— Что он нам понадобится? Весьма возможно. Вижу, такаяперспектива вас увлекает. Вам всегда были по душе романтические ситуации.

На следующий же день мы перебрались в наше временное жилище.Квартира была хорошо обставлена и была расположена точно над апартаментамиРобинсонов, только двумя этажами выше.

Назавтра было воскресенье. Услышав ближе к вечеру звукзахлопнувшейся двери где-то внизу, Пуаро приоткрыл нашу дверь и подозвал меня.

— Взгляните в пролет. Это и есть ваши друзья? Толькоосторожнее, чтоб они вас не увидели. Я выглянул на лестницу.

— Эти… они, — прошептал я, запинаясь от волнения.

— Хорошо. Подождем еще.

Еще через полчаса из квартиры вышла молодая женщина в яркомсверкающем и переливающемся на свету платье. Пуаро на цыпочках, явноудовлетворенный, вернулся в квартиру.

— C'est cа.[25] После хозяев —прислуга. Теперь в квартире никого не должно быть.

— Ну и… что теперь? — не без опаски спросил я.Пуаро поспешил в буфетную и подтянул канат угольного подъемника.

— Теперь нам придется испытать участь пакетов с золой имусором, — пояснил он бодро. — Надеюсь нас никто не заметит.Воскресный концерт, воскресный отдых после ленча, наконец, воскресная дремотапосле воскресного английского ростбифа на обед — все эти приятные радостиотвлекут внимание жильцов от наших с вами делишек, Гастингс. Вперед, мой друг.

Он ступил в грубую деревянную коробку подъемника, янерешительно последовал за ним.

— Мы что, собираемся вторгнуться в квартиру? —снова опасливо спросил я.

Ответ Пуаро был утешительным, но не слишком:

— Не уверен, что именно сегодня.

Перебирая канат, мы медленно спустились до третьего этажа.Увидев, что деревянная дверца подъемника не заперта, Пуаро сначала облегченновздохнул, а затем сокрушенно сказал:

— Напрасно они не запирают их на засов. Ведь кто угодноможет подняться или спуститься так же, как и мы. А может, на ночь они запирают?Лучше все-таки подстраховаться.

С этими словами он вытащил из кармана какие-то инструменты истал колдовать над запором. Нужно было устроить так, чтобы засов можно былооткрыть изнутри. Вся операция заняла не больше трех минут, после чего онспрятал инструменты и мы вернулись к себе.

В понедельник Пуаро отсутствовал весь день. Вернулся он ксамому вечеру и с довольным видом рухнул в свое кресло.

— Не хотите ли выслушать одну историю, Гастингс?Историю, которая развлечет вас, поскольку напоминает ваши любимые кинофильмы?

— Валяйте, — засмеялся я. — Надеюсь, это неочередное творение вашей неуемной фантазии.

— Никакой фантазии. Инспектор Джепп из Скотленд-Ярдаудостоверит подлинность моего рассказа, поскольку он с самого начала занималсяэтим делом. Слушайте же, Гастингс. Примерно полгода назад некто выкрал из одногоамериканского правительственного учреждения очень важные документы. А именно,планы оборонительных сооружений наиболее значительных военно-морских баз,которые могли бы заинтересовать какое-нибудь иностранное правительство —Японии, например. Подозрение пало на молодого человека по имени ЛуиджиВальдарно, итальянца по происхождению, который был каким-то мелким служащим вэтом учреждении и исчез в тот же день, что и документы. Украл он их или нет —только двумя днями позже его застрелили в нью-йоркском Ист-Сайде.[26]

Документов при нем не оказалось. А незадолго до этого ЛуиджиВальдарно видели с некой мисс Эльзой Хардт, молодой певичкой. На сцене онапоявилась недавно, раньше жила в Вашингтоне с братом — снимали там квартиру.Что же касается прошлое мисс Хардт, то оно покрыто мраком. После смерти ЛуиджиВальдарно она исчезла, и есть все основания предполагать, что вдействительности она работает на одну из иностранных разведок. Естьдоказательства, что в ее послужном списке не одно преступление, совершенное натерритории Великобритании. Секретная служба Соединенных Штатов отчаяннопыталась ее выследить, а также держала в поле зрения некоторых японцев, живущихв Вашингтоне. Ведь очевидно, что, когда она сочтет, что ей ничего не угрожает,она попытается вступить с кем-нибудь из них в переговоры. Один из этихвашингтонских японцев две недели назад внезапно выехал в Англию. Что косвенносвидетельствует о том, что Эльза Хардт, возможно, находится здесь. — Пуаропомедлил, а затем вкрадчивым голосом добавил:

— Внешние данные Эльзы Хардт таковы: рост пять футовсемь дюймов,[27] глаза голубые, нос прямой, волосы рыжеватые,прекрасно сложена, особых примет нет.

— Миссис Робинсон! — выдохнул я.

— Вполне возможно, — уточнил Пуаро. — Также явыяснил, что жильцами четвертого номера сегодня утром интересовался какой-тосмуглый мужчина, по виду иностранец. Так что, mon ami, боюсь, что сегодняшнейночью вам придется отказаться от сладких сновидений и разделить со мноюбодрствование в этой таинственной квартире — кстати, прихватите на всякийслучай ваш замечательный револьвер!

— Идет! — воскликнул я с энтузиазмом. — Когдаприступим?

— Как мне представляется, полночь — торжественный инаиболее подходящий час. Самое интересное всегда происходит в это время.

Ровно в двенадцать мы осторожно забрались в подъемник иопустились на третий этаж. Пуаро, подняв болт, открыл дверцу, и мы проникли вбуфетную. Оттуда мы проследовали на кухню, где удобно расположились на стульях,оставив дверь в холл приоткрытой.

— Теперь остается только ждать, — удовлетворенносказал Пуаро и прикрыл глаза.

Для меня ожидание длилось мучительно долго. Ужасно хотелосьспать. Мне казалось, что прошло по меньшей мере часов восемь (позже выяснилось,что было всего час двадцать), когда послышалось какое-то царапанье. Пуарокоснулся моей руки. Я поднялся, и мы вместе направились к холлу. Звук доносилсяоттуда. Пуаро зашептал мне на ухо:

— Это снаружи. Что-то пытается сделать с замком. Когдая скомандую — не раньше! — кидайтесь на него и держите. И будьтеосторожны, он может быть вооружен.

Тут же раздался треск, появился лучик света на местевывалившегося замка, и вслед за этим дверь медленно отворилась. Мы с Пуароприжались к стене. Когда вошедший проходил мимо нас, я услышал тяжелое дыхание.Он снова зажег фонарик, и тогда Пуаро прошипел мне прямо в ухо:

— Allez![28]