Мрак настороженно огляделся. Шерсть на загривке вздыбилась.

— Племя неведомых людей, чья мощь неизмерима, а лютость незнает границ?..

— Верно. Ты хоть и пьянствовал все дни, а кое-что запомнил.В самом племени под охраной магов неслыханной мощи, равной богам, хранитсяЯйцо. Нам бы только не наткнуться на них!

— С нашим счастьем только по грибы, — проворчал Мрак. —Обязательно напоремся, не сумлевайся.

Худое лицо Вишандры посинело, изо рта текла кровь. Мракнажал сильнее, красная струйка брызнула фонтанчиком. Таргитай отвернулся, ноЛиска смотрела на врага в упор. Красиво вырезанные ноздри бешено раздувались.

Мрак поднял секиру, но Олег сказал внезапно:

— Оставь его.

Мрак упер острие в горло жертве.

— Пошто так?

— Не знаю, — ответил Олег. — Наверное, от Таргитаязаразился. Противно добивать раненого.

— Мне не противно, — возразил Мрак.

— И мне, — сердито добавила Лиска.

Мрак одобрительно оскалил зубы, подмигнул. Они стояли рядом,чем-то похожие, тяжелый могучий оборотень — с темным лицом, черноволосый, счерной волосатой грудью, и тонкая, как лоза, гибкая Лиска с огненно-краснымираспущенными волосами.

Олег отвернулся, пошел между деревьями. Таргитай поплелся заним, пугливо оглянулся. Мрак хмыкнул: недотепы, но направление выбрали точно набашню Гольша… что теперь за тыщи верст.

Когда Вишандра остался за деревьями, Мрак хлопнул себя полбу, сказал досадливо:

— Огниво выронил!

Таргитай вызвался услужливо:

— Я сбегаю!

— Сиди, — буркнул он. — Сам забыл, сам вернусь.

Он исчез, а когда немного погодя догнал их в волчьей личине,Олег спросил печально:

— Вишандра, конечно же, упал в болото?

Волк облизнулся, убирая красные капли с морды, перевернулся,уже в людской личине буркнул:

— Ты как в воду глядел! Вот что значит вещий! Подхожу, а тамодни пузыри. Воняет гадко, эти чужие маги не моются годами — неумытым богамугождают…

— Нужно ли было? — спросил Олег укоряюще. — Все-таки один извеличайших умов на всем белом свете.

— Ну и умничал бы себе дальше. А то взялся… Кто идет зашерстью, возвращается стриженным. А то и вовсе без шкуры.

Таргитай услышал, удивился:

— Как же утонет? Он же почти бессмертен!

— Этого «почти» хватит надолго, — пояснил Мрак. — Я емунечаянно такой валун к ногам привязал! Тыщу лет просидит на дне, не отвяжется.

Лиска пыталась идти, как и невры, но постоянно зависала навалежинах, застревала в кустах, а когда пыталась перепрыгнуть вслед за всеминизкую сушину, зависла на сучке, как жучок на паутинке. Едва освободилась,сорвалась в глубокую яму, замаскированную узорчатыми листьями папоротника.Добрый Таргитай вернулся, вытащил, повел к нетерпеливо ожидающим Мраку и Олегу.

— Глаза береги, — буркнул Мрак. — Сослепу напорешься,никакая магия не поможет.

Таргитай наивно удивился:

— Ежели в Лесу трудно, то как вообще по Пескам ходють?

Деревья нехотя пропускали чужаков, корни вспучивалитемно-зеленый мох. Воздух дрожал от комариного звона. Когда проходили мимоширокого как гора дуба, из темного дупла блеснули страшные желтые глаза, жуткийголос сказал злорадно:

— Ух ты, ух ты!..

Лиска присела, судорожно искала меч, не могла выдернутьтрясущимися руками. Жесткое лицо Мрака расплылось в широчайшей улыбке:

— Филя… Филечка… У-тю-тю-тю!..

Он умильно чмокнул губами, вытянул их в трубочку. Олег иТаргитай ощутили, что жуткое напряжение чуть ослабело. Они были почти что вродном Лесу. Мрак улыбался во весь рот, расправил плечи. Лиска с трудом пришлав себя, сказала злобно:

— Тебе хорошо, ты — волк, а Олегу ветки мешают.

— Ему летать не только ветки мешают, — ответил Мрак, — ещеи…

Олег прервал поспешно:

— Надо торопиться. Гольш обещал продержаться неделю.

— Ты думаешь, мы пройдем тыщи верст за эти два дня?

— Надо драться до конца, — ответил Олег сухо и добавил: —Авось победа и придет. Так говорил нам великий Мрак.

Мрак открыл и закрыл рот, не нашелся, что сказать, хмыкнул ипошел впереди. Дважды миновали крохотные лесные озерца, проскочили болото, гдеупырей из воды торчало больше, чем лягушек на листьях кувшинок, обошли по краюозеро с кроваво-красной водой.

Дважды Лиску брал на руки Олег, нес. Она вяловысвобождалась, но вскоре ее подхватывал Таргитай, помогал перебираться черезчудовищные переплетения корней, веток, острых кольев. Со всех сторон ухало,ахало, скрипело, рычало, на голову сыпались чешуйки и скорлупки: неведомыесущества следили за каждым их шагом.

Бежали через лес молча, но Олег чувствовал как Мракпостепенно накаляется. Впереди маячил Таргитай, разорванные на заднице порткиболтало по ветру. Странно и непривычно проглядывал белый лоскуток мяса.

— Тарх, — рявкнул Мрак внезапно. — Бес бы тебя побрал,лодырь поганый!

— Что стряслось? — удивился Таргитай. Он завертел головой посторонам. — Что-то случилось?

— Случилось, — прорычал Мрак. — Жрун ненасытный! Ты ещевчера портки распорол!.. Почему не залатал?

Таргитай обиженно вспикнул:

— Разве не ты гнал нас, не давая поднять голов?

— Ну и что? — удивился Мрак. — А ночь на что?

Таргитай обиженно захлопал ресницами. Судя по его лицу, онявно полагал, что ночь не совсем для латания портков, но с грозным Мраком развепоспоришь, вон сопит как разъяренный вепрь, глаза налились кровь будто у тура восенний гон, только скажи слово поперек, сразу шею свернет как гадкому утенку,и он сказал тихонько:

— Мрак, когда я вижу этот лес, эти белокожие березы, что какдевушки собрались стайкой, смеются и шепчутся, вот-вот пойдут в хороводе, когдазрю на могучие дубы, так похожие на тебя, когда вижу как солнечные лучипроникают сквозь листву, а она светился странно и таинственно…

Голос его из жалобного становился громче, вдохновеннее,чище, Мрак начал морщится, Олег вовсе скис, будто вместо сладкой груши куснуляблоко-кислицу.

— А какие пушистые облака проплывают в разрывах междудеревьями! — продолжал Таргитай громче. — Они похожи на невинных барашков,каких мы зрели в Песках, только здесь их подсвечивает заходящее солнце, иоблака словно осыпаны золотым песком. чистым и невесомом.. Я вижу это, мирвелик и прекрасен до слез, до комка в горле… Ты же с твоими острыми глазами могбы узреть в сто раз больше. Но куда смотришь ты?