Я начал бриться, по жвачнику какая-то жирная тупая скотиназавывала по-цыгански жирным тупым баритоном: «Я душу дьяволу продам за ночь стобо-о-о-о-й…», полагая, видимо, что это ах как круто, отдать какую-то тамхрень за траханье ах какого тела, ах с какой роскошной жопой… как бы все этосмотрелось в анатомическом театре, добавил бы хирург Базаров.

Хорошо бы послать на тот телеканал взвод солдат и пострелятьвсех на фиг, да только не поймут, за что, да и те, кому это показать и дажеобъяснить на пальцах, – тоже не поймут. Их тоже бы пострелять, но тогда, всамом деле, пахать землю и асфальтировать дороги некому будет.

Так что ладно, пусть поет эту дурь для асфальтоукладчиков сУкраины, просто будем сокращать эти каналы… если нас не сметет этадемонстрация, а платить этим придуркам надо, как придуркам, а не спасителямчеловечества. А пока что они получают, как спасители Галактики…

Но мысль уже пошла, сперва медленно, затем все убыстряясь,наконец понеслась, подминая железным катком общечеловеческие ценности. Поетдаже не потомок Яфета, тот просто трахался любо-дорого, не продавая душу, апродавать душу всего лишь за ночь траханья – это ценности Хама, это егомировоззрение, его жизнь, для хамья нет ничего выше, чем нажраться,потрахаться, оттянуться, побалдеть, снова нажраться и потрахаться – другихценностей просто нет…

Добрившись, торопливо завтракал, явился Волуев, извинился занарушение, я покосился раздраженно на его застывшее лицо.

– Какая еще неприятность?

– Пока прежняя, господин президент, – ответил он спочтением. – Есть, конечно, и другие, но эта пока самая крупная… Толпатолько что возобновила движение. За ночь возросла на треть, с виду совершеннонеорганизованная, так сказать, стихийный протест простого народа противочередных вывихов преступного режима… у нас режим всегда преступный, не забыли?..Впереди знамена, как и везде в колонне, плакаты с надписями и карикатурами,толпа постепенно разогревается, выкрики все злобнее. Громить витрины иприпаркованные у обочины автомашины начинают сразу, еще до подвоза ящиков сводкой…

– Что известно о планах?

– Часть останется митинговать на площади перед Останкинскимтелецентром, там очень удобное место, все остальные будут стягиваться в Центр.

– А здесь что?

Он сказал тоскливо:

– Любой мегаполис – очень хрупкая система!.. Нарушить егоработу – раз плюнуть. Им достаточно лишь перегородить улицы. Уже чуть ли некатастрофа. А если они всей массой… Господи, страшусь подумать!

В кабинете я включил все экраны. Да, демонстрантытолько-только перешли Окружную дорогу, причем сразу с четырех направлений: севера,юга, востока и запада, а теперь, судя по их движению, все нацелены клювами вЦентр.

Четыре мощные колонны демонстрантов двигаются по направлениюк Центру. Одна со стороны Ленинского проспекта, другая – с шоссе Энтузиастов,третья – от Можайского шоссе, а четвертая, самая внушительная, от деловогоцентра на проспекте Мира. По дороге к ним присоединяются работники банков,служащие многочисленных фирм, зарабатывающие на обслуживании населения,которое, в свою очередь, предоставляло услуги им.

В мой кабинет медленно стягивались члены правительства. Назадний план отошли дела международные, даже грядущая интервенция американскихвойск еще когда случится, а демонстрация вот уже сегодня, да еще такая, чтоможет опрокинуть наш режим задолго до интервенции. Или хотя бы расчистить длянее дорогу.

Медведев сидел за круглым столом, уронив голову на руки,что-то мычал, Мазарин толкнул его в плечо:

– Не спи, замерзнешь.

Медведев поднял голову. Лицо за ночь обрюзгло, постарело,под глазами мешки в три яруса.

– Хреново… Хоть презерватив на голову натягивай, чтоб всевидели, как мне… хреново. Господин президент, что-то конкретно делать будем?Любая революция должна уметь себя защищать!

Я сдвинул плечами:

– Да, конечно. Но бывает, что защититься трудно.

– Почему?

Я снова сдвинул плечами, посмотрел в серьезные лицаминистров. С усилием выдавил улыбку:

– Главный соперник имортизма вовсе не США или демократия,как считают простые люди. Это то же самое, что полагать, будто целью созданияхристианства было навредить Римской империи!.. У имортизма соперник намногострашнее, огромнее, неистребимее… это – хтонность.

– Хтонность?

– Да, хтонность.

– Э-э… э-э… – проговорил Медведев несколько растерянно, дажес преувеличением, огляделся по сторонам и в комичном непонимании развел вполной беспомощности огромные, но уже белые пухлые руки. – Э-э-э…хтонность, да?.. Ну хоть слово-то не длинное, как ипсидикситизм илидезоксирибонуклеаза… А в чем та хтонность-то выражовывается? Может быть, я самуже, тьфу-тьфу, в этой самой хтонности по колено. А то и, не при дамах будьсказано, по самое место, где мажут блендомедом?

– Да, – сказал я, – да!.. вы правы, это лучшесмотреть на примерах. Для доступности. Как, по-вашему, Робин Гуд и мальчишка,что пишет на стенах матерные слова, – не одного поля ягода?.. А вы закого: за трех мушкетеров или за гвардейцев кардинала?.. Нет-нет, не отвечайтепо зову сердца, оно хтонно, а сперва подумайте. Вы в самом деле за трех героев,что при первой же встрече перессорились и обязательно убили бы друг друга, еслибы не полиция, то есть гвардейцы? И чем они ее отблагодарили, как не тем, чтозавязали с ними драку, кого-то ранили, кого-то убили? И чем они жили дальше,как не боролись против умнейшего человека Франции, что учредил Академию наук,Академию искусств, реорганизовал армию, снес на фиг феодальные замки, откударыцари-феодалы грабили проезжающий мимо люд, запретил дуэли, ибо отдавать жизньнадо только за родину, а не за косой взгляд?

– Гм, – ответил он, подумав, – вы сами знаете, начьей я стороне. На чьей мы все стороне.

– Да, ваши симпатии на стороне трех мушкетеров. Да, выпредпочитаете Робин Гуда законопослушному шерифу. Да, вам нравятся победношествующие по экранам косяки благородных киллеров, у которых такая интересная,оказывается, жизнь в сравнении со всякими там инженерами, учеными!.. Да, вы свосторгом смотрите про проституток, которые, оказываецца, ну такие благородные,такие благородные!.. А все эти приличные девочки, отличницы – ну просто говнокакое-то! И Ричард Гир женится, конечно же, на панельной девке. Наверное, зато, что она «делает все», а выпускницы института благородных девиц не обученыделать это «все».

Он хмыкнул, буркнул:

– Время такое.

– Вы, конечно же, в баймах выбираете сторону Зла и там вупоении расстреливаете полицейских, просто прохожих, давите их колесами,взрываете дома, насилуете женщин, с наслаждением разносите всё и вся… Да,кстати, разработчики байм уже не дают выбора: зная ваши предпочтения, сразуодевают вас в шкуру маньяков, киллеров, террористов, мутантов, зомби, вампиров,извращенцев… Разве не этого жаждет ваше темное начало?.. Разве не включаетережим God и allammo, чтобы полная безнаказанность в любом деянии, любомпреступлении, будь это расстрелянный в упор из гранатомета ребенок или музейизобразительного искусства?