Хорошо организованная конспиративная сеть продолжала крепнуть и процветать на протяжении двух лет; и ни один из многочисленных шпионов и информаторов султана не улавливал звуков брожения. Курьеры с важными донесениями перемещались туда и обратно, снаряжение доставлялось и хранилось в стратегически важных местах, бомбы раздавались новичкам-убийцам. Первый намек на существование готовящегося заговора был обнаружен случайно, что впоследствии привело к раскрытию основательно вооруженной организации. Членам ВМРО захотелось полюбоваться на то, как выглядят изготовленные в Македонии новые бомбы. И для этой цели крестьянину Антону Стоянову было позволено доставить несколько незаряженных металлических шаров. Спрятав бомбы в мешки с рисом, он взгромоздил их на своего мула, но по дороге наткнулся на турецких сборщиков налогов, чьей главной заботой было взимать таксу на табак. Принявшись тыкать штыками в мешки с рисом в поиске контрабандного табака, они наткнулись на бомбы. И когда рис из мешков высыпался на землю, причастность крестьянина к тайному балканскому заговору была обнаружена.

Антон Стоянов, выдержавший все жестокие пытки турецкой полиции и не сказавший ни слова о ВМРО, прославился среди македонцев своей стойкостью. И хотя секретная организация насчитывала теперь очень много сторонников на очень большой территории, она долго оставалась необнаруженной. Спустя два года после истории с Антоном Стояновым, в ноябре 1897 года, в селе Виница, в котором проживало смешанное население из турок и болгар, произошел грабеж и убийство. Поскольку пострадавшим был богатый мусульманин, турецкая полиция, следуя своей излюбленной тактике, подвергла истязаниям его болгарских соседей. Грабителями оказалась пользующаяся дурной славой банда, которая нагрянула через болгарскую границу и, совершив грабеж и убийство, вернулась обратно еще до того, как была организована погоня. Полиция не упустила случая как следует размяться и принялась искать сообщников бандитов среди сельчан.

Турки устроили настоящую бойню, издеваясь и пытая «подозреваемых» христиан Виницы. Ее жители героически сносили истязания, пока одна измученная женщина не призналась, но не в пособничестве бандитам, а в том, что в ее доме хранилось оружие. Обыскав ее дом, турки обнаружили пятьдесят ружей, дюжину бомб, а также патроны и порох. Таким образом, по чистой случайности подготовка ВМРО к восстанию была раскрыта, после чего началось полицейское расследование.

Султан Абдул-Хамид (прозванный Великим убийцей) и его советники устроили армянам двухлетнюю резню. Закипало Критское восстание. И теперь вулканический грохот прокатился по угнетенной Македонии.

Но разве у турок истощились ресурсы тирании? Знаменитый истребитель болгар из Скопье Хафуз-паша (губернатор Скопье) и пользующийся дурной славой садист, дервиш-эфенди (эфенди — титул в иерархии Османской империи, воинское звание эфенди соответствует лейтенанту) закатали рукава. Этим двум была дана carte blance в подавлении македонских болгар. На людей обрушились жестокие избиения и зверства, которые продолжались два месяца, пока британские корреспонденты и специальные инспекторы британского посольства в Константинополе не потребовали у турецких властей прекратить бойню. А тем временем тысячи людей были замучены, искалечены, брошены в тюрьмы или убиты.

Но пожар революции нельзя остановить истреблением народа. Это доказано столетиями репрессивного правления. Резня в Винице позволила обнаружить ВМРО, и дни подпольной гражданской деятельности подошли к концу. Теперь организация превратилась в образцовый отряд вооруженных людей, называвших себя комитаджи (comitadjies — что по-турецки означает «члены комитета»), которые отважились дать отпор султанской полиции, военным отрядам и власти Оттоманской империи над жизнью и смертью македонян.

Комитаджи представляли собой как революционную секретную службу, так и неформальную жандармерию, и поскольку они успешно сочетали в себе обе эти функции, то могут быть отмечены в данной книге как уникальные. Потребность в таком вооруженном и дисциплинированном патруле возникла сразу же, как только османцами была раскрыта ВМРО. После учиненных Хафуз-пашой и дервишем-эфенди зверств многие сотни последователей ВМРО бежали в горы, где образовали сильные и сплоченные банды.

Отряды вооруженных людей всегда использовались как конвой для поездов с боеприпасами, и первые патрули комитаджи продолжали эту же работу, постепенно набираясь опыта в качестве карательных и полицейских контингентов. В тех селах, где отсутствовали турецкие армейские посты или полицейские участки и проживали только македонцы, комитаджи открыто действовали как силы жандармерии.

ВМРО, имея в своем распоряжении леса, вооруженных резервистов в горах, опорные пункты и секретных агентов в каждом селе и городе, превратилась из тайной народной организации заговорщиков в слаженную военную машину. Подвиги отрядов комитаджи вдохновляли апатичное крестьянство, тогда как их ружья, бомбы и ножи обуздали рвение деспотичных турок. Так средствами повстанческой интервенции эта вооруженная и боеспособная «секретная служба» практически освободила обширные сельские районы от власти турок.

Тайным эволюционным, даже более чем жестоким революционным процессом ВМРО двигалась к захвату административного управления Македонии. Но комитаджи являлись прямыми потомками тех горных Робин Гудов, гайдуков, чье многовековое подчинение туркам вдохновило жителей Балкан на попытку избавления от рабства Константинополя. И поэтому, наряду с борьбой за свободу, македонцы испытывали традиционную горскую жажду отмщения. После стольких лет угнетения сама свобода не могла показаться более сладкой, чем созерцание отличной новой винтовки, нацеленной на турка.

Одним из самых знаменитых подвигов комитаджи в начале столетия можно считать захват города Мельник. Этой операцией руководил Борис Сарафов, бывший офицер болгарской армии. (Один из величайших македонских героев времен турецкого ига.) Возглавив мятежников в 1907 году, он отбил Мельник у турецкого гарнизона, выпустил узников из тюрьмы и удерживал город в течение 24 часов. Это была исключительно революционная демонстрация, не имевшая стратегического значения, но она электризовала сельскую местность и превратила Сарафова в интернационального героя. Многие из его сторонников были по своей природе потомственными бандитами. Только сильный лидер мог удержать их от погрома и мародерства домов богатых сельчан. Но Сарафов пресекал любую склонность к грабежу, тем самым обеспечивая политическое значение восстанию. До того момента, как он был убит в 1907 году, он был одним из самых влиятельных представителей македонского освобождения.

Он стал постоянным агентом ВМРО. Его заметная внешность балканского красавца помогла ему открыть двери во многие модные гостиные Европы, где он испробовал всевозможные схемы пополнения революционного военного сундука. Вступая в любовные отношения с дочерьми британских и бельгийских капиталистов, он добился щедрых пожертвований. В Женеве, Лондоне, Санкт-Петербурге, Вене этот изящный кавалер появлялся в компании роскошно одетых дам, обычно не слишком молодых и привлекательных, которые мало что смыслили в национальном движении и фондах, необходимых для поддержания этих движений.