– Но что именно?

– Подсказку дает переезд Куондзи в Токио. Вероятно, в тот период, как и в далекой старине, когда после поступления на службу к могущественному даймё род Куондзи разбогател, вновь произошел непомерный рост их благосостояния, не так ли?

– Я слышала, что мы переехали в столицу в третьем году эпохи Мэйдзи… когда была восстановлена власть императора.

– Вот как. В таком случае получается, что это предание сформировалось немногим ранее или сразу после Реставрации Мэйдзи. В связи с этим мне пришло на ум одно происшествие. Интересное совпадение: это также было «убийством чужестранца».

Кёгокудо пристально посмотрел на управляющую делами клиники.

– Вы, несомненно, сами не были свидетельницей этого… но, насколько мне известно, бабушка Токидзо-сана была паломницей, посещавшей храмы на острове Сикоку. Когда она упала прямо на дороге, ее спас предок семьи Куондзи… иными словами, ваш дедушка или бабушка…

На губах пожилой женщины появилась слабая улыбка, словно она уже смирилась со всем, что могло бы произойти.

– Похоже, вы очень хорошо осведомлены. Однако то, что я вам скажу, до сегодняшнего дня было не известно никому, кроме меня: в благодарность бабушка Токидзо – кажется, ее звали Цуюко – помогла семье Куондзи теми деньгами, которые были при ней… я слышала эту историю от мамы.

– Так вот как все было… Род с наследственной одержимостью, убийство чужестранца, осёбо – все эти народные предания были смешаны, перепутаны и намеренно соединены в новую легенду. Так было создано поистине странное и чудовищное второе предание – о том, что Куондзи используют осёбо для того, чтобы насылать одержимость на других людей. Но это была не просто сплетня, выдуманная из зависти против семьи, покинувшей деревню и перебравшейся в центр. Я полагаю, что это была публичная версия, отражавшая действительное происшествие, слишком ужасное, чтобы о нем можно было говорить.

– Происшествие… о чем вы?..

– Разве ваша бабушка не совершила то же самое, что сделали вы и ваша дочь?

Глаза хозяйки дома расширились, рот приоткрылся в беззвучном крике.

– Эй, Кёгоку, что это значит?

– Доказательств по этому делу у меня нет. Их также нельзя получить, так что это лишь предположение. Вероятно, бабушка Токидзо-сана, Цуюко, вовсе не рожала ребенка, упав в изнеможении на дороге… она пришла в Сануки в поисках похищенного у нее младенца, а затем скончалась.

– О-о… – застонала управляющая делами клиники.

– Ваша бабушка точно так же, как вы и ваша дочь, потеряла ребенка и точно так же, пребывая в состоянии шока от этого, украла ребенка Цуюко-сан. Не так ли все было в действительности? Трудно представить себе паломницу на последнем месяце беременности, но что касается паломницы, которая несет на руках грудного младенца, то такие примеры есть. В поисках своего ребенка Цуюко-сан после долгого и трудного пути наконец пришла в дом Куондзи и там умерла, не так ли? После этого – хотя это лишь догадки – остался ребенок и крупная сумма денег, которая была при ней. Эти деньги стали частью тех средств, которые семья Куондзи использовала для переезда в Токио. Если все было так, то не было ли это «вторым убийством чужестранца»? К тому же это было богатство, которое принес с собой в семью ребенок. Вот истинная форма второго предания о семье Куондзи. Однако я думаю, что ваша бабушка – точно так же, как вы и ваша дочь – не имела злого умысла. Именно по этой причине, не в силах больше выносить злословие и клевету, ваша семья покинула родные места? Чтобы порвать… с испорченной дурными делами кармой.

– Мы не смогли порвать с прошлым…

– Нет, вы не порвали с ним.

– Эй! – перебил Киба. – Я опять запутался. Объясни все хотя бы немного понятнее.

Кёгокудо с растерянным видом мельком взглянул на Кибу и сказал:

– История повторяется… какие отвратительные слова. Итак, ваша бабушка, чье сердце было исполнено раскаяния и благодарности, во имя искупления грехов вырастила отца Токидзо-сана. В качестве наемного работника, конечно, но все же – в собственном доме. Однако вам не удалось сделать даже этого.

– Эй, Кёгоку, а сейчас ты о чем?

– О Найто-куне.

– Что?!

– Госпожа. Причиной смерти матери Найто-куна стало то, что вы украли у нее ее только что родившегося сына.

– А-а-а! У этой женщины было слабое сердце. Я… не знала. Нет, тогда я… не понимала, что к чему…

– Эй, вы что, правда украли его?! Вот как… так, значит, взяв на себя расходы на воспитание и обучение Найто, вы пытались загладить свое преступление?

На лице управляющей делами клиники отразилась сложная гамма чувств.

– По правде… я хотела сама его воспитать, потому что по моей вине он потерял родителей… но не смогла этого сделать. Нужно было считаться с правилами приличия и беречь нашу репутацию. Мама… нет, семья Куондзи никогда этого не позволила бы. Поэтому я подумала, что самое большее, что я могла для него сделать, – это выдать за него замуж нашу дочь. Но, чтобы это стало возможным, он не мог быть безграмотным, поэтому я решила отправить его учиться в школу.

– Господин директор клиники, вы знали об этом?

– Знал… можно сказать, что знал. Мне ничего не было известно о том, что сталось с тем ребенком после… но, когда она привела Найто, я в общем-то догадался. Только она вела себя так, будто очень хотела сохранить все в секрете… так что я молчал. Какая польза была в том, чтобы устраивать разоблачение? Но если б Найто по-человечески заслуживал хотя бы немного больше доверия, то я позволил бы ему вступить в брак с одной из моих дочерей, пусть даже он и не стал бы врачом. Меня не особо заботило, если б он не смог унаследовать эту клинику, если б все закончилось вместе со мной – может, так оно было бы и лучше… – Лицо директора клиники выражало чувство глубокого раскаяния.

– В любом случае… почему вы допустили подобное? – спросил Киба. – Кёгоку, ты ведь недавно сказал, что эта женщина потеряла своего ребенка?

Кёгокудо спокойно взглянул на пожилых супругов, затем мягко произнес:

– Госпожа, несчастный ребенок, которого вы произвели на свет, вовсе не был послан вам божествами в наказание за грехи, не был проклят или одержим злым духом. Проклятие возникло лишь потому, что вы держали рот на замке и скрыли правду о нем во все больше разраставшейся темноте. Поэтому, госпожа… могу ли я говорить дальше?

– Вы… знаете и про этого ребенка тоже?

Кёгокудо медленно кивнул. Затем его взгляд обратился к директору клиники:

– Господин директор, к сожалению, я не настолько сведущ в медицине. Поэтому я хотел бы спросить у вас: какова в целом примерная вероятность рождения таких же детей, каким был ваш первенец? Также возможно ли, чтобы подобное с некоторой периодичностью возникало в одной и той же семье – может ли это передаваться по наследству?