– Вы, эленийцы, потрясающий народ, – восхищеннопроговорил Сарабиан. – У вас просто врожденный талант к интригам.

– Просто перед вами, ваше величество, весьма избраннаякомпания, – пояснила Элана. – Мы еще в Чиреллосе знали, что главнымнашим делом здесь будет сбор ценных сведений, а потому подобрали людей, которыеискушены в этом занятии.

– В университете, на факультете современной истории, янаткнулся на одного ученого, – перешел к своему докладу Бевьер. – Большинствотех, кто трудится на факультете, уже создали себе прочные репутации на изучениитого или иного события из недавнего прошлого. Привычка почивать на лаврах –один из главных недостатков ученой братии. Они способны целыми десятилетиямидержаться на плаву за счет одной-единственной монографии. Как бы то ни было,ученый, о котором я упомянул, из молодых и голодных. Он создал теорию и теперьвовсю погоняет этого своего любимого конька. Он абсолютно убежден, что всенынешние беспорядки арджунского происхождения – быть может, потому, что большеникто на факультете не разрабатывал еще эту тему. Он убежден также, что за всемэтим заговором стоит Скарпа.

– Кто такой Скарпа? – спросил Келтэн.

– Заласта рассказывал нам о нем, – напомнил емуУлаф. – В Арджуне он то же самое, что Сабр в Астеле и Геррих в Ламорканде.

– Ах да, теперь вспомнил.

– Как бы то ни было, – продолжал Бевьер, –наш ученый собрал множество подтверждений своей теории, правда, среди них естьи весьма шаткие. Он готов говорить об этом часами со всяким, кто пожелает егослушать.

– Еще кто-нибудь в университете занимается этойтемой? – спросил Эмбан.

– Не слишком охотно, ваша светлость. Никто не хочетрисковать своей репутацией, пойдя по неверному пути. Ученая братия скромнопредпочитает занять выжидательную позицию. Мой молодой приятель еще не успелзаработать себе весомую репутацию, а потому всегда готов рискнуть.

– Займись им, Бевьер, – решил Вэнион. – Даженеверные заключения помогут нам сузить пределы поиска.

– И я того же мнения, лорд Вэнион.

– Могу ли я положиться на ваше величество? –обратился Стрейджен к императору.

– Для чего же еще существует хозяин дома? –ухмыльнулся Сарабиан. – Полагайся, сколько твоей душе угодно.

– Надеюсь, вам известно, что в Материоне естьпреступники?

– Ты имеешь в виду – еще кто-то, кроме моих министров?

Стрейджен расхохотался.

– Очко в вашу пользу, ваше величество, – сказалон. – В каждом большом городе мира существует еще один, потайной город.Это – сообщество воров, карманников, взломщиков, нищих, шлюх, мошенников иубийц. Они добывают свой ненадежный заработок из карманов и кошельковпочтенного общества.

– Разумеется, мы знаем, что такие людисуществуют, – сказал Сарабиан. – Для чего же еще у нас есть полиция итюрьмы?

– Да, ваше величество, в жизни преступников встречаютсясвои мелкие неудобства. Однако не всем известно, что преступники во всем миредо определенной степени связаны друг с другом и действуют сообща.

– Продолжай.

– У меня в прошлом были кое-какие встречи с такимилюдьми, ваше величество, – продолжал Стрейджен, тщательно выбираяслова. – Они могут быть весьма полезными. Почти ни одно происшествие вгороде не ускользнет от глаз преступников. Если дать им понять, что вас неинтересует их обычная деятельность, они охотно продадут вам все сведения,которые им удалось собрать.

– Стало быть, деловое соглашение? – Совершенноверно. Что-то вроде скупки краденого. Это, конечно, не слишком честное занятие,но ведь многие зарабатывают им на жизнь.

– Разумеется.

– Пойдем дальше. Этот дух сотрудничества, о котором яуже говорил, здесь, в Материоне, отсутствует. Отчего-то у тамульцев не выходитдействовать сообща. Преступники одной профессии цепко держатся друг за друга.Они даже создали гильдии, и одна гильдия относится к другим с презрением инедоверием. Если мы хотим использовать этих людей, нам придется сломать этистены.

– Весьма здраво, милорд. Стрейджен вздохнул полегче.

– Я сделал кое-какие приготовления, вашевеличество, – сказал он. – Главари различных преступных гильдий скоропоявятся здесь. Они в высшей степени почтительно относятся к вашему величествуи подчинятся каждому вашему слову. – Стрейджен помолчал. – Если,конечно, вы не велите им начать честную жизнь.

– Само собой. Нельзя же требовать от человека, чтобы онотказался от своего ремесла.

– Именно. Однако, ваше величество, вы можете приказатьим забыть о кастовых предрассудках и начать разговаривать друг с другом. Еслимы будем их использовать, они должны по собственной воле передавать всесведения одному человеку. Если бы нам пришлось получать ее у каждого главаря поотдельности, самые свежие новости давно бы выдохлись, не дойдя до наших рук.

– Понимаю. Теперь, милорд Стрейджен, поправь меня, еслия ошибусь. Ты хочешь, чтобы я организовал преступников Материона, дабы им легчебыло обчищать кошельки и карманы честных граждан, – в обмен на некиеважные сведения, которые они могут услышать на улицах, а могут и не услышать. Ятебя правильно понял?

Стрейджен моргнул.

– Я боялся, что ваше величество именно так посмотрит намое предложение, – сказал он.

– Тебе не стоило бояться, милорд Стрейджен. Я будусчастлив поболтать по душам с этими верноподданными головорезами. Тяжестьнынешнего кризиса превышает мое естественное отвращение к общению с жуликами имошенниками. А что, милорд, ты – хороший вор?

– Думаю, что я недооценил ваше величество, –вздохнул Стрейджен. – Да, я действительно хороший вор. Мне не хотелось быпоказаться нескромным, но я, наверное, лучший вор в мире.

– И как идут твои дела?

– В последнее время не слишком хорошо, император Сарабиан.Неспокойные времена не способствуют успеху в делах. Честные люди становятсянервными и слишком беспокоятся о своих драгоценностях. Да, кстати, вашевеличество. Преступники, перед которыми вам предстоит держать речь, будут вмасках. Они весьма уважают вас, но все же предпочитают, чтобы вы не знали их влицо.

– Думаю, это я могу понять. Я уже предвкушаю беседу ствоими друзьями, Стрейджен. Мы усядемся рядком и мирно потолкуем о том, каклучше обвести вокруг пальца власти.