— Позволь задать тебе вопрос… вернее, два вопроса. Первый:ты, случайно, не обиделась, что я отказался войти?

— Нет, — моментально соврала Сэм.

— Прекрасно, — парировал он, — потому что я честно пытаюсьвыполнить все условия заключенного вчера договора. Мы условились подождать доокончания дела Мэннинга и уж потом решить, хочешь ты быть со мной или нет. Номне в голову не приходило, что все это завершится так скоро. Думаю, после того,что было между нами прошлой ночью, твоя реплика о том, что нам не стоилоначинать, либо бездушно легкомысленна, либо хорошо продумана и означает, чтомежду нами ничего быть не может. Может, объяснишь, что ты имела в виду?

Из горла Сэм рвался истерический смех. Внезапно все вокругпоказалось лишенным всякого смысла.

— Я жду ответа.

— В таком случае предпочитаю выбрать «бездушнолегкомысленна».

Лицо его немного смягчилось.

— Больше так не делай, — остерег он.

— Нечего мне приказывать, лейтенант, — бросила она. — Вовсяком случае, в личных делах вы мне не начальник. Вы что-то говорили насчетдвух вопросов. Что там насчет второго?

— Ты голая под этим халатом?

Сэм хлопнула глазами, придя в еще большее замешательство.

— Да. И какая тебе разница?

Мак покачал головой и снова отступил.

— Невероятно! И ты еще спрашиваешь? Прошлой ночью я, не знаюуж как, умудрился держать себя в руках. Теперь у меня не осталось на этоникаких причин, кроме нашего договора, который я намереваюсь выполнить. Я тебяне тороплю. Думай, Сэм, а когда надумаешь, пригласишь меня к себе.

— Это все, — сухо осведомилась Сэм, — или у тебя в запаседругие приказы?

— Только один. В следующий раз, когда покажешься мне наглаза в одном халате… словом, советую знать поточнее, хочешь ты, чтобы яостался, или нет.

Его взгляд упал на ее губы… неглубокую ложбинку междугрудями…

Глаза Мака загорелись, но он стоял на своем:

— Я еду домой, пока еще способен вести машину.

До Сэм наконец с опозданием дошло, что именно он говорит иделает. Ее ответный взгляд лучился таким же теплом и нежностью и был не менеекрасноречив.

— Доброй ночи, — тихо пожелала она, кусая губы, чтобы скрытьулыбку. — Я дам тебе знать, когда все решу окончательно и буду готовапригласить тебя.

И не успел Мак оглянуться, как она закрыла дверь, взялателефон и принялась набирать его номер, кроме самой последней кнопки, котораядонесет звонок и заставит телефон Мака мелко вибрировать. Она ждала большеминуты, чтобы он успел спуститься на лифте вниз, и только потом нажала кнопку.

Он ответил почти мгновенно обычным, деловитым, сухим тоном:

— Маккорд.

— Мак!

— Что?

— Я решилась.

— Открой дверь.

Сэм повернула ручку и чуть не упала. Он стоял на том жеместе, по-прежнему опираясь рукой на косяк, только на этот раз сжимал собственныйтелефон. И не смеялся. Только пристально смотрел на нее, и голос Сэм задрожал,когда она осознала весь невероятно огромный смысл того, что он сейчас говорилей глазами.

— Хочешь войти? — пролепетала она.

Его рука упала. Маккорд медленно кивнул. Дважды.

Сэм отступила. Мак шагнул вперед.

Он закрыл дверь. Она распахнула халат и повела плечами, давему соскользнуть на пол.

Он успел проследить за падением халата, прежде чем рывкомпритянуть ее к себе.

— Твое время только сейчас истекло, Сэм. Ты уже не успеешь,— предупредил он, опуская голову.

— Что именно? — прошептала она, сцепив руки на его шее.

— Передумать насчет нас.

— Я никогда не передумаю, — с трогательной простотойпообещала она за секунду до того, когда весь окружающий мир пересталсуществовать.

Майкл стоял перед телевизором в больничной комнате дляпосетителей, глядя на экран, где в коротком ночном выпуске новостей в очереднойраз показывали короткую пресс-конференцию Маккорда.

— Насколько мне известно, мэр готовит заявление, касающеесямистера Валенте, которое и сделает с минуты на минуту. Ну а я хотел бы выразитьмистеру Валенте благодарность за содействие, вместе с восхищением егоневероятной выдержкой.

Ли подошла к нему, положила ладонь на руку и с улыбкойзаметила:

— Думаю, нам стоит послать ему и Саманте Литлтон билеты наближайший спектакль, а потом пригласить на ужин, согласен?

— В Париже, — добавил Майкл со смешком.

— Что за фантастический вид! — воскликнула Кортни, когдаО'Хара провел ее в гостиную пентхауса Майкла на Сентрал-Парк-Уэст. Липеребралась сюда из прежней квартиры и настояла на том, чтобы перевезти Джо сХильдой: так ей было легче ухаживать за ними. — Я сегодня утром позвонила Ли испросила, нельзя ли прийти. Она дома?

— На кухне. Пытается убедить Хильду, пока ей не станетлучше, оставить в покое пыль на дверных притолоках, — раздраженно пробурчалДжо.

— Разве у мистера Валенте нет своей домоправительницы?

— Была, но Хильда выжила ее еще неделю назад. Эта женщинапросто помешана — видит пыль там, где ее никогда не было.

— Как вы себя чувствуете? — осведомилась Кортни.

— Глупо. Пуля едва меня задела, и из-за таких пустяковполучить сердечный приступ?!

— Вовсе не потому, — возразила Кортни. Эта ершистаядевчонка, крайне редко выказывавшая кому-либо симпатию, неожиданно взяла егопод руку и торжественно повела в столовую. — Сердечный приступ приключилсяпотому, что вы подумали, будто Хильда мертва. По-моему, вы к ней неравнодушны.

— Еще чего! В жизни не видел, чтобы женщина так любилакомандовать! Зато она по крайней мере позволяет мне снимать карты во время игрыв кункен.

— Вы никогда не пытались это сделать, так что я пересталапросить.

— Наверное, потому, что спешил поскорее проиграть тебе вседенежки и покончить с этим, — пошутил Джо. — Зато с Хильдой у меня есть всешансы выиграть.

Кортни кивнула, явно думая о чем-то своем.