– Вот и отлично, – кивнул супруг. – В таком случае, раз с этим мы разобрались, а заодно убедились, что наши вещи доставлены в апартаменты… Предлагаю отправиться в главный зал. Церемония уже скоро начнется.

Кивнув в ответ, я уже собралась было взять вставшего с дивана мужа под руку, когда дверь апартаментов, скрипнув, открылась.

– Надо же, какие люди, – надменно промурлыкал бархатистый голос крупного, даже жирненького кота, вбежавшего в комнату. Кота с густой и мягкой черной шерстью, белыми «усами» на мордочке, «перчатками» на лапках и, что самое главное – медным моноклем на одном глазу!

– Ну наконец-то, – вздохнул Ник, погладив за ушком довольно заурчавшего котофея. – А я уж было думал, что ты решил мне на глаза не показываться.

– Даже не надейся, что так легко избавишься от меня, – мяукнул пушистик, запрыгивая на диван, где только что сидел темный маг.

– За прошедшие три дня случилось что-нибудь, о чем я должен знать? – тут же поинтересовался он.

– Ничего особенного, – ответил кот. – Его почти-величество был занят подготовками к церемонии… или вернее будет сказать «церемониям». Спать ложился поздно ночью, и она к тому времени уже спала в своей комнате. Попыток пробраться к нему посреди ночи не предпринимала… так же, как и он к ней. Похоже, эти двое просто боятся сейчас приблизиться друг к другу, пока до конца не вникли в местные традиции и обычаи. А то мало ли, вдруг если они здесь переспят, ей в отборе участвовать запретят, – с издевкой хмыкнул он.

– Ну нам это только на руку, – проговорил Ник. – Больше ничего?

– Ничего.

– Что ж, тогда можно и представить вас, что ли, – обаятельно улыбнулся он. И указывая на кота, сказал мне: – Литиция, знакомься, это Парцифаль, мой фамильяр.

– Так, погоди, получается, она теперь видит меня? – нахмурился кот, плохо скрывая возмущение. – Ты сделал так, что ОНА меня видит точно так же, как и ты?

– А что в этом такого? Ведь теперь Литиция – моя жена.

– Спасибо, что напомнил, – фыркнул Парцифаль. – Как будто я забыл, что ты совсем сбрендил и все же женился. Ничему тебя жизнь не учит. А я уж, наивный, искренне подумал, что тебе до конца жизни хватило того, как та твоя прошмандовка Гвен…

– Будь добр, замолчи, – неожиданно резко выпалил Ник, с силой сжав кулаки.

– До сих пор в обиде на меня? – вздернул нос фамильяр. – Уж прости, но на правду не обижаются. Я просто, как твой друг, сделал все, чтобы ты эту правду узнал. А вот как раз она все это время…

– Повторяю, Парцифаль, заткнись, – напряженно отчеканил мужчина сквозь стиснутые зубы.

– Ладно-ладно, не дуйся, – проворчал кот, спрыгнув на пол. – Но имей ввиду тот урок, что я помог тебе усвоить: женщинам доверять не стоит. А то еще потом десять раз пожалеешь… снова. Так что если вдруг захочешь подать на развод, я всегда подставлю тебе свое пушистое плечо, – подмигнул он, прежде чем открыть лапкой дверь и прошмыгнуть в коридор, закрывая ее за собой.

– Да уж, твой приятель – само дружелюбие, – осторожно проговорила я примерно минуту спустя. Когда по выражению лица Ника предположила, что он немного успокоился и взял себя в руки.

Только вот у самой меня, как ни парадоксально, в этот момент на душе стало поразительно паршиво. Во время всего их разговора внутри что-то болезненно ныло. Когда же Ник вспылил от слов фамильяра о своей бывшей, по сердцу словно сто-что резануло.

Все же, оказывается, это не очень-то приятно – видеть болезненную реакцию на напоминание о бывшей у мужчины, с которым ты только этой ночью спала. Пусть даже нас обоих к этому шагу вынудили обстоятельства.

– Я предупреждал, что у него сложный характер, – наконец ответил темный маг, не глядя на меня. – Ладно, пошли, а то опоздаем.

Кивнув в ответ, я вышла из апартаментов следом за супругом. Лишь переступив их порог, мы словно опомнились, и очевидно не желая навлекать подозрений, Ник предложил мне руку. Под которую я его взяла, прежде чем мы вдвоем направились к расположенному на территории дворцового комплекса храму, где вот-вот должно было начаться торжественное действо.

– Ну вот мы и пришли, – наконец сообщил Ник, когда лакей открыл перед нами роскошную резную дверь, за которой собралась уйма народу. Признаюсь, такое столпотворение людей, застывших в благоговейном ожидании, я видела в своей жизни лишь раз. Когда в годы голодно-сиротского студенчества ждала начала праздничной распродажи в околообщажном продуктовом в честь юбилея сети.

Пройдя вместе с мужем на наши места в секции для придворных магов, я принялась осматриваться по сторонам, с интересом изучая роскошный храмовый зал, украшенный к сегодняшнему торжеству живыми цветами. Воздух наполнили ароматы благовоний, тут и там горели множество свечей. В оркестровой ложе стояли хористы и музыканты. Но что самое главное, отовсюду смотрели множество объективов телекамер, готовых в любую минуту начать снимать.

И вот момент наступил. Журналисты засуетились – вероятно, каждому из них в портативный наушник сообщили, что на каналах уже пустили прервавший программы ролик, в котором торжественно сообщалось о возвращении кронпринца Артура Арлерна, в действительности спасенного от покушения. Которого вот прямо сейчас, как только закончится эта заставка, коронуют в прямом эфире, на глазах у всей страны.

А несколько минут спустя, когда на каждой камере загорелись красные лампочки, в центр храмового зала вышел верховный жрец, начавший долгую и пламенную речь, полную величайшего патриотизма, святости и веры в грядущие светлые времена после долгой ночи.

Атмосфера крайней торжественности буквально витала в воздухе. И в какой-то момент мне даже начало казаться, что все проникнутся ею достаточно, дабы забыть, ради чего вообще здесь собрались… Но нет, примерно через полчаса музыканты ударили по струнам, вырывая из них священные гимны, а хористы надорвали глотки, старательно выводя высокие ноты. В то время как главная дверь храмового зала распахнулась перед наследником престола, облаченным в торжественный белый китель с эполетами и длинную мантию, отделанную мехом горностая.

Он шел к алтарю по красной дорожке четким, величественным и уверенным шагом, а твердый взгляд не выдавал даже толики того волнения, которое мы с Николасом видели на его лице этим утром. Никаких неловких движений, нервов или ужимок. Он держался так, как и должен был держаться правитель.

Величественная музыка играла спокойно и мягко, заставляя сердце поневоле трепетать в ожидании чуда. Казалось, в любой момент сквозь витражи, вплетаясь в теплые лучи солнечного света, пройдут сами боги, чтобы лично, собственными сияющими руками, надеть на голову Артура Арлерна королевскую корону…

Как вдруг нечто в самом деле буквально прошло сквозь витражи, при этом с резким звоном их разбивая! Вот только не боги, нет. Всего лишь птица. Большая белая птица со следами крови на хрустальных перьях. Крича и пытаясь выровняться в полете, она рухнула на пол прямо на пути у наследника, в считанных метрах от него. И пока все шокировано смотрели на нее, сквозь пробитую в витраже дыру черной молнией влетел ястреб, ловко приземлившийся рядом с белой птицей, чтобы одним четким, хищным ударом клюва добить ее!