А где хватало, саботаж продолжался все равно, из чего высшеекомандование решило, что и свои яйцеголовые сочувствуют имортизму. Началисьаресты в своей среде.

Перелом наступил с заявления бригадного генерала Гревса. Онсобрал журналистов и сказал, что считает имортизм самым подходящим мироустройством,в том числе и для США, и потому свою военную часть на подавление протестующихвыводить не будет.

Из Пентагона пришел приказ лишить Гревса звания иподвергнуть аресту, но Гревс ответил, что на вверенную ему базу он никого недопустит, а приказы командования прошлой эпохи игнорирует.

Потемкин почти не появлялся в Кремле, сперва галопом поЕвропам, крепил узы там, попрыгал по Латинской Америке, составляя новые блоки,оттуда ринулся в Азию, лишь на пару часов заскочив в Москву, рассказал торопливото, что не хотел доверять даже сверхзасекреченным каналам, а из Азии сделалзатяжной прыжок в Канаду.

Плечи оттягивает рюкзак, сорок килограммов взрывчатки. А уМустафы и Абдуллы по шестьдесят, за спиной их хриплое дыхание. Еще по сорок уКарима и Гасана. Машина отдаляется с каждым шагом, дальше надо скрытно, иначеохрана моста, какая ни липовая, поднимет тревогу. Скорее всего, не успеет, этианглийские свиньи напились и спят, вымирающий народ, все в этой дряхлой Европевымирающие, но рисковать нельзя, на карте очень многое. Очень.

В ночи послышался стук колес, очень громкий, отчетливый. АбуСаид прибавил шаг, сейчас охранники оглушены, можно бы подойти и перебить, какцыплят, но, увы, не успевают, а с таким грузом не побегаешь. К счастью, поездачерез каждые пять минут, а год назад здесь проходило не больше двух в час. Исоставы были покороче, в пять-шесть платформ, а теперь тащат по тридцать-сорок.Местные свиньи сейчас перебрасывают чуть ли не все свои войска куда-то далеко.Там, на краю страны, грузят на корабли и увозят через море, готовятся воевать вчужих краях. Самое время взять власть на всем этом острове в руки правоверныхсынов Аллаха. Даже если не удастся, как сказал мулла Омар, они сумеют добитьсяот англичан существенных уступок: либо автономии на земли, где живутмусульмане, либо полного отделения, как отделена сейчас Ирландия или Шотландия.Будет еще арабская страна, самая молодая на свете, ей еще нет названия, хотяпора и придумать…

Огромный железнодорожный мост выгибался над бесконечнымтемным ущельем, как рождественская дуга: яркий, освещенный сотнями лампочек, апо Англии экономные жители берегут электричество. Тяжелый грохот доносился,казалось, из-под земли: с моста будет видно, что внизу не ущелье, а такое жеполотно в два ряда, там составы один за другим, везут лес, технику, трубы,мазут, дизельное топливо, зерно, и с такими же равными промежутками идут поездас живой силой, как говорит мулла и добавляет со смешком, пока еще живой!

Пару минут переводили дыхание, за спиной Абу Саида Мустафа иАбдулла вытаскивали из чехлов снайперские винтовки. Простые армейские,облегченного типа, с глушителями. Прицельная дальность полкилометра, но большеи не нужно, мост уже в двухстах метрах. Можно подобраться в темноте и ближе,только две свиньи расхаживают вдоль полотна, остальные сгрудились в будочке,жрут водку, никчемный народ. Даже не поймут, как не понимают свиньи, почему иот чьей руки умирают.

Абу Саид покатал в голове это красивое сравнение: свиньи непонимают, почему умирают, не могут же такую ужасную вещь подумать на толасковое существо, что обслуживало их, приносило еду, убирало нечистоты, поиловодой и всячески услуживало? Так и мы, молодые и сильные, только прикидывались,что убираем за вами нечистоты, сволочи. Сейчас наступит час расплаты. Вы всеумрете, сволочи, гады, гяуры, пожиратели падали, неверные собаки…

Грудь бурно вздымалась, кровь ударила в голову. Он с усилиемзаставил себя успокоиться, спросил тихо:

– Готовы?

– Да, – ответил Абдулла и добавил сварливо: – Зачем я втакую даль ночные очки пер?.. Свиньи ходят по самым освещенным местам!

– Перетрудился? – спросил Абу Саид с усмешкой.

– Усталому ишаку и ухо тяжелое, – ответилАбдулла. – И вообще, зачем все шли? Ты и сам бы один справился.

– Благодарю, – сказал Абу Саид. – Сколько их там?Четверо?.. Конечно, справился бы. Один джигит стоит десяти белых. Но мне нужныбыли ослы для перевозки груза.

– Двое на мосту, двое в будке.

– Погоди, – сказал Абу Саид.

Мустафа и все за ним послушно замерли, не слышно дажедыхания. Абу Саид сверился с часами, все точно, выучка его мюридов отменная,идут с точно рассчитанной скоростью. За две недели в лагере боевиков получилибольше, чем за два года службы в английской армии. В армии только маршировали иучились красиво отдавать честь старшим, а в лагере учились врываться в их дачии резать этих жирных свиней.

– Сейчас пойдет тяжелый состав, – пояснил АбуСаид. – Свиньи должны будут выйти, чтобы их увидели…

Абдулла сказал с сомнением:

– Будем стрелять, пока грохочет состав?

– Да.

– Но у нас с глушителями…

– Дело не в грохоте. Земля трясется, мост дрожит, всемелькает, если один из них упадет даже рядом, другой не заметит.

– Но состав закроет от нас тех, кто на другой стороне.

– Ненадолго, – успокоил Абу Саид.

Издали донесся грохот приближающегося поезда. Вскореощутилось едва слышное дрожание почвы. Далеко в ночи мелькнул огонек, исчез,через пару долгих минут показался уже ближе, ярче, не исчезал, разделился надва мощных прожектора, разгоняющих тьму далеко впереди. Абу Саиду он казалсядивным шайтаном, порождением ночи, чудовищным зверем из преисподней, рычащимгрозно и попирающим землю.

– Ничего, – прошептал он мстительно. – Скоро ещеболее грозный шайтан…

Справа и слева выдвинулись Мустафа и Абдулла. Карим и Гасандержались оба слева, их выкрашенные в темный цвет винтовки не отражали лунныйсвет, абсолютно невидимые. Абу Саид только услышал сухие щелчки, боевикиприступили к выполнению, не ожидая дополнительной команды, все уже былообговорено.

Абдулла вдруг ругнулся:

– Ну до чего же эти свиньи ленивые!..

– Это же франки, – напомнил Мустафа с ненавистью.

– Спят небось, – предположил из темноты Карим.

Последний вагон стремительно удалялся. Сухо треснули еще двавыстрела. Крохотная фигурка на той стороне железнодорожного полотна подпрыгнулаи рухнула навзничь. Но из будки никто не появился, а известно, что мостохраняют восемь человек, по четыре на каждом конце.

– Мы учли и это, – процедил Абу Саид.

Он поднял гранатомет, прицелился и выстрелил в однодвижение. Его боевики, уже не скрываясь, вскочили во весь рост и бросились кмосту. Ракета, оставляя огненный след, понеслась к караульной будке. Вернее,виден был только огненный след, а сама ракета неслась незримая, невидимая,смертоносная и почти бесшумная…