Было, конечно. Свалим отсюда и перепроверим.

– Ты чё, обратно собрался?

– Разобраться хочу. Уходить нам надо. К машине вернуться… Оттуда я дорогу вычислю.

– Я пас. Отыгрался.

– А как же кольцо?

– Да байки всё это. Трепотня.

– Быстро же ты от него отказался, Тёмыч.

– Да я не помню ничего! Дурак дураком! – неожиданно заорал Тёмыч. – Больше туда не сунусь, одного раза хватило!

– Не раскисай. Мне тоже не по себе, как думаю про всё. Но тем ведь и интересней разобраться!

– Отвали, Павел. Я всё сказал.

– Забил на Таньку, да? Ты ж для неё кольцо искал.

– Да нет никакого кольца! Нет!!

– У Раиски кольцо попёрли, – Никаноровна бесцеремонно толкнула дверь и прошла в комнату.

– У к-какой Раиски? – выпучились на бабку сидевшие на кровати мужики.

– У дежурной по этажу. Простенькое такое было. Невзрачное.

– Вы кто? – перебил Никаноровну тот, что покрупнее.

– Отдыхающая я. – представилась бабка и, чуть подумав, добавила. – И потерпевшая вроде как. Сначала ночью на меня полыхнуло, а потом уж и насекомое набросилось.

Мужики переглянулись и заметно напряглись.

– Шла бы ты, бабушка, – как можно ласковее попросил один из них.

– Не указывай мне, что делать! – огрызнулась Никаноровна. – Сами-то чего не идёте?

– Нас вроде как лечат, – пояснил другой.

– От головы?

– От головы. Вы такое же лечение получаете? Санаторий вроде как по этим делам.

– Чушь! – не согласилась Никаноровна. – Я в своём уме. А вот про вас всякое говорили…

– Какое – всякое?

– Всякое. Про двоих психов.

– А ну-ка! – возмущённо привстал тот, что потоньше. – Ты слова-то выбирай, мать. Слышь, Павел, как она нас?

– Что было, то и говорю. Здесь такое творится! Сначала Раиску того, потом вас привезли, следом Петровну ослепило. Уж не вы ли замешаны?

– Да уймись, бабка! – прикрикнул басовитый Павел. – Не дави на психику. И без тебя тошно.

– Если тошно, чего торчите здесь? Почему не ушли?

– Потому что пациенты под наблюдением, – прозвучало позади.

Главврач пансиона Иван Ильич укоряюще смотрел на Никаноровну от двери. – Вы что здесь делаете, уважаемая Евдокия Никаноровна? Посторонним в этом крыле находиться нельзя.

– Иван Ильич! Я навестить ребят забежала, – заюлила бабка. – Поболтать. Поинтересоваться, откуда они, надолго ли здесь.

Она было обрадовалась появлению врача – ей важно было поделиться случившимся хоть с кем-нибудь. Но грубоватый тон и чуть странный вид Ивана Ильича удержали её от этого желания. Всё равно не поверит. Только таблеток добавит. А то и похуже – запрёт, как вот этих бедолаг.

– Пойдёмте со мной! – холодные влажные пальцы главврача скользнули по руке Никаноровны, и та поспешно отступила.

Жизнерадостный толстячок Иван Ильич выглядел сейчас неопрятным и дёрганным. Вместо обычных очков на носу торчали тёмные, солнцезащитные.

– Вы поняли меня, уважаемая? – Иван Ильич вновь потянулся к бабке. – Пройдёмте в мой кабинет. Живо!

От изменившегося, чуть свистящего голоса в голове у Никаноровны защекотало, словно множество тонких колючих лапок вцепились в мозг.

– Ухожу, ухожу, – пролепетала она и невольно зацепилась взглядом за длинную тень, что шла от врача. Утреннее солнце ещё не добралось до этой комнаты, но тень на полу просматривалась отчётливо – она была необычной. Двойной!

Припустив по коридору прочь. Никаноровна пыталась взять себя в руки. Что-то странное творилось вокруг. Непонятное! Страшное!

Нужно было найти девчат. Обсудить происходящее с ними.

Глава 8

В этот раз бабке повезло. Матрёша и Варвара стояли возле своего номера и возбужденно пререкались.

