Лишь две лодки вновь повернули к кораблю. Прочие, слепоуповая на невозможное чудо, курс не меняли, гребли, рвались в пар. А парпродвигался к ним навстречу. И вместе с порывом горячего сухого ветра докорабля докатилось отдаленное шипение, будто из разорванного пневмопровода…

Домена Клаустон более не существовало. Как не существоваловсего сюзерената Тоурант. Да и всего Атара…

– Вот и конец. Быстро. Не успеем, – раздельно ибесстрастно, словно методично посылал пулю за пулей в чей-то затылок,проговорил Рошаль.

– Одно радует, – мрачно сказал Сварог, отпускаятрос ставшего бесполезным катера, – что раньше смерти не помрем.

…В общем, и второй тайм был сыгран с не менее разгромнымсчетом, а в запасе у них еще оставалось время. Сколько неизвестно, волнение наморе усилилось, «Адмирала» раскачивало, как щепу, однако и только: с тревогойожидаемых Сварогом цунами и исполинских водоворотов пока не наблюдалось. Дажеудивительно, тьфу-тьфу-тьфу… Успевший взойти на корабль тоурантский десант,человек сто, взял под контроль всю верхнюю палубу и выходы на нее. План корабля– вид сверху, вид сбоку и в продольном разрезе – особо старательно искать непришлось: тот висел над столом в адмиральском салоне, прикрытый плотнойзанавесочкой. Занавесочку сорвали, план вынесли наружу и расстелили прямиком наметаллической палубе, борясь с ветром, стремящимся вырвать бумагу из рук иунести в темноту. Десять невыносимо долго тянущихся минут ушло на отработкудеталей операции; суб-генерал, даром что сухопутная крыса, мигом разобрался впаутине коридоров, трапов и внутренних помещений броненосца и теперь на скоруюруку распределял основные направления удара между отрядами тоурантцев. Олес,перепоручив стеречь пленных вновь прибывшим, с перевязанным бедром стоял рядоми давал неожиданно дельные советы по тактике боя в ограниченном пространстве.Ну да, ну да, редкий наследник трона не интересуется военным делом…

Феерическая это была картина, надо заметить, не хуже, чемплюмажи на фоне главного калибра. На пустынной палубе, как снегом заваленнойсерым невесомым пеплом, почти в полной темноте, изредка прорежаемой сполохамисо стороны издыхающего континента, тесной толпой стояли хмурые небритые мужики плечомк плечу со своими боевыми подругами и внимали отрывистым репликам отставногогенерала. Ни дать ни взять – повстанцы Фиделя перед решительным боем, блин.Хотя женщина на корабле – это, конечно, не дело, но тут уж ничего не попишешь…

Сварог несколько секунд полюбовался на повстанцев, ободряющеподмигнул стоящей среди них Клади и поспешил в ходовую рубку. Как ни хотелосьдесантному майору самому принять непосредственное участие в зачистке – а ведьспособности ларов, заметим без ложной скромности, стоят целого отрядазахватчиков, – но у бравого командира есть и другие немаловажные дела… Аэти справятся.

Должны справиться. Волна народного гнева, как нас учитистория – это вам, господа хорошие, не хухры-мухры. Особенно если этот самыйнарод только что стал свидетелем массовой гибели четырех тысяч человек – своихдрузей, родителей и детей. Особенно если в их гибели виноват экипаж «Адмирала».

Итак, Рошаль остался в адмиральском салоне, чтобы вплотнуюзаняться пленными, Пэвер и раненый Олес с палубы руководят операцией, Чуба випостаси волка-разведчика крадется по внутренним помещениям и отсекам, вавангарде боевых отрядов, высматривая, вынюхивая и по возможности бесшумно устраняяопасность, следом Клади под прикрытием вооруженных тоуранцев посылает направо иналево мыслеимпульсы о том, что, мол, все хорошо, мы свои, нас бояться не надо,поэтому грабли кверху и лицом к стене… Никого не забыли? Вроде никого. Что ж,цели поставлены, задачи определены. За работу, товарищи.

