«Спасибо», щекоткой пробежавшееся внутри. И со смаком разбил чашку, добавив без раскаяния «Извините». Было бы за что – каждый выпускал пар по‑своему.

Спать мы легли отдельно – и это лишь едва отозвалось сожалением. На самом деле я пригласила Аму к себе вовсе не для любовных утех, а чтобы посмотреть, как он работает. Его рассказ про нелёгкое детство явно был ключом к доверительным переговорам, простой манипуляцией, играющей на чувствах жалости и сострадания. Так действовали аферисты: делились слезливой историей с незнакомцами ради выкачивания денег. Только Ама выкачивал нужную ему информацию. Конечно, это явно был не единственный его приём из арсенала переговорщика, но, похоже, использовал он его довольно часто. Стоило отдать ему должное: даже я со своим рациональным складом ума не сразу уловила, к чему всё идёт. Ещё сложнее оказалось понять, где правда, а где умелая ложь, но кое‑что мне открылось, как ни смешно, благодаря поцелую, и я собиралась использовать это в качестве козыря в нужный момент.

Проснулась я от копошения и первым делом захотела схватиться за оружие, пока не вспомнила о госте и не разглядела его контур в полутьме. Ама, сидя на корточках, что‑то сосредоточенно вбивал в ноутбуке. Стрелки на часах безжалостно расплывались. А когда удалось сфокусироваться, я не сдержала удивленного вздоха: едва перевалило за пять.

– Извините, что разбудил так рано. – Ама захлопнул крышку, и не удалось считать выражение лица. – На то есть причина.

– Надеюсь, тебе не приснился кошмар, – я растёрла ладонями лицо, отгоняя остатки сна.

Ама оставил фразу без внимания.

– Я приготовил завтрак.

Пришлось подниматься. Не пропадать же кулинарным трудам… От прохладной воды разум окончательно пробудился. Хотя солнце ещё не взошло, и в сгущённых тенях бродить по дому оказалось неуютно. Обычно я вставала на пару часов позже, разминалась, гуляла по саду и только тогда наливала себе чай. Но Ама уже устроился за низким столиком, склонившись над плошкой риса и соленьями к нему. Меня ждала точно такая же порция и омлет.

Скоро стала понятна спешка: прежде чем нанести визит в дом якудзы, мы направились к тюрьме, где содержался под стражей Микаши Ори. Я не видела в этом особого смысла. Вряд ли человек, готовящийся к выходу на свободу, даст показания, которые повлекут за собой смертную казнь и большой резонанс в обществе. Размышляя о добровольной сдаче Микаши властям, я заключила одно: вероятно, совершив импульсивное убийство друга, Микаши увидел в этом шанс избежать сурового наказания и не колеблясь воспользовался им. Отсюда текла ещё одна ниточка: значит, существовала вероятность раскрытия дела и обвинения Микаши в похищении мальчиков, поэтому он решил затаиться в месте, где был стопроцентно лишен соблазна и возможностей экспериментировать с живыми куклами. Но раз Ама решил навестить подозреваемого и даже навёл для этого мосты, я не стала препятствовать. По подсчётам, мы успевали везде, включая перекус.

– Пожалуйста, Рензо‑сан, просто слушайте и наблюдайте, – Ама говорил вполголоса, пока нас сопровождали до переговорной.

– Это мои излюбленные занятия, Ама, – я не удержалась от смешка, который так странно и неестественно звучал в этих безликих стерильных коридорах.

– Вот и прекрасно. – Ама вырвался немного вперёд, и плащ его всколыхнулся грозным парусом.

Микаши Ори уже сидел на стуле за стеклянной перегородкой и с любопытством выглядывал посетителей. Вряд ли кто навещал его за целых девятнадцать лет. Микаши на вид истончился, но не растерял хищной ауры и живо блестящего взгляда.

– Кому обязан визитом?

– Вам не нужно моё имя, Микаши Ори‑сан, просто знайте: я ваш тайный поклонник, – Ама приземлился на свой стул и подался вперёд. – С тех пор, как увидел Валери, очень хотел познакомиться с вами. Настолько сильно, что прибёг к услугам частного детектива, – лёгкий кивок в мою сторону чуть не побудил меня поаплодировать: столь ловко Ама оперировал фактами.

– И чем я могу вам помочь? – Микаши приподнял брови, ничем больше не выдав удивления, будто для него было в порядке вещей общаться с фанатами.

– Сделайте для меня куклу.

– С удовольствием, молодой человек, но не раньше, чем через пару‑тройку месяцев. Увы, здесь у меня нет инструментов, да и навык нужно будет восстанавливать… – Микаши сокрушенно покачал головой.

– Вы же сможете сделать мою копию в виде куклы?

– Вашу копию? – Микаши выпрямился и, словно заново оценив Аму, быстро облизал губы.

– Да. Я подумываю о смене имиджа и причёски…

– Не сметь! – В одно мгновение Микаши из равнодушно‑доброжелательного сделался агрессивно‑страшным.

– Блюсти дисциплину! – Охранник, тенью маячивший позади Микаши, стукнул дубинкой по стене.

Микаши вздрогнул и потупил взгляд.

– Извините. Нахлынули неприятные воспоминания. – Он через силу распрямился, насколько было возможно при его сутулости, а мне вспомнилось фото убитого Таяно, чьё лицо было изуродовано настолько, что походило на миску с фаршем. – В наше время длинные волосы у мужчин – огромная редкость, а ухоженные вовсе днём с огнем не сыщешь. Мне бы не хотелось, чтобы вы их губили, даже когда я увековечу ваш образ.

– Так вы согласны взяться за заказ?

– Конечно. Но повторюсь, не раньше чем через пару‑тройку месяцев или даже полгода: нужно будет многое сделать по возвращению в свет…

– Я могу вам помочь. Найти мастерскую и инструменты. Подготовить материалы. Сделать эскизы. Мне не терпится увидеть вас за работой. А потраченные средства спишем в счёт оплаты заказа.

– А вы и правда мой тайный поклонник, – Микаши заулыбался, и меня аж передёрнуло от этой улыбки: плотоядной. – Знаете, молодой человек, кое‑что осталось от былых богатств. В одном месте я схоронил свои лучшие образцы. Надеюсь, время не испортило их.

– Вы говорите про рёкан, принадлежащий вашему другу? – Ама снова кивнул на меня, а Микаши впился пальцами в стол. – Мой детектив наводила справки о памятных вам местах: тот рёкан сейчас находится на территории, принадлежащей уважаемому якудзе, и к нему никак не подобраться, – Ама допустил в голос сожаления.

– Вот как. – Микаши пожевал губу и расслабленно растекся по стулу, будто получил ответ на давно мучивший вопрос. – Возможно, якудза станет более великодушным, когда я расскажу ему кое‑что интересное про этот рёкан.

– Там есть тайное хранилище? – Ама склонился совсем близко, чуть не касаясь губами стекла.

Микаши рассмеялся.

– Вы совсем как ребёнок, молодой человек. Но мне это в вас нравится, – он сделал паузу, явно взвешивая следующие слова: – С удовольствием пообщаюсь с вами поближе, если вы не против, и даже, возможно, открою свой секрет.

– Это очень великодушно с вашей стороны, – Ама кокетливо накрутил локон на палец. – А…

– Время визита подходит к концу! – Охранник снова грозно надвинулся.

– Одну минутку! – Ама