткий слух, конечно, уловил звук голоса. Сонно посмотрев на Ранхаша, измождённый оборотень опять закрыл глаза и опустил голову на подушку.