– Я ему все усы повыдираю, паразиту! – заходилась негодованием Матрёша.

– Не о том думаешь! – упрекала её Варвара. – Нужно решать главную проблему.

– Вот когда повыдираю, тогда и стану решать! Ишь, шельмец! Утёк и никому ни слова! А мы тут ищем, а мы переживаем!

– Теперь-то что переживать!

– Теперь я за себя переживаю – столько нервов на ветер пустила. – Матрёша закатила глаза под сиреневые веки и потрясла кулаком. – Душа у меня тонкая, нежная… трепещет, что цветок.

– Матрёш… – Варвара фыркнула, не сдержавшись. – Не надоело ещё представление представлять? Пошли собираться.

– Я отсюда ни ногой! Мы же не отдохнули совсем. То одно, то другое!

– Нам нужно решить проблему! Новости от бабы Они меня напрягли.

– Разберёмся! – отмахнулась Матрёша и только потом заметила притихшую в сторонке Никаноровну.

– Что мы тут делаем? – прищурилась она на бабку. – Шпионим? Сплетни собираем?

В другое время Никаноровна среагировала бы на подобный вопрос, но теперь лишь быстро кивнула да сбивчиво зачастила новости.

– Гигантский палочник… – повторила за бабкой Матрёша. – Это что-то новенькое.

– Вы насекомых боитесь? – догадалась Варвара.

– Не всех. – Никаноровна чуть смутилась. – Такую вот пакость не переношу. И еще богомолов.

– Раз от святой воды исчез, однозначно из нечисти.

– Что из нечисти, то понятно. – согласилась и Варвара. – Но это уже второе нападение.

– Точно! – Матрёша внимательно оглядела бабку. – Чем-то вы их привлекаете… может, храните что-то необычное? Магические предметы, записи?

– Отродясь ничего такого не водилось, – отмела подобные предположения Никаноровна.

– А вы подумайте получше. Может, что и вспомните.

– Да нечего вспоминать, – передёрнулась бабка и разом побледнела. – Оно снова может напасть, да?

– Вполне может, – подтвердила Матрёша. – Ждите теперь гигантского богомола.

– Матрёш, перестань пугать человека! – укорила приятельницу Варвара.

– А я и не пугаю. Просто констратирую факт.

– Констатирую. – машинально поправила Варвара и обратилась к бабке. – Вам нужно поберечься, Евдокия Никаноровна.

– Мне что же, теперь с оружием ходить?

– А у вас есть оружие?

– Пестик с собой вожу. У прабабы ступка была из мрамора. От неё остался. Тяжёлый и в захвате удобный.

– Что же от насекомого не применили?

– Дак он в комнате. В сумке лежит.

– С собой носите. И запас пополните.

– Запас чего? – слабым голосом спросила Никаноровна.

– Святой воды. Один раз помогла, поможет и снова. А вообще, лучше бы вам совсем уехать.

– Дак нельзя, пока расследуют не выпустят.

– Кстати, да! – Матрёша торжествующе взглянула на подругу. – Нас тоже не выпустят! Так что остаёмся!

– Нашла чему радоваться…

– Я ж вам не всё рассказала! – спохватилась Никаноровна. – Клавка пропала! И этот поменялся. Иван Ильич!

– Ваша Клавка в Ермолаево подалась. – успокоила бабку Матрёша.

– Это где такое? – поразилась та.

– За лесом. Недалеко отсюда.

– Что ей там понадобилось?

– Знакомых навещает.

– Это она вам сказала?

– Она, она. – прилипчивая бабка порядком утомила Матрёшу. – Мы пойдём, Евдокия Никаноровна. У нас дела.

– Обязательно запаситесь святой водой. – посоветовала Варвара, поворачивая за подругой.

– А с Ильичом-то как быть? – вопросила им вслед Никаноровна. – Две тени у него! Две тени!!

– Две тени? – промурлыкало позади Никаноровны. – Глазастая пациентка!

Растянув губы в кривой улыбке, по коридору медленно приближался Иван Ильич.

– Иванушка… Ильич, – забормотала было бабка, но сбилась и заверещала, ткнув пальцем в пол. – Глядите.