А командир пока займется своим делом.

В рубке, освещенной вездесущими «китайскими» фонариками,было тихо и было уже прибрано – по распоряжению сына дожа двое расторопныхмальчишек выволокли трупы вахтенных на палубу, присыпали лужицы крови пеплом итеперь с обожанием смотрели на Сварога, ожидая дальнейших приказаний.(Покойников, судя по всему, они не боялись ни капли. И не того навидались, судяпо всему, в последние дни перед наступлением Тьмы…) Он мельком огляделся.Штурвал, на переборках – какие-то приборы, напоминающие барометры, циферблаты вмедных, украшенных завитушками корпусах, штурманский стол с рулонами карт, ужезнакомый Сварогу компас, стрелки, деления, непонятные пояснительные надписи…Лады, будем разбираться.

Стряхнув с плеч проклятущий пепел и мимолетно потрепавгаврошей по головам, Сварог шагнул к скромно застывшему в уголке матросику вробе. Матросик был бледен – не иначе устал, бедолага, стоять навытяжку сзакинутыми на затылок руками. Но ничего, к своему величайшему сожалению,поделать с этим не мог: ему в грудь внимательно и недвусмысленно смотрело дуловнушительного пистоля. Пистоль держала обеими руками хрупкая симпатичнаядевчонка лет пятнадцати в изодранных бриджах, и в ее взгляде даже близорукийзапросто прочитал бы, что она, в случае чего, нажмет на курок без малейшихколебаний и раздумий. Ну а про то, что пистоль не заряжен, матросику, увы,знать не полагалось.

Сварог встал перед гидернийцем и неторопливо, смакуя,оглядел с головы до ног – напустив на себя брезгливый вид отца-командира,распекающего доставленного пред его ясны очи прямиком из комендатурыпохмельного солдата. Спросил кратко:

– Рулевой?

Матросик часто закивал. Не нужно быть психологом, чтобыпонять: у бедняги до сих пор перед глазами стоит стремительная клыкастаясмерть, вихрем промчавшаяся по рубке… Молодец Чуба. Быстро поняла, что рулевоготрогать не надо. И наверняка, для пущего эффекта вновь оборотясь женщиной, ещеи дружески посоветовала рулевому рубку не покидать, ждать дальнейшихраспоряжений – иначе матросик давно бы уже сиганул за борт с перепугу…

– Имя?

– Старший матрос Д-дикс, мастер капитан…

Поняв, что теперь и без нее разберутся, соплюшка тихонькоотошла к ребятам. А Сварог хищно улыбнулся. С офицером было быразговаривать не в пример тяжелее.

– Правильно мыслишь, рулевой Дикс. Отныне я – твой капитан.Времени на разговоры у нас мало, так что я буду краток. Объясняю. «АдмиралФраст» захвачен ударной группой Антигидернийской коалиции «Руки прочь отГраматара». Шторм-капитан Ксэнг мертв, высшие офицеры мертвы, личный составброненосца перешел на мою сторону. Те, кто не перешел, – опять же мертвы.Кораблем отныне командую я: шторм-капитан Сварог. Это ясно?

Лихорадочные кивки. Сварог продолжал отрывисто и напористо,развивая наступление и не давая пленнику ни секунды передышки:

– Опусти руки, рулевой. Вот так. Дальше. Скрывать нестану: среди трех тысяч моих бойцов, что сейчас находятся на борту «Адмирала»,есть колдуны, маги и представители нечистой силы – с последними ты уже имелудовольствие познакомиться. Есть и люди, великолепно разбирающиеся в морскомделе. Однако. На то, чтобы изучить управление гидернийским кораблем досконально,потребуется время. А времени, как я уже говорил, мало. Сам видишь, что наберегу творится. А пленных мы не берем, вот такое вот несчастье. Стало быть,рулевой Дикс, у тебя есть два пути: или отказаться выполнять мои приказы ишагнуть за борт – или…