нескольких журналов, редактором которых он являлся. По его мнению, общество состоит только из двух классов: завоевателей и завоеванных. Практически все институты, от правительства до религиозных организаций, служат в качестве инструментов порабощения человека человеком. «Общество прогрессирует», — писал Осуги, и, соответственно, «методы порабощения также развиваются». Затем он перечислил «способы насилия и обмана: Правительство! Закон! Религия! Образование! Мораль! Армия! Полиция! Суды! Парламенты! Наука! Философия! Искусство! Все остальные общественные институты!»{226}.

Осуги, будучи сторонником самоосвобождения, решительно отвергал любые рассуждения о возможности проведения реформ через парламент. Вместо этого он призывал рабочих к забастовкам и другим акциям протеста, которые, как он считал, приведут к ликвидации государства и разрушению капитализма. Его анархизм провоцировал его на вызывающее поведение по отношению к социальным нормам. В 1916 г. он бросил свою жену и отверг любовницу, известную журналистку Камичика Ичико, ради известной феминистки и анархистки Ито Ноэ. Любовная связь Осуги и Ито стала главной темой газетных заголовков в ноябре того же года, когда взбешенная Камичика нанесла удар ножом Осуги, когда он вместе с Ито отдыхал на морском побережье.

Утверждение парламентом в марте 1925 г. Акта об избирательном праве для всего взрослого мужского населения страны открыло новые возможности перед политиками левого крыла. Отныне они могли добиваться своих целей парламентскими методами. Инициатива отмены налогового ценза для участия в голосовании и распространения избирательного права практически на всех мужчин, достигших двадцатипятилетнего возраста, принадлежала премьер-министру Като Такааки и его коллегам по Кэнсэйкай. В определенном смысле, Като мотивировался в своих действиях тем, что привлечение широких слоев населения к участию в политическом процессе является «твердой общемировой тенденцией», как говорилось в популярной фразе тех дней. Япония должна была присоединиться к этой тенденции, если она желала сохранить свое место в ряду ведущих мировых держав. Инициатива Кэнсэйкай также являлась ответом на растущие требования народа обеспечить ему более широкую возможность высказывать свои политические идеи. На протяжении нескольких лет Ёсино Сакудзо и другие авторы либеральных журналов призывали к дальнейшей демократизации Японии. Организации рабочих начали проводить в крупнейших городах демонстрации, главным требованием которых было введение общего избирательного права для мужчин. Эти голоса, раздававшиеся снизу, в сочетании с рисовыми бунтами, растущей интенсивностью движений арендаторов и рабочих и призывами анархистов к революции, побудили даже самых консервативных парламентариев одобрить билль об избирательном праве, чтобы избежать дальнейшего народного недовольства.

Не успели еще высохнуть чернила подписей под новым законом, как в стране возникло огромное количество «пролетарских партий», выступавших в защиту интересов рабочих и арендаторов. Особенно заметными были рабоче-крестьянская партия (Родо Номинто), созданная в марте 1926 г. представителями левого направления, такими как Абэ Исо, и японская рабоче-крестьянская партия (Нихон Роното), основанная в декабре того же года. Обе они придерживались относительно умеренных взглядов, обещая использовать демократические, парламентские методы для повышения уровня жизни рабочих и крестьян. Согласно уставу рабоче-крестьянской партии, ее члены намеревались «вытеснить старые политические партии», Сэйюкай и Кэнсэйкай, «которые представляют интересы только привилегированных классов», «использовать легальные методы» лечения «несправедливых систем землепользования и производства» и «добиваться политической, экономической и социальной самостоятельности для пролетарского класса»{227}. Несмотря на подобные заявления, места в парламенте на февральских выборах 1928 г., первых, проводившихся по новому закону о выборах, получили только два кандидата от рабоче-крестьянской партии и один от японской рабоче-крестьянской партии.

Немного более успешной была социалистическая народная партия (Сакай Минсуто), основанная в декабре 1926 г. Первоначально эту партию возглавлял Абэ. Ее устав отвергал капитализм без вмешательства государства, который назывался несовместимым с экономическим, социальным и политическим благосостоянием простых людей. «Капиталистическая система производства и распределения, — утверждалось в уставе, — препятствует получению народом средств к жизни». Далее партия заверяла, что она будет использовать «разумные средства» при построении «политической и экономической системы, концентрирующейся на рабочем классе»{228}. На выборах 1928 г. в парламент вошли четыре представителя социалистической народной партии. Они начали призывать к национализации основных производств, проведению земельной реформы, которая передаст земельные участки арендаторам, разработке законодательства, благоприятного для рабочих и арендаторов, отмене ограничений гражданских свобод и предоставлению женщинам избирательного права.

Далее на левом фланге размещалась японская коммунистическая партия, тайно созданная 15 июля 1922 г. небольшой группой журналистов и политических активистов, вдохновленных революцией в России. Объявленная правительством вне закона и раздираемая внутренними раздорами, ЯКП два года спустя заявила о самороспуске. Однако в декабре 1926 г. она вновь появилась и начала действовать в подполье. ЯПГ занималась в основном пропагандистской и просветительской деятельностью, и ее влияние было крайне ограниченным. Она смогла привлечь в свои ряды некоторых выдающихся деятелей, таких как Каваками Хадзимэ, который формально присоединился к ней в 1932 г., а также других интеллектуалов и студентов. Все они нашли в марксизме систематическую методологию для анализа того, как все нации могут осуществить переход от феодализма к капитализму и от капитализма к социализму.

«День, когда горы двигаются, настал»

В дебатах эпохи Тайсо приняли участие также феминистки и студенты. Они присоединили свои требования социальной справедливости к борьбе за политическую и экономическую справедливость, ведшуюся на многих фронтах. Вскоре их видение будущего стало расходиться с теми взглядами, которых придерживались средний класс и правительственные чиновники. Многие смутьяны действовали в одиночку, значительно количество присоединилось к возникшим пролетарским партиям, миллионы других вступили в ряды новых организаций, созданных для отстаивания интересов определенных групп. Массовые социальные движения разнообразили атмосферу тех времен и подпитывали тот беспорядок, который наблюдался в 1920-х.

Увидев осенью 1911 г. Мацуи Сумако в спектакле Кукольный дом, один из критиков назвал Нору выдуманным персонажем, который заставит реальных японских «новых женщин» пересмотреть свои роли в семье и обществе. Бурная дискуссия относительно того, что должна собой представлять идеальная Новая Женщина, развернулась на страницах Сэйто («Синий чулок»). Этот журнал был основан в сентябре 1911 г. Хирацука Райчо. В качестве названия она выбрала выражение, тесно связанное в общественном мнении с воинствующим международным феминизмом. Чтобы привлечь внимание к несчастному существованию женщин в XX столетии, Хирацука поместила в начале первого номера журнала волнующие поэтические строки, посвященные наиболее значительному божеству японского пантеона, солнечной богине Аматэрасу:

Вначале женщина была солнцем.

Изначальное существо.

Сегодня она превратилась в луну.

Живущая чужой жизнью.

Отражающая чужое сияние.

И теперь «Синий чулок», журнал, впервые созданный

руками и мозгами современных японских женщин,

начинает говорить