Некоторые следователи видели в этом только подтверждение такназываемого чеченского следа, когда устраивавшие подобные взрывы террористызакупали взрывчатку за рубежом. Но сам Воробьев не спешил с выводами, настаиваяна том, что все нужно много раз проверять. Однако неизвестно, каким образомсообщение о чешской взрывчатке попало в газеты, и пресса подняла настоящуюантичеченскую кампанию, обвиняя чеченцев во всех смертных грехах. ВспоминалиБуденновск и Первомайское. При этом почему-то забывалось, что чеченцы ни разуне убивали женщин и детей, заложников не расстреливали даже после того, каквойска несколько дней атаковали чеченские позиции.

В Государственной Думе взбешенные депутаты требовалидополнительного ужесточения мер по отношению к боевикам. Раздавались крики оповальном выселении чеченцев из Москвы. Умеющий быстро ориентироваться мэриздал особый указ о проверке документов у всех чеченцев, зарегистрированных вМоскве. Истерия достигла апогея.

В этот день Славин снова собрал свою группу. Результаты ихсобственного расследования были неутешительными. Ни Агаеву, ни Светловой так ине удалось установить, кто и когда мог информировать чеченцев о деятельностигруппы. Оставалось предположить, что утечка информации могла произойти и тогда,когда Орловский искал через милицию контакты с чеченцами, проживающими вМоскве.

Виноградов, ежедневно обрабатывающий всю поступающуюинформацию, обратил внимание на продолжающиеся античеченские выпады почти вовсех газетах. Славин предложил сотрудникам продумать возможность еще однойпроверки другой версии. Он так же, как и Воробьев, не очень верил в «чеченскийслед». Орловскому было предложено пойти на официальные контакты с МВД.

В конце совещания раздался звонок по тому самому,единственно оставшемуся телефону.

Сразу включилась автоматическая система прослушивания,записи и обнаружения говорившего. Все знали, как действовать в этот момент.Агаев бросился к телефону, вызывая оперативную группу, из которой, в своюочередь, тут же передали сообщение в ближайшее управление милиции, где такжедежурили специальные группы. Виноградов побежал в другую комнату, к своимкомпьютерам, которые были связаны с телефоном. Орловский поднял трубку:

— Слушаю вас.

— Владимир Сергеевич? — послышался чей-то голос.

— Нет. Он сейчас в другой комнате. Позвать его? —спросил Орловский. Это было сделано специально, чтобы немного потянуть время идать возможность оперативной группе установить наблюдение за местом, откудаговорил неизвестный.

— Да, если можно, — очень спокойно подтвердилнеизвестный.

— Сейчас позову, — пообещал Орловский, передаваятрубку подполковнику. Славин посмотрел на часы. Группа уже должна былаобнаружить место, откуда говорят, и выехать туда. Он смотрел, как секунднаястрелка четко отмеряет секунды. Торопиться особенно не стоило, но и затягиватьожидание было нельзя. Эксперты-психологи советовали в таких случаях незатягивать более пятнадцати-двадцати секунд. Славин сумел выдержать двадцатьтри. И наконец сказал:

— Слушаю вас! У телефона Славин.

— Добрый день! — Говоривший, очевидно, имелжелезные нервы.

— Здравствуйте! — Важно было тянуть время,выигрывая каждую секунду. Оперативная группа ФСБ уже установила место, откудазвонили, и теперь два автомобиля сотрудников ближайшего управления милицииспешили к тому телефонному аппарату на улице.

— Мы позвонили согласно нашей договоренности. «Хорошоговорит, — мелькнула мысль у Славина. — Это явно московский чеченец.Или не чеченец вообще. Но человек интеллигентный, это очевидно».

Группа уже подъезжала к тому месту, где должен былнаходиться говоривший.

— Что вы хотите мне сообщить? — спросилподполковник.

— У нас появились некоторые доказательства. Мы хотелибы увидеться с вами сегодня вечером. В пять часов. На Киевском вокзале. Тольковы должны подъехать один. К метро, с правой стороны, там обычно много ларьковторговцев сигаретами.

— Я приеду, — пообещал Славин, держа перед глазамициферблат. — Но почему обязательно один?

— Это непременное условие, — говорившийудивительным образом не торопился.

«Группа уже должна быть на месте, — подумалСлавин. — Мы ведь договаривались — не больше двух минут, иначе не успеть».

— Вы могли бы сообщить об этом по телефону, —предложил Славин.

— Нет, — возразил его спокойный собеседник, —так не получится. Нам обязательно нужно, чтобы вы присутствовали лично.

Славин посмотрел на Орловского. Тот был постоянно на связи смилицией и оперативными группами ФСБ. Тот, в свою очередь, показал на Агаева.Агаев, говоривший по телефону, растерянно пожимал плечами.

«Что у них произошло?» — раздраженно подумал Славин испросил, в надежде затянуть разговор еще на несколько секунд:

— Оружие можно взять?

— Как хотите, — явно удивился говоривший, —впрочем, вашу охрану мы гарантируем.

Больше тянуть было нельзя. Агаев, подошедший к Орловскому,что-то быстро говорил ему. Славин зло посмотрел на них. Ему все еще не подавалисигнала о том, что группа на месте. Но и затягивать разговор так долго нельзя.На другом конце могут просто догадаться.

— Договорились, — сказал он напряженнымголосом. — Я обязательно приеду. До свидания!

— До свидания, — незнакомец наконец отключился, иСлавин, положив трубку, вопросительно посмотрел на своих сотрудников.

— Что происходит? — спросил он. — Милиция,как обычно, не успела? Я говорил две с половиной минуты.

— Успели, — кивнул озадаченно Агаев. — Ониуже целую минуту на месте. Но там никого нет.

— Как это никого нет?! — не понял Славин.

— Они, видимо, использовали цифровоеподключение, — пояснил вышедший из другой комнаты Виноградов. —Поэтому он так спокойно говорил с вами по телефону. Я обратил внимание нанекоторое искажение сигнала. Вполне возможно, что телефон-автомат на улицепросто был использован как сотовый телефон, они сумели подключиться к нему, какк основному аппарату, а сами в это время звонили из автомобиля, крутившегосянедалеко от этого аппарата. Такие трюки иногда делают.

— В таком случае у них прекрасная техника, —недовольно заметил Орловский. Виноградов усмехнулся.

— А кто говорил, что нет?

— Ладно, — отмахнулся Славин, — все это ужене нужно. Мне придется ехать на эту встречу. Может, у них действительнопоявились какие-нибудь новые данные по взрывам в метро.

— Вы хотите поехать? — спросила Светлова.

— Конечно. Было бы непростительной глупостью упуститьтакой шанс. Может, у них действительно появилась какая-то новая информация.

У Светловой была короткая стрижка, она не любила носитьдлинные волосы. И всегда ходила в брюках. После ранения, оставившего шрам на еелевой ноге, она не любила современных платьев, хотя для своих тридцати пяти летобладала довольно стройной фигурой. Сейчас, прислонившись к столу, онанедоверчиво покачала головой.