Так вот, полковник Дегтярев начал формировать коллекцию свою прямо на месте службы, в Африке. И при этом не ограничился «примитивным» коллекционированием.

Мы, как уже отмечалось, примерно полгода занимались разработкой оргструктуры эфиопской армии. А попутно, в часы отдыха, я по просьбе Григория Степановича от руки вписывал в другую тетрадь милые сердцу, хотя и непривычно звучащие в переведенном виде названия: «Пусть будет так», «Прощай, желтая кирпичная дорога» или «Мамин маленький помощник». Эта параллельная работа получила у нас с Дегтяревым логичное название «Оргструктура-2».

Веселые застолья, каламбуры, коллекции пластинок… По прошествии времени мне сложно осознать, как подобные атрибуты исключительной мирной жизни могли соседствовать с ужасами самой настоящей войны. Ведь война — она и в Африке война. А, я бы добавил, в каких-то своих проявлениях еще более жестокая. Сегодня медаль «За боевые заслуги» и другие военные награды достаю из ящика стола, когда житейские проблемы начинают казаться слишком серьезными. Минут через пять можно спокойно класть обратно. Потому что ты уже положил. На все.

…Эфиопов я в итоге полюбил и с удовольствием сегодня посетил бы их прекрасную страну. Кстати, единственную на Черном континенте, избежавшую колониального гнета. В годы Второй мировой тамошние солдаты, фактически с луками и копьями (доля преувеличения, поверьте, здесь совсем небольшая), отбили атаки армии Муссолини. Да еще и сделали это так убедительно, что многие ее бойцы остались в Эфиопии, найдя здесь свой дом и жен. Местные женщины, и без того довольно симпатичные, получив долю итальянской крови, превратились в богинь. Интересно, что это почти не коснулось мужской половины.

Такое впечатление, что от браков с потомками Цезаря здесь рождались исключительно девочки. Подавляющее большинство мужчин — невысоки и некрасивы. Но сухи и жилисты. Что позволяет им, на радость окружающим, в том числе тем же дамам, делать многие вещи долго и неустанно. Например, бегать. А лучшим — даже выигрывать олимпийское золото в марафоне.

…Недавно спросил у юной телеведущей, почему она в эфире сказала: «Эфиопец»?

Ответ озадачил: «Эфиоп» — как-то неприлично звучит».

Постаравшись постичь логику девушки, я несколько раз вслух произнес: «Эфиоп». И, в принципе, понял, что ее смутило…

Мне неведомо, знали ли авторы «Экипажа» уже рассказанную мной раньше историю сброса автомобиля с самолета в пучину морскую, или яркий эпизод фильма стал плодом их фантазии. Но это при желании еще можно проверить. А вот придумал ли Иван Бунин фабулу своего рассказа «Господин из Сан-Франциско» или в реальности был свидетелем транспортировки тела одного из пассажиров в трюме океанского лайнера — установить, согласитесь, уже весьма затруднительно. Если, конечно, я не пропустил пояснение самого автора.

Так или иначе, свой «господин из Сан-Франциско» волею судьбы был и в моей жизни. Только родился он не на западе США, а на юге Англии. Звали его Майклом. А вот за глаза немолодого господина из Саутгемптона на нашем совершающем кругосветное плавание судне называли исключительно «председателем колхоза». Прежде всего за потрепанный и совсем уж советский портфельчик из кожзаменителя, с которым его владелец не расставался, в какой бы части советского круизного лайнера он ни оказывался.

Впрочем, увидеть «председателя» прогуливающимся по корме или плескающимся в бассейне было практически невозможно. Равно как и пройтись с ним по городу в компании других туристов во время очередной стоянки роскошного маршрута. Завораживающим красотам Каира, заманчивым улочкам Сицилии или теплым пляжам Карибских островов Майкл предпочитал свой стульчик у стойки корабельного бара.

Лица возвращавшихся с берега туристов после нескольких часов экскурсии под палящим солнцем пылали ярким пламенем, к тому же большинство не лишало себя удовольствия позагорать и во время двух- и трехдневных переходов от одного порта кругосветки до другого. Поэтому нараставшая краснота лица нашего героя-затворника не была так уж заметна на общем фоне. Гораздо больше внимания окружающие обращали на его ярко-красные носки, настолько высокие, что коротковатые штанины, еще и предельно задиравшиеся, когда он залезал на барный стул, не выставляли на всеобщее обозрение даже узенькой голой полоски. Носки эти были, пожалуй, единственным, что нарушало завершенность придуманного весельчаками образа «колхозного председателя». Потому что если душа у лидеров прогрессивного движения на селе когда-то и была красная, то вот носки — вряд ли. Жаль, ведь и пиджак, и уже упомянутые брюки, и ботинки (а порой и сандалии — с носками!) вполне вписывались в тему.

У стойки Майкл, чем-то похожий на нахохлившегося и одновременно лысеющего бобра, вел себя скромно, практически не разговаривал, но при этом смущенной улыбкой, а то и сдержанным смехом по-своему участвовал в общем веселье. Причем даже когда шутка звучала на русском языке и касалась его собственного несуразного вида.

Впрочем, русский в салонах и барах был слышен редко. И здесь, наверно, уже настало время объяснить суть круиза и, собственно, почему вдруг в числе его участников в далеком 1985 году оказался я, тогдашний сотрудник переводческой редакции Телеграфного агентства Советского Союза, только еще мечтающий о спортивной журналистике, не говоря уже о ее телевизионной версии.

Путешествия типа известного круиза Семена Семеновича Горбункова из «Бриллиантовой руки», когда советские туристы отправлялись за моря и океаны, конечно, тоже случались. Больше того, такой роскошный отпуск мог быть частично, а то и полностью оплачен твоим предприятием. Но гораздо чаще наши лучшие суда арендовались за твердую валюту зарубежными компаниями. Со всей «начинкой» — от капитана до официантки и… корреспондента ТАСС.

Последняя деталь важна для понимания того времени. Как корабль не может отправиться в плавание без компаса, так советский корабль не мог не иметь на своем борту пропагандиста. Причем если для русскоговорящей команды эту роль выполнял выделенный соответствующим отечественным пароходством редактор стенгазеты, то для окучивания иностранных туристов в рейс послали представителя специально для этого созданной в главном информационном агентстве страны Редакции судовых газет. А поскольку рейсов, включавших в себя экзотические круизы, для примера, вокруг Австралии или по норвежским фиордам, или через Атлантику и Тихий океан, было множество, она просто не справлялась с объемом собственными силами. И тогда в путь отправлялись сотрудники других редакций. Условия: молодость, знание нужного иностранного языка (рейсы делились на английские, немецкие или французские) и редакторские навыки. Ведь задачей тассовца было издание самой настоящей двухполосной газеты для иностранных туристов. На первой полосе — новости, материалы о жизни и достижениях СССР, культуре и спорте. А на второй — хроника круиза с фото его участников, рассказом о предстоящих экскурсиях на берегу и прочее.