– Мы здесь, – она сказала. – Будь с нами.

Потом она посмотрела через мое плечо. Ее глаза расширились. Она так быстро подняла дробовик, что ствол чиркнул мне по ребрам. В узком коридоре выстрел прозвучал, как молот, бьющий по ушам.

Я повернулся и увидел то, что видела Элли. Это было похоже на кучу снега, двигающуюся к нам, перекатывающуюся по стенам и потолку, разливающуюся по полу. Выстрел Элли пробил в ней дыру, но белые быстро перегруппировались и снова стали двигаться на нас. Длинные, тонкие щупальца прощупывали все перед ними, замораживая коридор за секунды до того, как существа проходили по нему. У них не было лиц, глаз или ртов, но если я смотрел достаточно долго, то мог видеть лицо Джейн, ее всю, голую, перекатывающуюся с ними. Ее рот был открыт, руки держали белых рядом с собой, в себе. Уверен, что если бы я действительно слушал, я бы услышал ее стоны, пока они занимались любовью. Они перешли от заманивания к насмешкам, теперь, когда мы были в западне, но все же…

Они остановились. Тишина прозвучала сдержанным смешком.

– Почему они не двигаются? – прошептал я.

Элли уже вытянула чердачную лестницу и готовилась забираться. Она схватила и дернула меня назад, показывая кивком, что я должен идти первым. Я потянулся за дробовиком, желая дать ей шанс, но она оттолкнула меня, не отрываясь от надвигающейся белой массы.

– Почему они не?..

Она выстрелила еще. Пуля проделала в белой массе дыру, но другое существо быстро заполнило ее и потянулось к нам.

– Я выстрелю в тебя, если ты еще будешь стоять у меня на пути, – сказала она.

Я поверил. Я отдал ей два патрона и поторопился подняться, пытаясь не видеть Джейн, как она крутилась и переплеталась, пытаясь не слышать ее вздохи наслаждения, пока белые делали с ней то, что она любила, и о чем знал только я.

Как только я пролез через проем, звук изменился. Я услышал, как закричала Элли, потому что существа снова двинулись на нее, услышал металлический треск, когда она выстрелила снова, два почти одновременных выстрела, влажный звук, когда белые разъединились. Их изменение звучало как гудок паровоза, дерево трещало и разбивалось на щепки. Грохот досок под ледяными ногами, обваливающийся потолок… Я не видел этого, но чувствовал, как коридор трясся, в то время как они надвигались на Элли, будто он внезапно стал слишком маленьким, чтобы вместить их всех, и они проделывали свой собственный путь в доме.

Элли быстро забралась по лестнице, сначала забросив наверх дробовик. Я увидел что-то белое перед тем, как она захлопнула люк и закрыла его за собой.

– Они смогут пробраться и сюда, – сказал я. – Они будут здесь в считаные секунды.

Элли зажгла жалкий обрубок свечи.

– Последний.

Она дышала с трудом. В слабом свете она выглядела бледной и изможденной.

– Давай посмотрим, что они решат, – сказала она.

Мы в одном из четырех чердаков в поместье. Этот был забаррикадирован, но пустой, здесь были только пауки и пыль. Элли затряслась и заплакала, бормоча что-то об умершем муже Джеке, замерзшем в машине. Может быть, она слышала его. Может быть, она видела его там. С внезапной болью я понял, что мне все равно.

– Они загнали нас, да? – спросил я.

Я с трудом дышал, и все болело, но это было похоже на ощущения после хорошей тренировки – я ослаб, но не истощен.

Элли пожала плечами, потом кивнула. Она подвинулась ко мне и взяла последнюю пару патронов из сумки у меня на поясе. Она вытащила гильзы из дробовика, расправила плечи. Элли резко вдохнула и уронила дробовик.

– Что? Элли?

Но она не слышала меня. Она уставилась на старые тени, которые давно уже не видели света. Она видела какую-то незнакомую мне правду, ее рот приоткрылся, создавая настолько незнакомое выражение на ее лице, что у меня ушло несколько секунд, чтобы понять: это была улыбка. Что бы она ни видела там, что бы ни слышала, это было что-то, что делало ее счастливой.

Я почти позволил ей уйти. За секунды я прокрутил в голове все возможные варианты. Мы умрем, выхода не было, они убьют нас по одному или всех за один удар, они заморят нас голодом, снег никогда не растает, белые изменятся и вырастут, эволюционируют. Мы ничего не могли сделать, чем бы они ни были, они уже выиграли, они выиграли еще тогда, когда человечество само начало себя разрушать…

Затем я наклонился и ударил Элли по лицу. Что-то щелкнуло, она потеряла равновесие и упала на четвереньки над дробовиком.

Я слышал шаги Джейн, как она бродила по коридорам, ища меня, называя мое имя с нарастающим ожесточением. Ее голос менялся от напевного до монотонного или звенящего паникой. Белые существа были там, с ней, те белые животные, все животные, ищущие и несущие ее нежное обнаженное тело через замерзающую усадьбу. Я должен был помочь ей. Я знал, что это значит, но, по крайней мере, тогда мы были бы вместе, по крайней мере, ее последнее обещание мне было бы исполнено.

Стон Элли вернул меня к реальности, и на секунду я ненавидел ее за это. Я был с Джейн, а теперь я был здесь, в какой-то темной, грязной мансарде с сотней существ под полом, пытающихся найти способ разорвать меня на части. Я ненавидел ее, и я не мог помочь ей хоть немного.

Я подошел к одному из наклонных световых окон и выглянул. Я искал Джейн в снежном ландшафте, но у белых было другое на уме. Им больше не нужно было обманывать меня.

– Что нам делать? – я спросил у Элли, уверенный даже сейчас, что у нее есть идеи, какой-то план. – Сколько выстрелов у тебя осталось?

Она посмотрела на меня. Свеча горела слишком слабо, чтобы осветить ее глаза.

– Достаточно, – прежде чем я понял, что она делает, Элли перевернула дробовик, обняла губами дуло, просунула палец через спусковую скобу и вынесла свои мозги в воздух.

Прошло более часа с тех пор, как Элли покончила с собой и оставила меня одного.

За это время на чердак надуло снега, скрыв ее тело из вида. Вокруг видны всего лишь брызги крови, но Элли – это чуть больше, чем белый горб на полу и мешанина из содержимого ее головы, расплескавшаяся по белоснежным доскам.

Сначала шум снизу был ужасен. Белые бесились, и бегали, и орали, а я свернулся в клубок и пытался подготовить себя к тому, что они прорвутся через люк и разорвут меня на части. Я даже рассматривал дробовик… Там оставался один выстрел… Но Элли была смелой; она была сильной. У меня нет сил.

Кроме того, нужно думать о Джейн. Она там сейчас, я знаю, потому что я не слышал звуков в течение десяти минут. На улице снег валит сильнее, чем я когда-либо видел, должно быть, уже выпало десять футов, и нет никакого движения. Белые, должно быть, ждут внутри, под чердачным люком и по всей остальной усадьбе, в запечатанных и взломанных комнатах. Где-то вместе с белыми ждет Джейн. Ждет меня. Так что я могу быть с ней снова.

Скоро я открою люк, спущусь вниз и выйду через парадную дверь. Я надеюсь, Джейн, что ты встретишь меня там.