– Варя, не начинай ещё и ты. Мне этой придурашливой старухи хватило! Вот кто мастер нервы мотать!

Услышав, как аттестует её Матрёша, Никаноровна едва сдержалась. Это она-то придурашливая? Ну, клоунесса розоволосая, погоди! Я тебе это припомню! Сочтёмся ещё!

Разозлённая бабка собралась было вернуться к себе, да следующие слова удержали её на месте.

– Я тут что подумала… – продолжила говорить Матрёша. – Мы эту Никаноровну вроде приманки используем! На её кольцо колдуна возьмём!

– Не слишком хорошая идея, чужой жизнью рисковать. – возразила Варвара.

– Да какой там риск! Бабулька того колдуна сожрёт – не подавится даже.

– Не смешно, Матрёш. Я же серьёзно.

– И я серьёзно. Без приманки вряд ли что-то получится. Врага нужно заманить сюда, на нашу территорию.

– Ты права. Но как это сделать?

– Использовать бабкино кольцо. Нужно его забрать на время. Уверена, колдун клюнет.

– Кольцо тройное. Одна часть у него уже есть. Нам обязательно нужно найти и третью.

– В зеркало теперь не посмотришь, – вздохнула Матрёша. – Спасибо этой вредительнице. Но наши что-нибудь придумают, я уверена.

На сковороде с шумом зашкварчало, и разговор переключился на еду.

Никаноровна же на цыпочках попятилась от двери – после всего услышанного, бабка решила сбежать.

Тем временем у Они тоже совещались.

– Не позволю тебе рисковать! – твердила Грапа. – Всем миром возьмёмся!

– А страховать кто станет? В случае чего, кто поможет вернуться? – возразила Оня, перелистывая потрёпанную тетрадь.

– Может и никто! – в сердцах обронила Грапа. – Другое что-нибудь придумаем. Ты в талмуде своём покопаешься и найдёшь решение.

– Найдётси решения, а как же! – дворовый слизнул с лапы остатки сметаны и энергично кивнул. – Баба Оня у нас голова!

– Ты не лопнешь, дружище? Всю сметану приговорил!

– Разговляюси, матушка! – промурлыкал в ответ хвостатый. – Потери витаминов восполняю!

– Можно подумать, ты пост держал, – покачала головой Грапа. – Разбаловала ты котея, Оня. Вот он меру-то и потерял.

– Прям там! Для растущего организму питания в самый раз! – довольно сощурился кот.

– Нам сначала нужно про третье кольцо узнать, где оно сейчас спрятано. – невпопад ответила баба Оня.

– Хламьё это? – скривился дворовый. – В мусорке сгинуло. Ус даю!

– Не жаль усов-то? – вздохнула Грапа. – Хотя правда в твоих слова имеется. Уж очень неказистое колечко.

– Может и выбросили, а может и сберегли, – пробормотала Оня, внимательно просматривая записи. – Думаю, без присоединения не обойтись.

– Притянуть хочешь? А если нет его давно?

– Вот и посмотрим. Думаю, по-другому не получится.

– Чтобы притянуть, часть от целого нужна.

– У Никаноровны кольцо попросим.

– А даст ли?

– Попробую её убедить, что это необходимо.

– Если всё получится, как потом объясняться станешь? Кольцо ведь обратно не вернётся.

– Не знаю, Грапа. – вздохнула Оня. – Думаю сразу ей правду открыть. Нехорошо человека обманывать. Расскажу всё как есть. Надеюсь, она поймёт.

Пока в Ермолаево занимались делами, Никаноровна подалась в бега. А попав в незнакомое место – заблудилась.

Она покинула Матрёшин дом как только услышала про приманку. Занятые на кухне девчата проворонили её уход. Никто не воспрепятствовал бабке и на улице – Никаноровна преспокойно миновала деревню и устремилась в лес.

И вот теперь который час блуждала среди чащи, постепенно углубляясь всё дальше. Сообразив, что сплоховала, Никаноровна и рада была бы вернуться обратно, да растерялась, забыла с какой стороны пришла. Высоченные деревья равнодушно возвышались повсюду. Узкая тропинка нитью вилась между стволов.

