Но Безумец всё прекрасно понимал. Более того только его капюшон мешал окружающим увидеть, каким искренним восторгом сейчас горели его глаза. Да, эта книга не была эпохи Элвенана, поскольку, бегло пробежавшись по строчкам, мужчина понял, что это именно художественная литература, сборник сказок. Написана слишком тривиально для высокого стиля древних элвен. Однако при этом, он был уверен, книга была гораздо старее, чем думал её хозяин. Её не могли написать во времена Древнего Тевинтера, как и в эпоху эльфинажей. Тогда у эльфов просто не было времени, чтобы на основе своих религиозных легенд писать сказки да ещё пытаться повторить технологию написания книг своих предков. На ней даже были эльфийские чары, позволяющие бумажному носителю истории дожить до нынешних дней и выглядеть хоть и потрёпанным, но практически полностью читаемым. Без них при таких ужасных условиях хранения книга давно бы истлела.

На основе этого Безумец и сделал вывод, что книга относится к эпохе Долов, когда ещё и эльфы не растеряли знания предков, но при этом след многовекового влияния культуры людей уже чувствуется отчётливо: сказки написаны на манер людских произведений, а не эльфийских.

— Тогда почему ты назначил за редкую книгу такую невпечатляющую, почти символическую цену?

— Редкая-то она, конечно, редкая. Да только кому она здесь нужна? Эльфийский только долийцы и знают. Да и те не берут. Тятька говаривал, мол, приходил однажды сюда один долиец, решил было её прикупить, только как открыл, так и проплевался. Сказал, что не эльфийская она совсем, мол, подделка, — от этого Безумец только насмешливо хмыкнул, вспомнив ворчания Соласа о заблуждениях долийцев. — Так что с тех пор и валяется ненужной на прилавке. Мало ли повезёт, и однажды какому-нибудь умнику она приглянется.

Хоть маг и был сильно ограничен в весе вещей, которые он может с собой таскать, но у магистра бы рука не поднялась оставить сборник здесь. Мужчине с огромным удовольствием хотелось бы почитать, что получилось сочинить у древнего остроухого первооткрывателя. Буквально. Поскольку ни до, ни после, как он понял, эльфы художественную литературу не создавали, остановившись на своих сотню раз перевратых легендах о богах.

— Тогда, старик, считай, что такой «умник» нашёлся. Беру.

Торговец даже удивлённо вскинул свой единственный глаз и вновь, но уже тщательней осмотрел человека. Старик не мог понять, что людской учёный, историк — или какой-нибудь ещё папирусный червь — забыл здесь, в эльфинаже, в практически главной клоаке города. Тогда эльф глянул на Шианни и, получив от неё кивок, убедился, что этот незнакомец действительно знает эльфийский язык.

Конечно же, отказывать человеку у старика не было причин. Его даже, наоборот, порадовало, что наследие его семьи, которое растеряло свою первичную ценность лишь потому, что однажды члены семьи перестали передавать друг другу знания эльфийского языка, достанется искренне заинтересованному покупателю, а не для растопки печи.

— Но названная тобой цена не соответствует действительности. Любой коллекционер оценит книгу в разы дороже. Так что я не могу позволить себе настолько тебя обворовывать, — с этими словами Безумец забрал книгу, а взамен на стол выложил монеты на ту сумму, которую посчитал хоть сколько-то пригодной.

Безумец пребывал, очевидно, в добродушии. Этот старик ему понравился. Чем-то напоминал эльфа-смотрителя за отцовской библиотекой, который и привил ему любовь к книгам с самых ранних лет. Весьма начитанный, даже по людским меркам, библиотекарь правильно решил, что ребёнка, которого хозяин по непонятным тому причинам с рождения держал взаперти, подальше от посторонних глаз, нужно было хоть чем-то занять. А книги — это лучший враг одиночеству и безграмотности.

Когда эльф навскидку оценил реальную стоимость монет перед ним, то он чуть не лишился и второго своего глаза, который от удивления уже готов был поползти на лоб. Ведь итоговая сумма оказалась почти в четыре раза больше изначальной.

Довольно-таки быстро по этой достаточно-таки заставленной площади прошёлся слушок о том, что и за сколько именно купил непонятный чужак. Это мгновенно изменило общее настроение. Те эльфы, которые недобрым словцом гнали человека прочь, осознали, какой шанс они упустили. Жадные эльфоненавистники столько переплачивать тем более бы не стали. А значит, решили многие, это незнакомец из тех немногих людей, кому можно верить. Поэтому они-то теперь стали с надеждой посматривать на мага, надеясь, что он их оскорблений не услышал, решит ещё что-нибудь прикупить и заинтересуется хоть каким-то их товаром.

Увы, с этими любезностями они запоздали и очень. Ведь в последующее время Безумец не вернулся на площадь. Он только присел на скамейку у ближайшего дома и приступил к чтению, пока сопровождающая его эльфка отпросилась на несколько минут и отошла, чтобы решить новую возникшую проблему. Очевидно, покупкой он полностью оставался доволен и не собирался отвлекаться на местных. Книги раттусов всегда его интересовали намного больше, нежели сами эти раттусы.

Так в собственных изысканиях Безумец провёл несколько минут. Тревожить и подходить к нему никто не собирался. Лишь некоторые эльфы, надеясь, что шанс ещё не утерян, изредка поглядывали на него. Но мужчина был более чем равнодушен. Однако о покое ему пришлось вскоре забыть. Всё-таки не стоит забывать, что он находится на враждебной ему территории. И не все местные жители предпочтут отмалчиваться…

Когда рядом раздался детский гомон, он поначалу не обратил на это внимания. Всё-таки кучки, слоняющихся без дела детей, обычное явление для всех поселений. Но вот неожиданный магический всплеск в Тени магистр уж точно пропустить не мог. Тонкая Завеса, с одного стороны, радость для любого сомниари, многие процессы дремлющего мира можно почувствовать, даже не засыпая. Но, с другой, любой неконтролируемый всплеск воспринимается слишком болезненно. И чем такой выброс был больше, и чем незащищённей был сомниари, тем больнее ему будет. Сейчас Безумцу повезло, и это неожиданное нарушение процессов Тени вышло совсем небольшим, поэтому маг отделался лишь лёгким головокружением.

Но мужчина, отвлечённый от изучения находки, всё же желал накинуться с праведным гневом теперь и на магов нынешнего мира, которые так неуважительны к своему ремеслу, однако вся злость отошла, когда в первые же секунды его взгляд наткнулся на эльфийского ребёнка.

Девочка, отстав от группы остальных ребятишек, застыла на месте и красивыми большими глазами посматривала на человека. Точнее она смотрела куда даже сквозь него, больше погрузилась в новые, неизвестные ей ощущения, чем оставалась в реальность.

Мужчина сразу определил причину такого поведения эльфочки, поэтому только беззлобно хмыкнул. Очевидно, перед ним стояла будущая проблема всего эльфинажа — магичка,