— А у тебя есть варианты? — принц скептически посмотрел на неё и отвернулся к лабораторному столу у высокого окна.

Нет. Вариантов нет. И шансов спастись из лап этого чудовища, похоже, что тоже нет. Никто не знает, что они здесь, а Еля знала, на что он был способен раньше, и видела, на что стал способен сейчас. 

— Почему «невидимки»? — еле слышно прошептала она. — Ведь вы с ними не можете быть связаны.

Принц Оливар снова обернулся. Он сразу понял, что пленница имела в виду.

— Я долго ждал подходящего момента и ситуации, чтобы тебя получить, — серьезно ответил «доктор Крауф», одновременно отвечая на вопрос и внимательно всматриваясь в поднятую на уровень глаз колбу с голубоватой жидкостью.

Он слегка пошевелил её, и жидкость забурлила, отчего «доктор» недовольно нахмурился и поставил колбу на стол.

— Честно говоря, я был совершенно поражён, когда тебя приняли в клан фурий. Никак не ожидал такого развития событий, и это обстоятельство все очень осложнило. Земля Фурий — хоть и маленькое, но государство, а похитить тебя — это политический конфликт. Думал, гадал, ждал. Следил за тобой и ровеной Роннигус уже давно. Вычислил все ваши маршруты, знал твое расписание в университете. И тут «невидимки» оживают, а ты — «пустышка». Все очень удачно стало складываться. Оставалось придумать, как тебя похитить так, чтобы решили, что это дело рук «невидимок», чтобы сильно не копали. Сейчас мои люди все организуют по высшему классу, и ни у кого не возникнет сомнений, кто виновен в вашей пропаже.

— А тела? 

— А что тела? — удивился принц.

— Наши тела не найдут, — глухо пробормотала Еля. — Это вызовет подозрение. Нас будут искать. 

— Будете считаться пропавшими без вести, — спокойно ответил принц, холодно наблюдая за Еленией. — «Невидимки» никогда не оставляют свидетелей. 

— Почему вы не разрешили использовать в отношении меня парализующее вещество?

— Пришлось бы ждать несколько дней, пока его остатки окончательно выйдут из твоего организма. У меня нет столько времени — я устал ждать. Время, к сожалению, неумолимо, а из-за твоей беготни я очень много его потерял, — последние слова принц произнёс с настоящей злостью.

— Зачем вам всё это? — недоуменно прошептала Еля. — Ради науки? 

— Науки? Причём здесь она?  — принц презрительно скривился.  — Я хочу бессмертия для своих близких, я устал хоронить дорогих людей. Знаешь ли, это очень больно, — лицо мужчины стало каменным.

Принц подошёл ближе к её кровати и внимательно вгляделся в потухшие голубые глаза на бледном лице.

— Твоя кровь нужна для проведения дальнейших экспериментов, которые я начал на Земле. Я создам «эликсир бессмертия» для таких, как ты, — для  «пустышек». Полагаю, ты сама должна быть заинтересована в моем успехе.

Еления молча и устало смотрела на него. Обескровленный организм совершенно лишил её сил.

— На настоящий момент ты единственный человек с уникальной формулой крови совершенного человека, которую создал я! Тебя никто не сможет заменить, поэтому извини, но из моего поместья ты больше никогда не выйдешь. Ты нужна мне для экспериментов.

— Вы не собираетесь меня убивать? — невольно вырвалось у Елении.

— Нет, конечно, — искренне удивился принц Варниус. —  Ты нужна живая и здоровая. То, как ты чувствуешь себя сейчас, — это последствие обескровленности организма, но я не собираюсь постоянно держать тебя в таком состоянии. Это на сегодняшний день мне нужно много крови, чтобы начать сразу несколько экспериментов.

Еления поёжилась от его слов, но почему-то поверила, что она действительно нужна принцу живой и здоровой.

— А сестра Мадлен? Что будет с ней? — сдавленно прошептала она.

Взгляд принца на мгновение стал странным — задумчивым и немного... растерянным? Она внимательнее вгляделась в его лицо.

— Я не смог отдать распоряжение убить её, — ровно произнёс он, признаваясь в своей слабости, а Еля почувствовала охватившее огромное облегчение. — Эта женщина восхищает и вызывает глубокое уважение. Её бескорыстная помощь неодарённым, доброе сердце, тяжёлая судьба... Поверь, людей, которые вызывают у меня это чувство, можно по пальцам одной руки пересчитать. Такое же чувство вызывал у меня твой отец. Он был на редкость хорошим и порядочным человеком.

Отец. Петер Лайберт. Да, он был именно таким. Хорошим. Как и директор приюта для «пустышек». 

— Где она? 

— Пока в темнице.

— ...

— У неё хорошие комфортные условия. Не переживай. А если ты не будешь валять дурака, то с ней всё будет хорошо, — спокойно произнёс Оливар. 

— Но её вы тоже не собираетесь отпускать? — догадалась Еля.

— Нет, конечно. Теперь ваша жизнь будет ограничена границами поместья, — сухо ответил принц.

— А когда вы закончите эксперименты? — в горле Ели застрял комок, а дыхания от охватившего волнения стало не хватать. — Что с нами будет?

— Когда закончу? — принц Оливар выглядел озадаченным. — Похоже, что это произойдет нескоро. Я много десятилетий занимаюсь исследованиями, и работы предстоит ещё очень много.

Взгляд Елении окончательно потух, она закрыла глаза. 

— Ну, если ты к этому времени будешь еще жива, возможно, я отправлю тебя в твой мир. В качестве благодарности, — услышала она задумчивый ответ принца Варниуса. — И в память о твоём отце.

В её мир? Где у неё никого не осталось? 

Она хотела остаться со своей новой семьей. Но теперь это стало невозможным.

Два дня Оливар Варниус практически не выходил из лаборатории, находящейся в южном поместье, пока однажды призрак рода  не сообщил ему, что приехал Роланд Варниус собственной персоной.

Удивленный, раздражённый и недовольный тем, что его отвлекают от важнейших исследований, Оливар покинул лабораторию, чтобы принять сына, оставив Елению в лаборатории спящей беспокойным сном и что-то бормочущей под нос. 

Девочка вызывала у него странное чувство — с одной стороны, он был очень зол на нее из-за того, что столько времени скрывалась, и он не мог продолжать исследования, а, с другой стороны, он прекрасно понимал её мотивы, и ему до странного стало жаль её, заброшенную им из одного жестокого мира в другой, не менее жестокий.