– Что? – резко спросила Диана и тут же замолчала. Голос был хриплым и некрасивым. Но Кристиан, кажется, не обратил на это никакого внимания.

– Куда собралась, моя маленькая Луна? – спросил он, вставая и потягиваясь. – Лежи. Я принесу кофе – ты не знаешь, но я варю отличный кофе. И хочешь сладкого? Или фруктов? Честно говоря, после вчерашнего у меня болит голова и...

Диана, которая была не в силах говорить, просто со всей силы хлопнула ладонями по кровати. Звук вышел мягким, но ее движения были резки, и это насторожило Криса.

– Что случилось? – спросил он.

– Вон, – прошептала Диана. – Пошел... вон.

– Ди...

– Убирайся.

Крис побледнел, но ничего не сказал и вышел, оставив ее одну, а она, тихо, почти беззвучно плача, кое-как привела себя в порядок и оделась, с ужасом вспоминая то, что было между ними ночью. И что хуже всего – ей это нравилось. Ее голова раскалывалась на части, во рту было сухо, будто бы она не пила несколько дней, а сердце бешено колотилось.

Диана не сразу решилась выйти из комнаты Криса. А когда вышла, тотчас почувствовала аромат кофе – насыщенный, яркий, терпкий, с непонятными, но волнующими нотками шоколада. Кристиан молча подал ей кружку с кофе, а сам встал у распахнутого окна. На нем были только джинсы, и отчего-то Диане было неловко смотреть на его обнаженный загорелый торс. Воспоминания тотчас становились ярче, а невидимые иглы, колющие щеки, – острее.

– Я довезу тебя домой, – ровным голосом сказал Крис. – Перед уходом попробуй кофе. Бодрит.

– Ничего не подсыпал? – вырвалось у Дианы.

– В смысле? Погоди... Ты думаешь, что я специально напоил тебя и привез к себе? – спросил Кристиан ошарашенно. Он не был образцом для подражания, и его поведение часто оставляло желать лучшего, но Крис никогда не делал ничего подобного. Взаимность была для него слишком важной вещью. Не потому что он трепетно относился к девушкам, скорее, это был вопрос его чести.

– Глупости, Ди, – твердо сказал Кристиан – слова Дианы его напрягли. – Ты сама напилась. И ты первой...

– Замолчи. Не говори об этом. Никогда не говори об этом!

– О’кей. Кофе, – поставил он на барную стойку высокий стакан.

Обжигающе-горячий кофе с пенкой Диана попробовала – почти против воли. И он ей неожиданно понравился, хотя сам Уилшер, который его приготовил, не вызывал в ней никаких теплых чувств. Уилшера хотелось разорвать на тысячи мелких кусочков.

– Жалеешь? – спросил вдруг Крис.

Диана ничего не ответила, но ее глаза, в которых сплелись и страх, и отвращение, и ненависть – то ли к Крису, то ли к самой себе, говорили многое. По крайне мере, многое в них прочитал Кристиан.

Кофе они допивали молча – каждый в своих мыслях. И так же молча спустились на подземную стоянку, где их ждала вторая машина Уилшера. Крис, все так же ничего не говоря, распахнул перед Дианой дверь, но она, проигнорировав его, села на заднее сиденье. Крис только едва слышно вздохнул. Всю дорогу – долгую из-за пробок – они не разговаривали. Сначала в салоне играла тихая музыка, которая безмерно раздражала Диану, и все, что она произнесла за весь путь:

– Выключи.

Потом они ехали в тишине, если, конечно, не брать в расчет шум дорог огромного мегаполиса.

Уже около ворот особняка Мунлайтов Крис вдруг спросил, глядя в глаза Дианы через зеркало заднего вида:

– Я настолько тебе противен?

– Да, – ровным голосом сказала Диана и нашла в себе силы мило улыбнуться: – Позавчера ты спал со своей рыжей подружкой, а вчера – со мной. Тебе самому не противно?

Она не заметила, как изменился взгляд Криса.

– Вот как, – усмехнулся он и резко обернулся к Диане: – Ревнуешь?

– Нет.

– Ревнуешь. Ты всегда ведешь себя так, потому что ревнуешь.

– Ты слишком самоуверен, Уилшер, – разозлилась она, но все так же старалась не показывать своих эмоций. И вышла из машины. Крис выскочил следом за ней и схватил за руку – так, что они оказались друг напротив друга.

– Отпусти, – дернула плечом Диана.

– Ты уйдешь.

– Отпусти.

– Выслушай меня. Так же, как и я всегда слушал тебя.

Она все-таки вырвала руку из пальцев Криса, но почему-то осталась стоять на месте, глядя на него пылающим взглядом.

Знаешь, я ведь долго думал, почему после той ночи на побережье ты стала со мной... другой, – вдруг сказал Кристиан с долей горечи. – И недавно понял. Ты просто ревновала меня.

– Думаешь? – спросила Диана – ее голос снова стал хриплым, и она понизила его до шепота: – Уверен?

– Да. Тебя раздражало, что рядом со мной много других девушек, Ди. Может быть, ты думала, что не самая лучшая среди них? – его глаза цвета молочного шоколада пронзали ее насквозь. Крис и сам не понимал, почему сейчас ведет себя так. Раньше он не позволял себе быть с Дианой грубым. А теперь хотел сказать ей все, что у него было на душе. – Может быть, ты думала, что я просто хочу поиграть с тобой? С такой неприступной и правильной? Может быть, ты боялась, что привяжешься ко мне – как-никак, я твой первый парень, а?

Держу пари, Ди, я был первым, с кем ты поцеловалась! – Крис сделал к застывшей Диане шаг. – Ну, что скажешь, детка? А знаешь, ты правильно думала! Я и хотел с тобой поиграть, узнать, какая мисс Мунлайт на вкус, – рассмеялся он вдруг нервно, но в глазах его стояла непонятная для Ди ярость.

Он коснулся ее нижней губы большим пальцем и тотчас получил по руке.

– Не трогай меня, – прошептала Диана с отвращением.

– И ты до сих пор боишься этого, – не мог остановиться Крис, в котором, кажется, после сегодняшней ночи что-то сломалось. – Боишься, что остальные мои девочки лучше тебя. Что Санни лучше тебя. Верно? И знаешь, что я скажу, Ди? Она горячее. Ты бы знала, что она делает, моя рыжая крошка.

– Проваливай к своей Санни и отстань от меня, – дрожащим голосом прошептала Диана.

– Думаешь, я не сделаю этого? – усмехнулся Крис. – Сделаю. Когда напьешься в следующий раз, зови меня снова. Помогу расслабиться.

Он подмигнул ей, сел в автомобиль и умчался, оставив почти в истерике. С трудом сдерживая себя, Диана направилась в дом, не веря, что все это происходит с ней. И что она вновь совершила еще одну непростительную ошибку. Ей не хотелось верить в слова Криса, но... но отчего-то они стали для нее персональным скальпелем, разрезающим старую рану.

Да как он посмел? Кем он себя возомнил? Что? Решил с ней поиграть? Подонок. Всегда им был. И навсегда останется.

«Я тебе отомщу», – пообещала сама себе Диана, до боли впиваясь ногтями в ладони, чтобы по щекам не потекли слезы.

По пути ей встретилась мать – как назло.