«И все же, кто его задушил? Неужели в наших краях завелисьбандиты? Никогда ничего подробного не было. Залезают, конечно, в дома осенью изимой, когда городских нет, мальчишки яблоки крадут, но чтобы убийство… Да ещене в пьяной драке, а так страшно».

Размышляя так, Надежда развесила белье, сорвала в теплицедва огурца и помидор, вскипятила чайник и, немного поколебавшись, отрезалаломоть черного хлеба. Хрустя огурцом, она разгладила на столе бумажку. Да этоже целый план!

Вот волнистая полоса обозначает конец леса, от нее идетпунктир, очевидно, это тропинка, потом пунктир сворачивает влево. Всеправильно, поле кончилось, тропа пошла параллельно шоссе, вдоль которогорасположена деревня. А это что за кружок? Камень, что ли?

Нет у них в деревне больших камней. Надежда представила себеместность и поняла, что кружок — это огромный вяз у шоссе. Вяз был оченьстарый, и каждый год деревенские думали, что он засох, потому что уж оченьдолго он собирался распускать почки. Но все шло своим чередом, остальныедеревья были уже с листьями, и даже черемуха зацветала, когда в одно прекрасноеутро вяз весь покрывался листочками. Старики радовались долгожданному событию,и с этого момента в деревне официально считалось, что наступила весна.

От вяза пунктир шел вправо и заканчивался возле четырехквадратиков. Больше никаких указаний на листочке не было.

«Четыре квадратика — это, естественно, четыре дома, —думала Надежда прихлебывая чай. — Там как раз четыре дома — два старых идва достаточно новых, лет пять назад построенных. И к кому из четырех хозяев оншел, интересно знать?»

Налив себе еще один стакан чаю, Надежда снова перебрала вмыслях события сегодняшнего дня. А может, не стоит ей влезать во все это? Нокак же тогда записка и дискета? Нельзя же оставить все как есть.

Она представила, как завтра пойдет в милицию, как будетдоказывать капитану Свирбенко, что она не воровка, что с дискетой все вышлослучайно. Надежда явственно услышала все слова, что скажет ей злобный капитан,и поежилась. Нет, в милицию она ни за что не пойдет. Лучше самой попробоватьвычислить, к кому же шел убитый мужчина, а там посмотрим. Итак, что мы имеем?Сначала два новых дома. Один — огромный, кирпичный, построенный поиндивидуальному проекту, с забавными башенками по бокам. Хозяева приезжают сгостями только на выходные, не было случая, чтобы в будни там кто-то был. ЭтоНадежде рассказывала мать, в деревне люди все про всех знают. Если Надежда вдеревне не потеряла счет времени, то сегодня четверг, поэтому вряд ли надо былокому-то тащиться сюда, чтобы увидеть хозяина дома, его легче застать в городе.Следующий дом рядом с этим — не дом, а баня. Когда семь лет назад в деревнедавали участки, цены еще были не те, поэтому народ отважно собрался строиться,не зная, во что это выльется впоследствии.

Так и хозяйка бани, тетя Шура, решила наскоро соорудитьбаньку-времянку. А потом уж не спеша отстраивать дом, большой и красивый. Носудьба и инфляция распорядились иначе. Деньги кончились, и тетя Шура живеттеперь в бане, люто завидуя соседям. И дискета, и посторонний мужчина из городаей без надобности. Остается еще два дома. Один — старый деревенский дом, живутв нем чудные старички, пожилая пара. Сами они городские, но по полгода проводятв деревне. Люди очень приличные, Надеждина мать с ними дружит, они часто ходятдруг к другу в гости чай пить.

А последний дом стоит заколоченный, года четыре назад умерхозяин дед Коля, оставил все какой-то племяннице из города, та и глаз не кажет.Вот и все, тупик.

"Ну что ж, — резюмировала Надежда, — не вмоих правилах останавливаться на полдороге.

Придется ориентироваться по ситуации. Вечером, когда спадетжара, пойду в гости к Анне Ивановне и Сергею Петровичу, как раз шоколадные конфетыеще остались".

— Мурм-м! — послышалось снизу.

Это кот недвусмысленно давал понять, что огурцы на обед онесть не будет.

— Пошел вон! — заорала Надежда. — Из-за твоихмышей чуть сотрясение мозга не получила. — Она потрогала шишку на затылке.

Бейсик обиделся и ушел.

Часам к семи жара спала — все-таки в августе ночипрохладные. Надежда накрасила губы и надела новое платье. Платье подарила ейприятельница Алка. И выбрала его по своему вкусу — поярче. Алка вообще любилавсе разноцветное. Муж, увидев Надежду в новом платье, ничего не сказал, нослишком уж быстро отвернулся, поэтому Надежда решила на всякий случай в городеплатье не носить, а привезла его на дачу. Старички возились в саду, потому чтоднем для них было слишком жарко.

— Хозяева, гостей принимаете?

Анна Ивановна всплеснула руками и так обрадовалась Надежде,что сразу стало ясно — хочет узнать все подробности утренних событий. СергейПетрович возился с яблонями, что-то ему там не нравилось, а из-за сараядоносился стук топора.

— Кто же у вас дрова колет? Сын приехал?

— Дождешься его, как же. Это сосед наш новый, Алексей.Дрова колет и денег не берет.

Мой-то дед уже не может, сердце у него.

— Это из какого же дома сосед? — заинтересоваласьНадежда.

— Да бывший дяди Коли дом. Хозяйка пустила Алексеяпожить. У нее самой дача в Васкелово, ей тут не нравится. А он, Алексей-то,какой-то ей родственник. У него в жизни такая драма случилась. — АннаИвановна понизила голос.

— Анна! — послышался из сада строгий голос. —Опять языком болтаешь? Лучше Надю чаем пои.

— Тут неудобно, я тебе потом расскажу, — шепнулаАнна Ивановна.

Алексея пригласили к столу, он не отказывался. За чаемНадежда еще раз подробно изложила утренние события, умолчав о записке, дискетеи о том, что она видела на шее покойника кожаный ремешок.

Алексей во время беседы держался спокойно, вопросов незадавал, но и не делал вид, что его не интересует предмет разговора. После чаяНадежда с хозяйкой уселись на лавочке, а Алексей опять отправился колоть дрова.Надежда незаметно к нему присматривалась. Одет просто, бедно даже, но в деревнемногие так ходят. На вид лет сорока, может, чуть меньше.

Росту выше среднего и очень худой. Живет один, питаетсяплохо, сердобольно подумала Надежда. Однако дрова он колол умело и быстро,Надежда даже засмотрелась. Ни одного лишнего суетливого движение. Вот он ставитчурбан на колоду, взмах топора — пополам, потом каждую половину — взмах топораи готово. Гора поленьев быстро росла. Анна Ивановна проследила за ее взглядом:

— Завидуешь? Вот какого мастера нашли!

— На три вещи можно смотреть бесконечно — на огонь, наводу и на то, как другие работают, — засмеялась Надежда. — Однакопойду, пожалуй, поливать еще.

— Как у тебя огород?

— Огурцов опять наросло — пропасть, — вздохнулаНадежда, — боюсь, банок не хватит.