– Прихлопнуть, кокнуть, ваще прибить нахрен, - принялся загибать пальцы Костик.

– Ой, ой, ой! - замахала ручонками литераторша.- Я совершенно не приемлю современной речи. Невозможный язык. Давайте учитьсяговорить красиво. Временно откладываем вопрос про руку Тимы и разыграем сценку.Костя, Маша, идите к доске.

Юноша встал. На запястье у него болталисьдорогие часы, галстук придерживала заколка со сверкающими камнями. Девочкавыглядела не хуже, она тоже не обошлась без драгоценностей - они сверкаливезде: в ушах, на пальцах, шее и даже на поясе, подчеркивавшем тонкую талию.

– Отлично, - сказала Варвара Михайловна.- Костя, ты случайно встретил Машу, она тебе нравится, хочешь позвать ее вкино. Ну, что ты ей скажешь?

– Она мне ваще никак, - скривился Костя,- типа пошла на фиг. Жирная и тупая!

– На себя глянь! - не осталась в долгуМаша. - Лучше жабу съесть, чем с Костяном по стриту рассекать. Нашелся, блин,сын всех обезьян!

Класс заржал.

– Дети, дети! - заметалась у первого рядастолов литераторша. - Это же как в театре! Думаете, актеры, изображающие Ромеои Джульетту на подмостках, обожают друг друга в реальной жизни?

– В реале нет, - признал Костя. - А че,пятерку поставите за хохму?

– Непременно, - пообещала училка. -Начинайте.

– Суперски! - пришла в восторг Маша. -Привет, Костян.

– Ну, че? - попытался изобразить улыбкуюноша.

– Ваще, дела ниче?

– Ниче.

– А ваще как?

– Ваще супер.

– Типа в кино не того?

– А ваще там че?

– Ну… да мне по фигу че! Подорвались!

– Стоп! - подпрыгнула Варвара Михайловна.- Секундочку! Это же нечеловеческая речь.

– А чейная? - хором спросили Маша сКостей.

– Обезьянья! - запальчиво сказала литераторша.- Так нельзя. Повторяйте за мной. «Добрый день, Машенька! Как твои дела?Спасибо, Костик, не жалуюсь на жизнь. Дорогая Маша, я очень хочу пригласитьтебя в кино. Как ты думаешь, родители разрешат тебе пойти на фильм "Войнаи мир"? Огромное спасибо, Костя, сейчас я спрошу у мамы». Вот так выглядитразговор двух хорошо воспитанных школьников.

– Кондово! - заржал Тима. - А че с моейрукой? Не понял прикола с ее именем.

– Тимофей, - укоризненно покачала головойВарвара Михайловна, - это же очень просто. Ручки называются правая и левая.Когда учитель задает вопрос, воспитанный школьник всегда тянет ту, которойпишет, а ты поднял другую.

– Дура, - прошипела девушка, сидевшаячерез проход от меня.

Я глянула в ее сторону, и она моментальносорвала с головы широкий обруч - темные завитые пряди упали вперед и скрыли отменя лицо девочки.

– Неужели до сих пор ты не научилсянаходить нужную ручку? - надрывалась Варвара Михайловна. - Ай, ай, ай… Сейчасобъясню. Положи ладони на парту!

Тимофей неожиданно послушался.

– Смотри, - возбудилась старушка, -правая рука - это та, у которой большой палец слева. И вся премудрость.

Я не удержалась и хихикнула, Тима ошалелорассматривал свои ладони.

– Сука, - прошипели сбоку.

Я резко повернула голову. Ничего не произошло,темные волосы грубиянки надежно скрывали ее лицо.

– Ваще офигеваю! - простонал Тима. -Правая та, где палец слева, а левая…

– С пальцем справа, - захлопала в ладошиВарвара Михайловна. - Правда, здорово? В природе все продумано.

Прозвучал звонок, школьники разом вскочили иринулись к двери.

– Деточки, погодите! - заволноваласьВарвара Михайловна. - А домашнее задание?

– Может, не надо? - попросил Костя,оборачиваясь.

– Хорошо, - неконфликтно согласиласьучилка. - Погода прекрасная, лучше в парк сходите, покатайтесь на саночках.

Учитывая, что за окном вовсю цветет май,предложение воспользоваться санками звучало дико.

– Но не забудьте повторить пройденнуюсегодня во время урока тему, - занервничала, осознав собственный промах,Варвара Михайловна. - Николай Васильевич Гоголь, «Мертвые души»…

Вместе с галдящими детьми я выпала из кабинетаи запоздало изумилась. Надо же, оказывается, девятиклассники сегодня изучалибессмертное творение великого писателя! А мне показалось, что они занималисьвсякой ерундой.

Идти в учительскую не хотелось. Посмотрев начасы, я отошла в самый дальний угол коридора, где виднелся выход на аварийнуюлестницу, вытащила мобильный и набрала хорошо знакомый номер.

– Селиванов! - грянуло из трубки.

– Витенька, привет, - обрадовалась ятому, что мой знакомый находится на рабочем месте.

– Это кто? - слегка сбавил тон приятель.

– Вилка.

– А! И чего тебе надо? - весьма нелюбезнопоинтересовался тот, кто провел в свое время на нашей кухне не один час.

– Сделай одолжение, помоги! Есть такойчеловек, Василий Ярцев, он убил свою жену, Веронику Терешкину…

– Нет! - резко перебил меня Витя.

– Что «нет»? - удивилась я.

– Все, - сурово ответил Селиванов. -Забудь мой телефон. Навсегда! Мне без разницы, кто из вас кого бросил, но яработаю с Олегом не один год и…

Я быстро нажала на красную кнопку. Понятно.Когда расходишься с мужем, прежние приятели тоже делятся на две части.Селиванов теперь в лагере Куприна, и никакой обиды на Витьку я не держу - такфишка легла. Вопрос в другом: к кому мне обратиться? Если Витя столь нервноотреагировал на мой звонок, то, вероятно, и остальные выплеснут негатив.

Тягостные размышления прервала дрожьмобильного, не посмотрев на дисплей, я ответила:

– Алло.

– Доброе утро, - произнес до отвращениязнакомый голос. - Это Олег, так сказать, твой экс-супруг. Узнала?

– Естественно, - стараясь казатьсяравнодушной, ответила я. Было бы странно сказать иное.

– У тебя проблемы? - поинтересовалсяОлег.

– Нет.

– Да? А у Селиванова сложилось иноемнение.