менее, уже сегодня обеспечить и своевременное обнаружение ошибок, и распознавание осознанных фальсификаций, допущенных на досудебных и судебных стадиях уголовного процесса. Одна из таких возможностей заключается в привлечении специалистов из числа опытных практических работников или ученых-криминалистов для оценки качества проведенной работы правоохранительных органов по материалам уголовных дел. Надо думать, что в адекватном восприятии и на его основе объективной оценке итогов работы по уголовному делу с позиций криминалистической науки должны быть заинтересованы не только профессиональные защитники, но и все те субъекты процессуальной деятельности, которых Ганс Гросс называл честными и добросовестными уголовными деятелями.[759]

Расширение практики обращения к специалистам для оценки качества расследования и разрешения уголовных дел по их материалам — это, разумеется, не панацея, а один из возможных путей решения проблемы обеспечения прозрачности правосудия, где криминалистическое исследование материалов уголовных дел выступает в качестве одного из способов распознавания непрофессионализма, некомпетентности и коррумпированности работников правоохранительной и судебной системы в стране. Обеспечивая доступ к материалам уголовных дел специалистов, способных дать объективную и квалифицированную оценку принимаемых в судопроизводстве решений с точки зрения криминалистической науки, мы вправе рассчитывать не только на своевременное исправление допускаемых следователями, прокурорами, судьями ошибок, но и на профилактическое действие даваемых специалистами оценок. Ибо обеспечиваемая таким образом «прозрачность правосудия — серьезный фактор противодействия коррупции в судебном сообществе».[760]

Желание получить информацию о качестве расследования и судебного разбирательства по материалам уголовного дела может, тем не менее, оказаться лишь благим намерением, если уполномоченные на то должностные лица при оформлении этих материалов по тем или иным причинам реальную картину представят в искаженном виде. Тем более, что информация об их деятельности не только отражается в материалах уголовного дела избирательно, по усмотрению того, кто его формирует, но и неизменно с искажениями.[761] Поэтому даже добросовестное и вполне профессиональное отношение к изучению материалов уголовного дела далеко не всегда может стать гарантией получения полной и объективной информации, необходимой для адекватной оценки всех обстоятельств, как расследуемых, так и сопровождавших расследование и рассмотрение дела. Для этого важно, чтобы в материалах дела все производимые действия на этапах досудебного и судебного производства отображались максимально полно и точно, ибо небрежное отношение к оформлению материалов уголовного дела, нередко становилось основанием признания расследования неполным, проведенным с процессуальными нарушениями. «В практике, — справедливо заметил К. А.Корсаков, — отсутствием достаточно четких критериев и требований к материалам дела, зачастую обусловлены такие недостатки расследования и судебного рассмотрения, как неполнота исследования, процессуальные нарушения, вопросы, связанные с признанием доказательств недопустимыми».[762]

С сожалением приходится констатировать, что эта сторона деятельности далеко не всегда отвечала требованиям и рекомендациям криминалистической науки в части ее документального оформления, в том числе с применением технико-криминалистических средств, которые специально создавались для закрепления хода и результатов процессуальных действий и оперативно-розыскных мероприятий, направленных на познание обстоятельств события преступления. И это несмотря на то, что именно от квалифицированного применения криминалистических средств и методов фиксации во многом зависит полнота и точность отображаемой в материалах уголовного дела информации — как доказательственной, так и информации о способах ее получения.

Можно предположить, что недостаточное внимание к криминалистическим средствам закрепления в материалах уголовного дела информации о его расследовании и рассмотрении сыграло и сформировавшееся к началу ХХI века общее представление о предмете криминалистики, как науке, познающей многочисленные закономерности — от механизма преступления до его познания — кроме закономерностей возникновения информации о деятельности следователя, суда и других участников судопроизводства.

Соответственно и научный интерес к результату отображения этой деятельности — материалам уголовного дела — как к объекту криминалистического исследования если и проявлялся, то только в случаях, когда само расследование дела по причине допущенных следователем злоупотреблений становилось предметом внимания правоохранительных органов.

Не так, наверное, сложно оценить по материалам уголовных дел качество расследования, проведенного заведомо неквалифицированно, что, как ни странно, чаще встречается в работе по расследованию очевидных преступлений, где, казалось бы, не требуется глубоких криминалистических знаний. Для оценки «бросающегося в глаза» непрофессионализма следователей, оперативных работников, суда бывает достаточно использовать минимум знаний, опыта или просто руководствоваться здравым смыслом, тем более что именно опыт и здравый смысл лежат в основе многих криминалистических рекомендаций. Однако, такие случаи, надо сказать, единичны и нехарактерны для оперативно-розыскного, следственного или судебного познания событий, отличающихся тщательностью подготовки и особыми профессиональными навыками исполнителей, реализующих преступный замысел. Преступления, совершаемые в условиях неочевидности, особенно если речь идет о профессиональной преступности, раскрыть и довести в познании истины до своего логического завершения невозможно, если не использовать в полной мере все то, что рекомендует криминалистическая наука.

Ясно должно быть, что не только как провести, но и как оценить работу, основанную на использовании данных специальных наук, способен лишь тот, кто сам такими знаниями обладает в полной мере. Что лишний раз подчеркивает степень важности привлечения специалистов в области криминалистики для оценки работы следствия и суда по материалам уголовных дел. Ибо далеко не во всех вопросах применения данных криминалистики в ходе расследования и рассмотрения уголовных дел могут профессионально разобраться сами следователи, прокуроры, адвокаты, а тем более суд.

По этой причине брак в работе по расследованию уголовных дел не всегда удается обнаружить даже тем, кто в силу закона обязан обращать внимание на его издержки. И именно потому, что для выявления ошибок, которые всегда отражаются в материалах уголовного дела, необходимы не только знания закона, но и всех тех отраслей специальных наук, данные которых использовались в расследовании и рассмотрении конкретных преступлений.

В условиях состязательного процесса цена криминалистических ошибок, допущенных в ходе расследования, неизмеримо возрастает, ибо позиция суда, призванного окончательно разрешить дело, формируется на основе сопоставления различных точек зрения, высказываемых сторонами процесса. Еще опаснее для установления истины ошибки, которые допускаются в суде с участием присяжных заседателей. На это обратил внимание еще Г.Гросс, заметив более ста лет назад, что «следить за ходом сложного судебного следствия…, различать улики за и против подсудимого… — требования, невозможные для человека, не имеющего никакой подготовки. Присяжный заседатель не в состоянии этого сделать, он вынужден хвататься за несущественное, первое, что ему попадется, что произведет на него наибольшее впечатление… Вот почему судебному следователю весьма важно при производстве следствия по делам, подсудным суду присяжных, не забывать ни на одну минуту о том, что труд его будет предложен