профессиональный союз или принять участие в забастовке{222}. Хотя закон не запрещал профсоюзы и забастовки как таковые, тем не менее он принуждал большинство рабочих высказывать свои желания и надежды через такие общества, как Юайкай. Однако в 1919 г. кабинет Хара решил пересмотреть этот закон в сторону его смягчения. Отныне разрешались «мирные» профессиональные союзы и забастовки. После этого профсоюзы начали появляться как грибы после дождя (см. табл. 11.6). Вместо традиционных речей о благожелательности они начали демонстрировать свое высокое сознание, агрессивно выступая в поддержку прав рабочих. Даже Юайкай в 1921 г. изменила свое название, превратившись в Сёдёмэй (более официально — Нихон Родо Сёдёмэй, Японская федерация труда). Одновременно она заняла более конфронтационную позицию, начав кампанию за признание прав рабочих на заключение коллективных договоров, введение минимальной заработной платы и запрещение детского труда.

Сложившееся положение привело к росту стачек, как это показано в таблице 11.7. В них принимали участие рабочие всех уровней индустриальной иерархии. В марте 1921 г., например, на улицу вышли работницы Токийской муслиновой компании. Они требовали повышения оплаты труда, восьмичасового рабочего дня, ликвидации ночных смен и улучшения питания и условий жизни. Летом того же года состоялась самая крупная забастовка периода Тайсо. На этот раз свои инструменты отложили в сторону почти тридцать тысяч квалифицированных рабочих на верфях Кавасаки и Мицубиси в Кобэ. Подобным образом они хотели побудить свое руководство всерьез задуматься над повышением заработков и улучшением условий труда. А самой продолжительной акцией стала забастовка 1927–1928 гг. на скромной компании по производству соевого соуса Нода. Она располагалась в префектуре Чиба и производила популярный соус Киккоман.

Забастовка на предприятии Нода продемонстрировала, насколько жесткие формы приобрели трудовые споры в середине 20-х гг. и насколько трудно стало находить взаимопонимание рабочим и управляющим, если средняя продолжительность стачек в этот период достигала приблизительно 30 дней, в то время как в 1919 г. она составляла всего 12 дней. Конфликт в Нода начался 16 сентября 1927 г., когда около 2000 рабочих потребовали от владельцев компании поднять зарплату и официально признать их профсоюз, который являлся местным ответвлением Сёдёмэй. Хотя владельцы Нода, после того как в декабре 1927 г. рабочие создали свой союз, согласились удовлетворить требования сокращения рабочего дня и улучшения условий проживания, теперь они твердо намеревались оградить свои фабрики от разрушительного влияния профсоюза. В ответ на требования, выдвинутые профсоюзом, в конце 1927 г. руководство уволило всех работников, принявших участие в забастовке, и наняло временных рабочих. После этого события приняли скверный оборот. Уволенные рабочие напали на штрейкбрехеров и ослепили одного из них, плеснув ему в лицо кислотой, полиция грубо обошлась с рабочими, стоявшими в пикете, рабочие ответили угрозами в адрес управляющих, которые забаррикадировали свои дома и отослали семьи к дальним родственникам. Наконец обе стороны решили обратиться к посредникам, среди которых был и почтенный Сибусава Эиичи. 19 апреля 1928 г. владельцы Нода согласились принять обратно приблизительно треть уволенных рабочих и выплатить выходное пособие остальным. Однако оно добилось роспуска местного профсоюза.

Рабочие, которые объединялись в профсоюзы и устраивали забастовки, в 10-20-е гг. XX в. добились значительных уступок со стороны руководства. По некоторым оценкам, более половины трудовых конфликтов 1920-х завершились тем, что руководство удовлетворяло все требования рабочих либо их значительную часть. В частности, рабочие предприятий тяжелой промышленности достигли значительных успехов в борьбе за повышение зарплат во время бума, наблюдавшегося в годы Первой мировой войны. Более того, в период Тайсо некоторые текстильные фабрики и многие крупные предприятия, входившие в верхний эшелон дуальной структуры, ввели для своих квалифицированных рабочих, помимо зарплаты, значительное количество льгот.

Непосредственным ответом владельцев на рост рабочего движения был поворот к патернализму. Это было также попыткой убедить рабочих в том, что им нет нужды объединяться в профсоюзы, чтобы добиться улучшения жизни. Пионером патернализма в текстильной промышленности была Канэбо. Когда руководство компании осознало, что Япония не располагает неисчерпаемыми ресурсами молодых девушек, готовых рискнуть серьезно заболеть или даже умереть от туберкулеза во время пятилетней работы по контракту, оно приступило к разработке программ по созданию имиджа их фирмы как второй семьи. Чтобы облегчить общение между руководством и рабочими, на Канэбо были заведены ящики для предложений, куда работники могли опускать листки со своими предложениями или комментариями по поводу того, как улучшить условия на фабриках. Кроме того, компания начала издавать свой внутренний журнал, а также доставлять в родные деревни девушек бюллетени с новостями. Для одиноких работников были построены хорошие общежития, в столовых для них готовилась еда. Семейные сотрудники жили в домах, принадлежавших компании. К их услугам были потребительские кооперативы, дневные няни для детей и детские сады. Для всех своих работников Канэбо создала места отдыха, организовала вечерние курсы шитья, этикета, чайной церемонии, икебаны, каллиграфии и музыки.

Подобным образом крупные предприятия тяжелой промышленности в эпоху Тайсо начали предоставлять своим квалифицированным рабочим различные льготы. Например, всего через три месяца после того, как Юайкай в 1915 г. создала свой филиал на машиностроительном предприятии Сибаура, руководство компании организовало кассу взаимопомощи для рабочих, которая формировалась за счет отчислений из фонда заработной платы и дотаций компании. Был создан лазарет, было объявлено о том, что любому, кто лишится трудоспособности, будет выплачен годовой оклад, а также введены пенсии. Некоторые верфи и сталелитейные предприятия во время Первой мировой войны ввели такие же льготы. Эти меры были направлены на то, чтобы преодолеть резкий отток рабочей силы и убедить опытных рабочих не переходить на работу в другие компании. Другие крупные предприятия вскоре последовали этому примеру, и к концу двадцатых обычный пакет предложений включал в себя обещание постоянной занятости, ежегодное повышение зарплаты, сезонные премии, выходное пособие, зависящее от выслуги лет, заботу о здоровье, программы по обучению и большое количество культурных учреждений, таких как библиотеки, игровые комнаты и спортивные сооружения.

Предлагая все эти льготы, руководство предприятий использовало терминологию эпохи концепции благожелательности, заимствованную у рабочих. Таким образом они стремились создать образ компании как семьи, представляющей собой сплоченное единство, члены которого уважают и заботятся друг о друге. Как пояснял Гото Синпэй, когда он занимал пост министра коммуникаций во втором кабинете Кацура, «рабочие должны помогать и подбадривать друг друга, как если бы они были членами одной семьи. Семья должна исполнять распоряжения ее главы и, делая то, что он ожидает от нее, всегда должна действовать во имя чести и пользы семьи. Я пытаюсь привить моим рабочим идею самопожертвования во имя работы. Также