Но, как и в округе («четверти») Твенте в Оверэйсселе, совершенно иная ситуация преобладала дальше на востоке, в области, известной в наши дни под названием гелдерландского Ахтерхука, а тогда составлявшей восточную часть графства Зютфен. Укрепленные города этой приграничной территории — Грол, Боркюло, Лихтенворде и Бредеворт — находились вблизи княжества-епископства Мюнстер и имели более доступное дорожное сообщение с югом и востоком, с Бохольтом и Мюнстером, чем с Арнемом и Зютфеном на западе. По сути дела, эта территория не была частью Гелдерланда, входившего в зону ответственности Голландской миссии, но оставалась, в глазах папства, под церковной юрисдикцией Мюнстера. Глубокие религиозные различия между этими приграничными землями и теми, что лежали к западу от них, были обусловлены двумя факторами: с одной стороны, присутствием сильных испанских гарнизонов в Ахтерхуке и Твенте до конца 1620-х гг., и, с другой стороны, тем, что смежные области Вестфалии представляли собой в отношении политической юрисдикции настоящее «лоскутное одеяло», где сходились интересы трех соперничающих вероучений: католиков, кальвинистов и лютеран.

Впрочем, подобного рода чересполосица юрисдикций существовала не только с немецкой стороны: со стороны Республики Соединенных Провинций также имелись анклавы, которые были расположены частично или полностью за пределами Габсбургских Нидерландов, статус которых после крушения испанской власти был спорным. Карл V признал в свое время, что сеньории Грол и Лихтенворде, составлявшие немалую часть Ахтерхука, являются частью княжества-епископства Мюнстер и принадлежат империи. Соседние владения графов Лимбург-Штирум, Ван ден Берг и Бронкхорст-Батенбург, со всех сторон окруженные землями Гелдерланда и князя-епископа, невзирая на то, что вопрос их особого статуса в рамках империи оставался нерешенным, определенно сохранили значительную степень юридической автономии.

Эти области были сценой религиозной вражды задолго до начала Нидерландской Революции в 1572 г. Протестантизм одержал верх среди значительной части городского населения в землях княжества-епископства Мюнстер, так же как в Восточной Фрисландии и Оснабрюке, уже в 1530-х гг. Арнольд II, граф Бентхейма — княжества, расположенного между Твенте и Мюнстером (см. карту 11) — стал лютеранином в 1533 г., и как Бентхейм, так и находящееся дальше к югу его же владение Штейнфурт, со всех сторон окруженное землями князя-епископа, формально приняли лютеранство в 1544 г. В то же самое время, виднейшие дворяне Гелдерланда стояли в авангарде протестантского движения в 1560-х гг., хотя и несколько колебались между лютеранством и кальвинизмом. Граф Йост ван Бронкхорст-Боркюло, который владел Боркюло в качестве вассала князя-епископа, обратился в лютеранство в 1550 г., и в Боркюло, и Лихтенворде лютеранство преобладало до 1580-х гг. 1580-е гг. стали важной вехой в религиозной истории всей северо-западной Германии, так же как и Нидерландов. С одной стороны, победа католиков в Кельнской войне (1583–88 гг.) и избрание в 1585 г. князем-епископом Мюнстерским нового архиепископа-курфюрста Кельнского Эрнста Баварского, принца из дома Виттельсбахов, неизмеримо укрепило политические и военные позиции католических князей и знати по всей Вестфалии и области северного Рейна. Одновременный триумф герцога Пармского во Фландрии и Брабанте и успешное отвоевание им Неймегена, Зютфена и Девентера, а также восстановление связи с Гронингеном, стали двойным стимулом для перехода католицизма в контрнаступление и в Нидерландах, и в Вестфалии. Bannerheren Гелдерланда и многие мелкие князья Вестфалии, чьи земли были теперь зажаты между владениями испанцев и князя-епископа, не теряя времени, отреклись от протестантизма в пользу католичества. В это время вернулись в лоно старой Церкви графы Лимбург-Штирум, Ван ден Берг и Бронкхорст-Батенбург. Те владетельные сеньоры с немецкой стороны, кто решился противостоять общему движению, стали переходить из лютеранства в кальвинизм, так как голландские повстанцы теперь выглядели их наиболее вероятными союзниками. Так, в 1588 г. Арнольд IV граф Бентхейма и Штейнфурта ввел в своих владениях реформатскую веру по голландскому образцу.

Голландские успехи 1590-х гг. привели к возникновению новой дилеммы. Ван ден Берги (которые владели землями в северном Брабанте и Рурмондской «четверти», помимо своей территории вокруг Херенберга хранили верность испанцам до 1632 г.: граф Хендрик ван ден Берг стал заместителем Спинолы в командовании войсками и самым высокопоставленным нидерландцем во фландрской армии. Но, перейдя на сторону испанцев и приняв католичество, Ван ден Берги лишились своей фамильной резиденции, замка Хёйс Берг в Херенберге и своих земель в Зютфенской «четверти». С другой стороны, граф Йост ван Лимбург-Стирум (1560–1621), вначале лютеранин, затем католик в 1580-х гг., в 1590-х гг. заявил о своем нейтралитете, в 1604 г. поступил на службу Генеральным Штатам и, в конечном счете, объявил о своем возвращении в лютеранство. Повторное обращение Лимбург-Стирума в лютеранство приобрело большое политическое значение во время Двенадцатилетнего перемирия, когда он заявил о своих претензиях на владение Боркюло-Лихтенворде, которое испанцы (вначале в 1580-х гг., а затем после наступления Спинолы в 1605 г.) вернули князю-епископу Мюнстера (см. карту 4), имея в виду содействовать Контрреформации на этой территории. Он представил свои притязания на рассмотрение Штатов Гелдерланда, которые, как и следовало ожидать, сочли, что Боркюло-Лихтенворде принадлежит не Мюнстеру, а Гелдерланду. Вынесенный Штатами Гелдерланда вердикт в пользу Лимбург-Стирума, оставленный без внимания Мюнстером, Испанией и эрцгерцогами, был поддержан Голландией и Генеральными Штатами, и в 1616 г. войска Генеральных Штатов вступили в Боркюло и Лихтенворде и изгнали мюнстерцев. В результате кальвинизм также начал укреплять здесь свои позиции, в то время как лютеранство пришло в упадок; сам Боркюло стал в итоге преимущественно реформатским, а Грол, Лихтенворде и другие анклавы, где Контрреформация к этому времени пустила глубокие корни, остались в значительной мере католическими. Таким образом, Ахтерхук стал регионом конфессиональных контрастов, в котором соседние города и деревни исповедовали разную веру и где воинствующие католические анклавы были окружены реформатскими округами.

Если в большей части Гелдерланда, Оверэйссела, Дренте и Гронингена священников подвергали суровым преследованиям, в Статс-Брабанте положение дел было иным. Когда Мориц в 1603 г. отбил Граве, он вступил в город, благодаря Контрреформации возвратившийся при испанском правлении в 1580-х и 1590-х гг. в лоно католицизма. Католицизм здесь попал под запрет, как и в остальной части Генералитетских земель, и в Граве до 1633 г. не позволялось жить, даже неофициально, ни одному католическому священнику. Но оказалось невозможным воспрепятствовать жителям города посещать мессу, переходя через границу в соседнюю независимую сеньорию Равенстейн. Схожее положение сложилось в Бреде. Своим преимущественно католическим обликом город был обязан Контрреформации, проводившейся под властью Испании в 1580-х гг., и последующему легкому доступу, после отвоевания города Морицем в 1590 г., в соседние деревни Испанского Брабанта, где эрцгерцоги поощряли настойчивые миссионерские усилия. До 1609 г. солдаты Генеральных Штатов пытались помешать жителям Бреды пересекать границу для посещения церкви, но во время Двенадцатилетнего перемирия перестали чинить препятствия. Священник из близлежащей деревни Принсенхаге в Испанском Брабанте уверял в 1615 г., что причастил на Пасху не менее 1200 католиков из Бреды. Значительной базой Контрреформации в Северном Брабанте была остававшаяся до 1629 г. в руках испанцев крепость Хертогенбос, где эрцгерцоги разместили не только один из крупнейших гарнизонов, но и многочисленное духовенство, которое принимало живейшее участие в программе реиндоктринации и католического образования.