– Есть? – спросил Режь-Глотку.

– Да.

– Так полезай вниз! Чего ждешь, каналья! – Режь-Глоткувыпустил рубашку Джейка, и тот представил себе, как пират заносит ногу,намереваясь пинком в зад сообщить ему ускорение. Джейк перешагнул слабомерцающий провал и начал спускаться по лестнице, стараясь как можно меньшепользоваться поврежденной рукой. Здесь перекладины были чистые – ни мха, нигрязи и почти никакой ржавчины. Колодец был очень глубок, и Джейку, торопливо(чтобы Режь-Глотку не наступил ему на руку сапогом на толстой подметке)карабкавшемуся вниз, вдруг вспомнилось "Путешествие к центру Земли",фильм, который он когда-то смотрел по телевизору.

Глухой дрожащий гул нарастал, розовое свечение медленноразгоралось. В шуме механизмов по-прежнему чудился некий намек на неполадки, нослух подсказал Джейку, что оборудование здесь в лучшем состоянии, чем машинынаверху, а, достигнув наконец дна колодца, мальчик обнаружил, что пол сухой.Новая горизонтальная шахта была квадратного сечения, высотой около шести футови выстлана проклепанной нержавейкой. Прямая как струна, она тянулась в обестороны, насколько хватал глаз. Подсознательно, даже не задумываясь об этом,мальчик понимал, что и этот туннель (который должен был пролегать минимум всемидесяти футах под Ладом) также повторяет ход Луча. А где-то впереди – в этомДжейк был уверен, хотя не мог бы объяснить почему, – прямо над туннелем стоялпоезд, который они пришли найти.

Под самым потолком шахты вдоль стен тянулись узкиезарешеченные вентиляционные отдушины; именно оттуда тек чистый сухой воздух.Кое-где с решеток голубовато-серыми бородами свисал мох, но большая их частьоставалась чистой. Под каждой второй отдушиной была нарисована желтая стрелка,а под стрелкой – значок, отчасти похожий на строчное латинское "t".Стрелки указывали в ту сторону, куда направлялись Джейк с Режь-Глоткой.

Розовый свет шел от стеклянных трубок, параллельными рядамиразмещенных на потолке шахты. Примерно одна из каждых трех не горела, иныесудорожно мигали, однако по меньшей мере половина светильников еще работала."Неоновые лампы, – изумился Джейк. – Ничего себе!"

Режь-Глотку тяжело спрыгнул на пол рядом с ним. Он заметилудивление Джейка и ухмыльнулся:

– Что, славно? Летом прохладно, зимой тепло, и харчейстолько, что пяти сотням душ за пять сотен лет не перевести. А ведомо тебе, чтосамое приятственное, козленочек? Самое расприятственное в сем славноммошенстве?

Джейк отрицательно потряс головой.

– Зрелюги, мать их лиходельница, знать не знают про сиеместечко. Они думают, тут внизу чудовища! Поди застукай кого из ихней братии,чтоб он без особой на то надобности подступился к крышке сточного люка ближечем на два десятка стоп!

Режь-Глотку запрокинул голову и от души расхохотался. Джейкмолчал, хотя холодный голос в самой глубине его сознания твердил, что, пожалуй,было бы дипломатичнее присоединиться к веселью. Мальчик не смеялся, посколькуточно знал, что именно чувствуют Зрелые. Под городом действительнообиталичудовища – тролли, домовые-боггерты, привидения и орки. Разве один из них незахватил его в плен?

Режь-Глотку толкнул его куда-то влево.

– Пшел! Мы почти на месте. Хоп!

Они поспешили дальше. Их шаги, стократ повторенные эхом,летели им вслед. Минут через десять-пятнадцать примерно в двухстах футахвпереди Джейк увидел герметическую дверь-люк. Они подошли поближе, и мальчикразглядел на ней колесо большого вентиля. Справа от двери на стене виселакоробка радиофона.

