что демонстрация военной силы успокоит протестующих, но толпа пошла через реку вброд, многие просто перелезли через танки.

Огонь был открыт 2 июня — в центре города, военнослужащими пехотных соединений, из автоматов. Перед этим агрессивно настроенные люди атаковали выстроенных в шеренги солдат, пытаясь отобрать у них оружие; было произведено несколько случайных выстрелов, они привели толпу в ещё большее возбуждение. Далее был сделан один или даже несколько предупредительных залпов в воздух. Те, кто слышал залп хотя бы из нескольких автоматов — знают, что это сильно бьёт по нервам. Здесь залп был сделан из нескольких десятков стволов. Но людей это не испугало. Тогда командиры приказали стрелять на поражение.

Число погибших — 23 человека. Ранено около 100, по другим сведениям — 70. Из них несколько скончались в больницах. В возникшей давке многие получили травмы, но не обращались за медицинской помощью. По рассказам частных лиц, в толпе были женщины с детьми, а также множество подростков, прибежавших просто поглазеть. Но зачем женщины с детьми присоединились к агрессивной толпе, разогретой алкоголем не очень понятно.

Историк Владимир Козлов в книге «Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе 1953 — начало 1980-х гг.» пишет, что в тот же день, 2 июня, была организована встреча представителей забастовщиков с московским руководством. Представителей было 9 человек, лидером выступал рабочий Борис Мокроусов. Микоян подтверждает, что были переговоры, но Козлов на них не присутствовал.

Вот как закончилась эта история для основных действующих лиц.

Погибших захоронили в чужих могилах, с родственников взяли расписки о неразглашении.

Сотрудники КГБ, работавшие в толпе, выявили зачинщиков. Были допрошены тысячи человек — в качестве свидетелей и подозреваемых.

Действительно, из зачинщиков большинство имело уголовное прошлое, многие отсидели в тюрьме по два или три раза.

105 человек были осуждены, расстреляны семеро, в том числе рабочий Мокроусов.

Микоян вернулся в Москву глубоко шокированный.

Спустя месяц после новочеркасских событий Фрол Козлов оказался замешан в коррупционном скандале. 17 июня 1962 года в автокатастрофе погиб Николай Смирнов, председатель Ленгорисполкома. Следственная группа Генеральной прокуратуры вскрыла его сейф и обнаружила бриллианты и валюту. Расследование этого факта вывело на Козлова, однако очень быстро дело было прекращено. Менее чем через год после событий в Новочеркасске, 11 апреля 1963 года Фрола Романовича Козлова поразил инсульт. С этого момента он не возвращался к работе и скончался в январе 1965-го, урна с его прахом была захоронена в Кремлёвской стене.

Через четыре года генерал Матвей Шапошников был уволен из Вооружённых сил, через пять лет исключён из КПСС.

Генерал Исса Плиев спустя три месяца возглавил секретную операцию «Анадырь», вместе со своим ординарцем Деркачёвым отбыл на Кубу и стал одним из главных участников событий, известных как Карибский кризис.

Глава 15

Карибский кризис

1

Краткая история событий

Первый американский астронавт Алан Шеппард отправился в космическое пространство 5 мая 1961 года. Его корабль подняла ракета Redstone («Красный камень»). Весь полёт длился 15,5 минуты, Шеппард пролетел 450 километров, поднялся лишь на суборбитальную высоту в 186 километров.

Советский корабль «Восток» с Юрием Гагариным на борту взлетел на три недели раньше, поднялся на 300 километров и облетел весь земной шар, полёт продолжался 105 минут.

В декабре 1961 года США, наконец, испытали межконтинентальную ракету Titan («Титан»). Но требовалось время, чтобы довести её до ума и поставить на вооружение. Американская военно-космическая промышленность по-прежнему сильно отставала от советской. Но при этом в США создали гораздо больше атомных зарядов (6 тысяч против 300 у СССР) и огромное количество дальних стратегических бомбардировщиков. Правда, они считались уязвимыми для советской ПВО.

Очень сильно задумались американские стратеги после того, как 1 мая 1960 года в небе над Свердловской областью был сбит самолёт-шпион У-2, летевший на высоте более 20 тысяч метров, то есть в стратосфере Земли. Расчёты американцев сводились к тому, что самолёт недосягаем для всех видов противовоздушного вооружения. Но ничего подобного: ракеты С-75 «Двина» снесли цель, лётчик Фрэнсис Гэри Пауэрс чудом спасся, выбросившись на парашюте, и был задержан. Эффект был оглушительный, случился международный скандал.

Вообще же президент Джон Кеннеди, ставший хозяином Белого дома в январе 1961-го, исходил из того, что соотношение ядерного военного потенциала США и СССР, включая и сами заряды, и разнообразные средства доставки, составляло 17:1. По крайней мере, ему так докладывали. В этой связи установка американских ракет средней дальности с ядерными зарядами в Италии, а потом в турецком Измире, представляется не сугубо военным, а политическим маневром, то есть акцией устрашения, по существу — провокацией. В распоряжении Вашингтона были подводные лодки, также способные произвести запуск ракет с ядерными боеголовками из акватории Тихого и Северного Ледовитого океанов и ударить по любой точке на территории СССР. Безусловно, важным было и то, что размещение ядерного оружия в Турции крепче привязывало Анкару к Вашингтону.

О том, что в Турции установлены ракеты с ядерными зарядами, Хрущёв узнал весной 1962 года, во время поездки в Болгарию. Тогда же его посетила идея сделать ответный ход: установить ракеты с ядерными зарядами на Кубе. Следует упомянуть, что к тому времени ни один советский ядерный заряд не был размещён на территории других стран. И даже существовал негласный закон: СССР готов, в случае атаки на своих союзников, нанести ответный ядерный удар, но при этом само ядерное оружие в чужие руки не передаёт. Был, правда, прецедент — единственный в своём роде — передачи ядерных секретов китайскому правительству, но там речь шла лишь о технологиях. К тому же в 1960 году сотрудничество в сфере ядерного вооружения было прекращено, с этого года китайцы свою бомбу строили самостоятельно.

* * *

В Президиуме ЦК экспертом по Кубе был Микоян. Другие члены ареопага, включая Хрущёва, на Острове свободы никогда не бывали и с Кастро знакомы не были.

Микоян между тем был против. Он сомневался в том, что можно разместить ракеты на Кубе незаметно для американцев (тут он ошибся), а затем — вообще в успехе рискованной затеи. Хрущёв не собирался наносить удары по Америке, он хотел лишь припугнуть, поиграть мускулами. План Хрущёва состоял в том, чтобы скрытно разместить ракеты и поставить Вашингтон перед свершившимся фактом. Микоян же резонно полагал, что для «игры мускулами» не следует впервые в истории вывозить ядерные заряды на территорию другого государства.

Окончательное решение было принято на расширенном заседании Президиума ЦК КПСС 24 мая 1962 года, на котором, среди прочих, присутствовали помощник Хрущёва Олег Трояновский и министр иностранных дел Андрей Громыко. На итоговом документе все члены Президиума своей рукой начертали «за» и подписались — Микоян лишь расписался. Трояновский (в книге «Через годы и расстояния») сообщает, что на заседании Микоян не был против, но высказал сомнения (вторым сомневающимся был Громыко).

Во время своей двухнедельной поездки в феврале 1960 года Микоян многое рассказал