Где-то наверху раздавались шорохи – там скакала юркая птаха, заходилась насмешливо: «Так тебе! Так тебе! Так!»

– В суп тебя! – погрозила Никаноровна. – Ещё и дразнится, злыдня! Нет бы подсказала, в какой стороне жильё!

Птаха слетела пониже, завертела перед бабкой хвостом. Перепорхнув на соседнее дерево, обернулась, взглянула внимательно – словно звала.

– Что зыркаешь? – Никаноровна подошла совсем близко, но птица не испугалась, склонила голову, не отводя взгляд.

– Ишь какая, – удивилась бабка. – Не боишься, что голову скручу?

В ответ птица распушила хвост и довольно прострекотала – смеялась. Было в этих звуках что-то неуловимое, будто сбивающее с мыслей, гипнотизирующее. Посмотрев на бабку опять, птаха махнула крылом. Серые перышки вспыхнули радугой, переливаясь да искрясь.

Глуповато улыбаясь, Никаноровна засмотрелась на красоту. Когда же птица полетела вперёд, бездумно повлеклась следом. Бабка сейчас не смотрела по сторонам, не пыталась запомнить дорогу. Шла и шла, механически переставляя ноги, стараясь не упустить свою провожатую.

Птица, однако, не спешила. То замирала на ветке, то чистила перышки, что-то искала среди коры. Никаноровна послушно замирала – ждала. В эти моменты в голове шевелилось и ёкало – словно что-то пыталось достучаться до осоловевшей бабки. Да только всё зря.

Глава 10

Шли они долго. Никаноровна уже начала выдыхаться. Не хватало воздуха. Ослабели ноги.

Лес поредел. Впереди, будто в тумане, обозначился высокий холм. Опустившись к его подножию, птица кувыркнулась через голову и обратилась в лохматую тётку!

В хламиде из перьев да лоскутков, с торчащими по сторонам волосами качнула та в сторону бабки горбатым носом, мигнула круглыми глазами, и Никаноровна разом встряхнулась, изумлённо взглянула вокруг.

– Где я? Кто… вы? – спросила, слегка запинаясь.

– Где я… Кто вы… – сипло передразнила тётка да вдруг вцепилась в бабкину руку, потянула с неё кольцо. Вот только стащить украшение не вышло – за долгие годы то словно вросло в палец. Недовольно зарокотав, тётка потянула сильнее, и Никаноровна лягнула её по ноге! То ли благодаря кольцу, то ли по какой-то ещё причине, она полностью очнулась от морока, принялась рваться из цепкого захвата, обрушив на голову своей похитительницы не молитву – забористый матерок.

Неизвестно сколько бы ещё они мутузили друг дружку, да помешал круглый мяч, свалившийся откуда-то сверху. Врезавшись в дерущихся. он ловко разделил их и замер.

Никаноровна на всякий случай отползла подальше, принялась отправлять причёску и костюм. Тётка же, зашипев разозлённо, подпрыгнула и птицей унеслась прочь.

Почти сразу вокруг потемнело. Зашевелились странные тени. Мяч засиял, запульсировал светом. Обратившись белым мотыльком, завис перед бабкиным лицом. Огромные крылья трепетали, острый хоботок нацелился в глаза… Никаноровна попыталась закрыться от него да не смогла – не послушались руки, тело сделалось незнакомым. Чужим.

Мотылёк надвинулся ближе. Царапнул хоботком по щеке… Задел крылом волосы… Сейчас он проколет глаза, выпьет из неё жизнь!..

– Пипец котёнку! – грянуло с высоты, в облаке золотистого сияния проявился встрёпанный кот с внушительной бутылью в лапах. Встряхнув тяжёлую тару, он плеснул из неё чем-то едким на мотылька. Зацепил крыло, попал на голову… Воздух содрогнулся от безмолвного крика. Никаноровну опрокинуло на спину. Повалил густой чёрный дым. Завоняло палёным и сладким.

Через мгновение всё было кончено – от