– Моченьки нет, заморился, – задыхаясь, выговорилРежь-Глотку, когда они очутились перед дверью в конце туннеля. – Эдакие подвигине для калек вроде твоего старинного приятеля, будь я мерин! – Он ткнул большимпальцем в кнопку переговорного устройства и проорал: – Есть, Тик-Так! Я пригналмальца! Без шума и пыли, так что любо-дорого, даже волос постреленку нерастрепал! Что я тебе говорил? Доверься Режь-Глотке, говорил я, он-то неоплошает! Ну же, отворяй! Впусти нас!

Он отпустил кнопку и нетерпеливо посмотрел на дверь. Колесовентиля не поворачивалось. Вместо того из динамика переговорного устройствараздался равнодушный ленивый голос: "Пароль!"

Режь-Глотку страшно нахмурился, длинными грязными ногтямипоскреб подбородок, потом приподнял повязку, прикрывавшую больной глаз, иизвлек еще один сгусток зеленовато-желтого клейкого месива.

– Ох уж этот Тик-Так с его паролями! – с раздражением итревогой пожаловался он Джейку. – Малый он башковитый, спору нет, но, сдаетсямне, сие уж чересчур!

Надавив на кнопку, Режь-Глотку завопил:

– Да будет тебе, Тик-Так! Коли не признал мой голос, возьмислуховой рожок!

– Признать-то я признал, – растягивая слова, прогнусавилдинамик. Джейку этот голос напомнил Джерри Рида, который играл партнера БертаРейнолдса в фильмах про Полицейского и Бандита. – Но ведь я не знаю, кто там стобой, верно? Или ты запамятовал, что Глаз о прошлом годе крякнулся? Говорипароль, Режь-Глотку, не то сгною под дверью!

Режь-Глотку запустил палец в ноздрю, извлек засохшую соплюцвета мятного желе и втиснул ее в решетку динамика. Джейк в немом восторгенаблюдал эту детскую демонстрацию дурного нрава, чувствуя, как внутри клокочетнепрошенный истерический смех. Неужели весь этот путь по изобилующим ловушкамилабиринтам и погруженным во мрак тоннелям они проделали лишь для того, чтобы ихманежили здесь, у двери-люка, потому только, что Режь-Глотку не может вспомнитьТик-Таков пароль?

Режь-Глотку злобно покосился на мальчика и содрал с головыпропотевший желтый шарф. Под ним обнаружилась плешь, украшенная редкими,похожими на иглы дикобраза, пучочками черных волос и глубокой вмятиной надлевым виском. Режь-Глотку заглянул в складки шарфа и вытянул оттуда клочокбумаги. "Да благословят тебя боги, Ухало, – пробормотал он. – Ухалопечется обо мне поистине яко мать родная!"

Он стал разглядывать бумажку, поворачивая ее то так, тоэдак, наконец протянул ее Джейку и вполголоса, точно Тик-Так мог слышать его,даже когда кнопка "ГОВОРИТЕ" на интеркоме не была нажата, сказал:

– Ты, по всему видать, из господ, верно? А наипервейшее,чему учат господских сынков опосля того, как они выучатся не жрать дерьмо и нессать по углам, это грамоте. Вот и прочти мне словцо с этой бумаги, пострел,ибо оно выскочило у меня из головы, будь я мерин.

Джейк взял бумажку, посмотрел в нее, снова поднял глаза наРежь-Глотку и спокойно спросил:

– А что, если я не стану читать?

От такого ответа Режь-Глотку на миг опешил… а потомзаулыбался с опасным добродушием.

– Как – что? Схвачу тебя за глотку да сделаю из твоей башкидверной молоток, – ответил он. – Вряд ли сие убедит старину Тикки впуститьменя, ибо он по сю пору места себе не находит из-за удальца, с коим ты водишьдружбу, однако ж сердце мое бесконечно возрадуется, когда твои мозги закапают сэтого вот колеса.