Ей стало так неловко, что даже глаза было стыдно на негоподнять.

— Я нервничаю, — пробормотала Алина, — там, в комнате, япочему-то не могу ничем заниматься... все думаю... думаю, обо всем, чтослучилось.

Арес осторожно привлек ее к себе и, как маленькую, погладилпо голове.

Так много слов на свете и так мало нужных... я не могу тебеврать, будто все будет хорошо, я сам этого не знаю. Я уже допустил промах, итеперь... у тебя есть это, — он осторожно коснулся шарфа на ее шее. — Каждаяошибка будет стоить все дороже.

Мы могли бы побыть вместе? — нерешительно спросила девушка.

Конечно. Сколько захочешь.

Они гуляли по Невскому, заглядывая в витрины, болтая ни очем и обо всем сразу. Пече­нье быстро закончилось, Арес купил разно­цветнуюкукурузу, а потом веер из разноцвет­ных леденцов, застенчиво сообщив: «Я читалв книгах, как нужно ухаживать за дамами».

Алина знала, что давно, а может быть, и никогда прежде, неощущала так много счастья за один вечер. Оно теснило грудь, играло внутри,словно маленький оркестр, а когда взгляд зве­риных, но необыкновенно нежныхглаз уст­ремлялся на нее, сердце выдавало торжествен­ную барабанную дробь.

Арес проводил девушку до квартиры, и на миг ей стало жаль,что перед ней стоит не самый обыкновенный парень из института. Но она тут жесебя одернула. Ни с одним парнем из института она бы не испытала и доли сча­стья,которое подарил ей Арес. Рядом с ним казалось, что не было этих одиннадцатилет, смерти родителей, детского дома, разлуки и тоски, жизни в чужом доме, счужими людьми, постоянных издевок сводного брата и одиночества. И пустьдолгожданная встреча была омрачена смертельной опасностью, она того несомненностоила.

Пролетели две недели. Сестер похоронили. Поиски Захара —главного подозреваемого — продолжались. Несколько свидетелей упомянули, чтоЗахар, после своего исчезновения, вернулся странным. И он был последним, ктовидел девушек, поскольку отвозил их домой.

Алина вышла с Юрой из института, а за ними тенью выскользнулАрес.

Одногруппник неприязненно покосился на него ипоинтересовался:

— Долго он так будет ходить за тобой?

На улице лил дождь.

Девушка пожала плечами, с трудом сдерживаясь, чтобы непосмотреть на своего грозного охранника и не показать, какое волнительноеудовольствие испытывает от его присутствия.

А Арес снял куртку и развернул ее над голо­вой девушки,укрыв от дождя.

— Спасибо, — прошептала Алина, с благодарностью подняв нанего глаза.

Юра громко хмыкнул.

— Ну понятно...

Девушка кинула на него взгляд через плечо и холодно сказала:

— До завтра.

Арес подождал, пока парень отойдет.

— Куда пойдем?

Она сделала вид, будто сосредоточенно думает. Каждый деньони куда-нибудь ходили вместе: в театры, цирк, кино, музеи, на выставки. Повечерам сидели в уютных кафешках на Невском. Они практически не расставались.

Сегодня девушке не хотелось никуда идти, потому что вчера,лежа ночью без сна, она вдруг поймала себя на мысли...

Алина таинственно улыбнулась и сказала:

Я немного устала.

Проводить тебя...

Нет, я не хочу домой.

Дождь усилился, небо сильно потемнело.

Посидим где-нибудь в кафе? — предложил Арес, удерживая надней свою куртку. Капли с волос стекали по его лицу за шиворот белого джемпера,но юношу, кажется, это совсем не беспокоило.

Мы пойдем к тебе, — заявила девушка и решительно пошла всторону Невского.

Арес последовал за ней. Некоторое время они шли молча, онзадумчиво покусывал нижнюю губу. А когда они добрались до Зеленого моста идевушка все-таки свернула в сторону его дома, а не своего, юноша заметил:

— Мой чердак не совсем то место... где приятно отдыхать.

— Я так не считаю, — возразила Алина.

Куртка уже не спасала от дождя, и девушка,

смеясь, воскликнула:

Да не растаю я, в самом деле! — Видя, что он сомневается,она добавила: — Высушусь у тебя.

В том-то и проблема, — огорченно пробормотал он. — У менядаже обогревателя нет!

Алина нежно посмотрела на него.

— А он нам и не нужен.

Юноша моргнул, на скулах его вспыхнул румянец. До самойдвери чердака Арес не проронил ни слова. Уверенность девушки пошат­нулась.

В маленькой комнатке было все по-прежнему: голые стены,фляги с водой, коробка с одеждой, матрац.

За окном совсем стемнело, по стеклу барм банил дождь.

Раздался щелчок выключателя, но лампоч­ка не зажглась.

— Отлично, — прокомментировал Арес, — света нет. — Онпомолчал, глядя на девушку. — Дрожишь... уверена, что хочешь остаться тут?

Алина привалилась спиной к двери и, не сводя взгляда смокрого лица с яркими голубы­ми глазами, спросила:

— Ты любишь меня?

Повисло молчание.

Девушка ощутила, как сердце сжалось от разочарования.

— Ты не отвечаешь, потому что...

Я удивлен, — произнес он. — Ты ставишь под сомнения моичувства лишь потому, что я никогда не произносил эти три нелепых слова?

Я думала...

Любовь — это не слова, — довольно резко оборвал Арес иотвернулся.

Прости, — Алина приблизилась к нему, обняла. — Я вовсе несомневаюсь... просто людям, особенно девушкам, очень нравятся эти три нелепыхслова.

Юноша погладил ее по щеке.

Я мог бы тебе их говорить, если хочешь.

Не обязательно.

Арес подошел к коробке с одеждой.

— Тут есть сухие новые вещи.

Алина благодарно кивнула.

Ее тоненькое пальто из мягкой шерсти можно было выжимать,кофточка под ним и джинсы прилипли к телу. Дождь не утихал, за оком сталотемно, как ночью.

Девушка открыла сумочку, порылась в ней и вынула маленькуюсвечку в виде ангела, куп­ленную еще месяца два назад.

Ужин при свечах, — усмехнулся Арес, перебирая пакеты содеждой и невесело прибавляя: — Только есть тут нечего. Могу налить кружечкуводы разве что.

Было бы здорово, — стаскивая с себя пальто, улыбнуласьдевушка.

Юноша зажег свечку, покрутился на месте, не зная, куда еепоставить. Наконец, нашел для нее место на полу, прямо посередине комнаты,затем налил в пластмассовый стаканчик воды и протянул девушке.