– А, Иван Андреевич, здравствуйте! – добродушно поприветствовала она Архангельского, наклонив вниз голову и глядя на него поверх очков.

– Максим Андреевич, – поправил ее Архангельский. – Доброе утро!

– Ой, Максим Андреевич. Совсем плохая стала, – извинилась она и обратилась уже к секретарю: – Айгуль, ну что там у тебя?

– Да блин, Раиса Рахадимовна, он не включается. Я не знаю, че с ним, – обиженно отозвалась девушка.

– Давай-давай, включай! Как же ты работать будешь. Ребят, нет-нет, этот стол – прокурора, его надо вот сюда, по правую руку от меня. Напротив стола стороны защиты. Вот так вот, ага, во-во, оставляйте так!

Архангельский подошел к ней ближе и поинтересовался явкой лиц, подлежавших допросу.

– Мы вызывали сегодня двоих, вот этих, – она пальцем указала в список обвинительного заключения, – будет еще сестра потерпевшего, и я планировала материалы дела поизучать в оставшееся время. Остальные свидетели в городе, они не могут участвовать. Первый уже ждет, а вот второго пока нет. Может быть, придет попозже.

– Сейчас свяжусь с участковым, попрошу посодействовать.

– Айгуль, ну что там у тебя? – судья обратилась к секретарю.

– Да я не знаю, че с ним. Все перепробовала…

Максим отошел от стола и достал телефон. Он заранее записал из материалов дела контакты здешнего участкового для межведомственного взаимодействия на случай, если возникнут какие-либо проблемы. При неявке свидетелей, как правило, в первую очередь к помощи подключаются участковые уполномоченные, которые знают свой административный участок и по идее могут обеспечить явку необходимых лиц.

– Кайрат? Приветствую. Прокурор по делу Хилер – Максим Архангельский. Слушай, у нас тут в Марфине выездное судебное заседание… Ага, знаешь, понял. Не явился свидетель один по фамилии Брагин… Да-да, Павел Игоревич, точно. Помоги, пожалуйста, найти его и сопроводи в сельсовет, а то телефон его не указан в материалах дела… А, нету телефона? Ну, тем более… Да, мы уже начинаем сейчас, ты его тащи сюда сразу, как найдешь… Все, спасибо. Номер мой запиши. На связи.

Максим прошел к своему столу, снял пальто и, открыв портфель, достал из него ноутбук, документы и ручку.

– Иван Андреевич, – снова обратилась к нему судья, – вы не посмотрите компьютер Айгуль? Он отказывается у нас включаться почему-то.

Максим встал, подошел к Айгуль, оценил упорядоченный хаос из проводов и бумаг на ее столе, взял лежавший тут штекер сетевого кабеля, торчавшего из розетки, и вставил его в ноутбук.

– Возможно, теперь получится, – сказал он и нажал на кнопку питания. Экран компьютера засветился.

– Блииин, вот я ващеее! – засмеялась Айгуль, стыдливо закрыв лицо обеими руками.

– С ноутбуками так иногда бывает, – иронизировал Максим. Повернув голову влево, он увидел, как к ним дефилирует женщина в полушубке и ботфортах, стуча по деревянному полу высокими каблуками. Одной рукой она держала сумку, а второй сняла большие темные очки. Мужчины, занимавшиеся обустройством зала заседания, бросили свое занятие и сопроводили взглядом эффектно вошедшую даму.

– А вот и Анна Сергеевна. Доброе утро! – поприветствовала вошедшую Раиса Рахадимовна.

– Здравствуйте, здравствуйте! – с улыбкой ответила Корчагина и поставила сумку на свободный стол. – Погода как хорошо разыгралась, солнышко такое теплое светит, красота! А я с утра замерзла и слишком тепло оделась.

С этими словами она сняла полушубок, положила его на стул и начала вытаскивать из сумки бумаги. Под верхней одеждой она открыла взору окружающих обтягивающее и, пожалуй, слишком короткое для обстановки черное платье.

Максим заключил, что она была одета несколько вызывающе как для судебного процесса, так и для своих лет. Невзирая на свою склонность к сладострастию, он все же предпочитал наряды поскромнее, когда платье позволяет с минимальными усилиями, не опускаясь до демонстрации нижнего белья, обрисовать атлетическую стройность тела. Анна Сергеевна со своей худобой была далека от атлетической стройности, но в то же время было в ней что-то цепляющее глаз и заставляющее остановить взор для более детального изучения ее особы.

– Ой, да, погода замечательная, – подтвердила судья. – Я в таком прекрасном самочувствии сегодня поднялась с утра. А как там наша бабушка себя чувствует? Были вы у нее, Анна Сергеевна?

– Да, Раиса Рахадимовна, я только от нее, все нормально, везут уже ее уфсинщики.

От нее исходил аромат сочетания аккордов экзотических фруктов и ноток свежих цветов. Максим подумал, что запах интересный, но слишком уж обильный для расстояния в пять метров. Он вернулся за свой стол, продолжая смотреть на Корчагину. Она, в свою очередь, тоже подняла на него глаза.

– В новостях пишут, что Генеральный прокурор на пенсию собирается.

– Это уже несколько лет как не новость, – подключился к разговору Архангельский.

– Да уж, ваши на пенсию вообще тяжело уходят, не отпускает система, – посмеялась в ответ Корчагина. – А вот вам, Максим Андреевич, теперь еще сложнее будет уйти: говорят, вашим увеличивают срок выслуги для ухода на пенсию.

– Об этом я планирую начать переживать лет через пятнадцать. Сейчас нервничают те, у кого пенсия должна быть на носу, но может отодвинуться так, что ею даже пахнуть не будет.

Максим отвлекся на телефонный звонок: он доложил позвонившему начальнику о состоянии готовности к процессу, рассказал о запланированных с судьей мероприятиях на рабочий день, выслушал упрек за несданные в очередной раз отчеты, объяснил, почему до сих пор не рассмотрел жалобу на приговор прошлых лет, и уверил, что успеет к завтрашнему дню подготовить докладную записку в управление Генпрокуратуры. Повесив трубку, он с огорчением представил, как и завтра проснется жутко не выспавшимся. Взяв со стула чехол со своей формой, он вышел из зала, чтобы найти место, где можно переодеться.

Когда он вернулся, Корчагина сидела, откинувшись на стуле, и обсуждала с судьей их недавнее совместное дело по бракоразводному процессу, при этом перестукивала по столу длинными ногтями, выкрашенными в вишневый цвет. Максим стал раскладывать свои бумаги и периодически посматривал на адвоката.

«Должно быть, так в селе выглядит независимая и эффектная женщина, обладающая магнетическим шармом, прирожденным обаянием и очаровательной харизмой, перед которой невозможно устоять», – скептически заключил он и погрузился в чтение документов.

В это время входная дверь открылась, на пороге показался высокий крепкий мужчина в синей камуфляжной форме, который громко поздоровался и, распахнув дверь, подпер ее ногой. Следом за ним в зал вошла молодая девушка, катившая перед собой инвалидную коляску, в которой неподвижно сидела подсудимая.

За судейским столом в стене была дверь, ведущая в какой-то маленький кабинет. Раиса Рахадимовна направилась в ту сторону, попутно давая указание секретарю: