– Это была?..

– «Илморры» больше нет, – сказал Койич.

Видимо, взрыв был настолько мощным, потому что рванула антиматерия в марковском двигателе шаттла. Что же теперь? До сих пор они были в беде – теперь наступил апокалипсис.

Когда вой ветра слегка поутих, они поднялись на ноги. Триг все еще сотрясался в конвульсиях: видно было, что долго ему не протянуть.

Пока они пережидали взрыв, вокруг собрались медузы, Щеттер стояла рядом с инопланетянином и вроде бы общалась с ним, хотя Кира ничего не могла расслышать.

Спрут двинулся к Тригу.

Фалькони зашипел и вскинул гранатомет, а Кира, пригнувшись, выпустила из пальцев острые как бритвы клинки.

– Не подходи, не то разнесу на куски! – предупредил врага капитан.

– Мои спутники говорят, что могут помочь, – сказала Щеттер.

– После того как сами же его подстрелили?

Щеттер выразила на лице сожаление:

– Это была ошибка.

– Точно. А вы-то кто, черт побери? – Фалькони раздувал ноздри и свирепо щурился.

Женщина чопорно выпрямила спину:

– Илина Щеттер, майор Разведывательного управления ОВК, человек, лояльный гражданин Лиги союзных миров.

– Та самая, я о ней рассказывала, – шепнула Кира Фалькони.

– Со «Смягчающих обстоятельств»?

Кира кивнула, не сводя глаз с Щеттер и медуз.

На Фалькони это не произвело особого впечатления:

– Ну и как…

Нильсен коснулась его плеча:

– Триг не дотянет, если ты не позволишь им помочь.

– Решайтесь, Фалькони, – сказал Койич. – У нас нет времени резину тянуть.

Миг – и Фалькони стряхнул со своего плеча руку Нильсен и отступил, по-прежнему нацелив Франческу на инопланетян:

– Ладно. Но если они его убьют, я пристрелю их без разговоров.

А вдали все еще вздымалось выше и выше грибовидное облако.

Не втягивая лезвий, Кира наблюдала, как спрут крадется к Тригу. Действуя щупальцами столь же бережно и точно, как профессиональный хирург, спрут раскрыл бронескафандр Трига, и мальчик остался лежать на замусоренном полу лишь в комбинезоне и кислородной маске. Медуза обвила вокруг него одно толстое щупальце, и из присосок засочилось густое, как желе, вещество.

– Это что за чертовщина? – не сдержался Фалькони.

– Все в порядке, – сказала Щеттер. – Меня так лечили. Это безопасно.

Щупальцем инопланетянин размазал желейную массу по всему телу Трига. Оболочка сделалась прозрачной и затвердела, образовав блестящую капсулу в форме человеческого тела. Вся процедура не заняла и минуты.

Инопланетянин опустил капсулу на пол и отступил ближе к Щеттер. Фалькони дотронулся рукой до раковины, внутри которой жемчужиной лежал Триг.

– Что они сделали? Он сможет дышать там внутри? У нас нет времени на…

– Это их криокапсула, – пояснила Щеттер. – Поверьте, с ним все будет в порядке.

На соседних улицах вновь послышались выстрелы, и несколько медуз заскользили прочь на этот шум. Щеттер подтянулась и оглядела Киру, Койича и тех морпехов, кто еще уцелел из этого отряда:

– Они выиграют для нас немного времени. Нам нужно поговорить. Прямо сейчас.

– Как вы докажете, что вы – это вы? – спросил Койич. Он присутствовал при разговоре Киры с Акаве, когда Кира сообщила о том, как оставила майора и капрала Иску на Адрастее.

Губы Щеттер дрогнули. Она уселась на груду обломков и посмотрела на Киру:

– Помнится, я задала вам аналогичный вопрос на «Смягчающих обстоятельствах».

Майор выглядела в целом так, как запомнилось Кире, только похудела – сбросила четыре или пять кило – и на ее лице появилось исступленное выражение, какого не было прежде. В нынешних ли событиях причина или в чем-то другом, Кира не знала. Ей вообще было трудно освоиться с появлением Щеттер. Она ведь не ожидала когда-либо еще встретить майора, и уж никак не здесь, на омертвелой планете в дальнем конце Вселенной. Несообразность происходящего повергла Киру в бо2льшую растерянность, чем гибель «Илморры».

Фалькони скрестил руки на груди:

– Медузы могли сканировать ваши импланты, выяснить все, что нужно, чтобы прикинуться вами.

– Не важно, верите ли вы мне, – сказала Щеттер. – Кто бы я ни была, это никак не влияет на то, почему я здесь.

– И почему же вы здесь, майор? – недоверчиво спросила Кира.

– Давайте по порядку. Вы нашли Посох Синевы?

Не дождавшись ответа ни от Киры, ни от других, Щеттер нетерпеливо щелкнула пальцами:

– Это важно! Посох у вас? Нам нужно это знать – сейчас же.

Койич махнул рукой, подзывая энтропистов:

– Покажите ей.

Веера и Джоррус раскрыли ладони, предъявляя обломок Посоха Синевы.

– Разбит, – невыразительно выговорила Щеттер.

– Да.

Плечи майора поникли.

– Черт побери! – очень тихо сказала она. – Медузы надеялись пустить его в ход против порченых. Так они называют жутей. А без него… – Она выпрямилась, напрягая спину. – Без него не знаю, много ли у нас шансов. У нас и у них.

– Все так плохо? – спросила Кира.

Майор угрюмо кивнула:

– Хуже некуда. Порченые наносят медузам поражение за поражением – на их собственной территории. Сначала налеты небольшими силами, затем все более масштабные. Порченые уже шныряли вокруг сигмы Дракона, когда медузы подобрали меня и Иску. Сбили два корабля медуз, да и наш едва успел удрать.

– Кто они такие, эти порченые? – спросила Кира. – Вы сумели это выяснить?

Щеттер покачала головой:

– Знаю одно: медузы их до смерти боятся. Говорят, что уже сталкивались когда-то с порчеными. Насколько я понимаю, в тот раз им пришлось нелегко, а нынешняя разновидность порченых еще опаснее. У них другая форма тел, их корабли лучше и так далее. К тому же медузы уверены, что мы имеем какое-то отношение к порченым, но тут я не все понимаю.

Нильсен подняла руку:

– Откуда вы знаете, как мы называем медуз и жутей? Каким образом вы общаетесь с медузами?

– Медузы, – сказала Щеттер, – мониторят все сообщения Лиги. Они ввели меня в курс дела перед вылетом. – Она постучала пальцем по своему шлему. – Встроенный передатчик преобразует запахи в звуки и обратно. Они применяют тот же метод для преобразования запахов в электромагнитные сигналы. Это позволило освоить их язык. Чертовски сложно, разумеется.

Койич нетерпеливо переступил с ноги на ногу: