– Назовите вашу фамилию, имя и отчество, – велелоперативник.

Я назвала.

– Вы ведь ясновидящая, не так ли?

В его голосе чувствовалось пренебрежение.

– Отчасти. Вообще-то по профессии я журналист.

В глазах майора тут же загорелась неприязнь.

– А здесь вы что делаете? – вскинулся он. –Вынюхиваете жареные факты? Роетесь в грязном белье? Подслушиваете чужиеразговоры?

Я догадалась, что журналисты Голованову чем-то насолили, имиролюбиво ответила:

– Вовсе нет, я ведь не светский репортер, а пишу натему трудоустройства. Газету «Работа» знаете? Вот с ней я сотрудничаю. Впрочем,скоро я, наверное, уйду из журналистики. Понимаете, я могу себе позволитьвообще не работать. На меня свалилось огромное наследство, причем от совершеннонезнакомого человека, можете себе это представить?

Очевидно, майор представил, и очень живо, потому что еголицо перекосилось от зависти. Мерзким голосом он отчеканил:

– Попрошу вас не отвлекаться от темы разговора! Когда изачем вы оказались в этом доме?

– Приехала сегодня днем, безо всякой цели, просто закомпанию с подругой Еленой Колтуновой.

– Вы видели господина Лисовика живым?

– Никогда.

– Что-нибудь в поведении обитателей дома показалось вамстранным?

На секунду я задумалась, не рассказать ли милиционеру осмертельных инъекциях, но, взглянув в холодные глаза майора, решила этого неделать.

– Ничего странного я не заметила. Да и как моглазаметить, если впервые в жизни видела этих людей?

Майор задал еще несколько формальных вопросов, я без запинкина них ответила. Закончив допрос, Голованов велел мне никуда не уезжать изМосквы. По-моему, он сделал это исключительно из вредности, потому что дажепуговицам на его мятой рубашке было понятно, что я не имею к смерти Лисовика нималейшего отношения.

Майор Голованов поднялся в кабинет на второй этаж. Я, выждавнесколько минут, последовала за ним.

Дверь в кабинет оказалась приоткрыта, я приложила ухо кщели.

– Юра, смерть Лисовика наступила от трех до пяти часовназад, – сказал мужской голос. – На затылке вмятина, скорей всего, онударился во время падения. Недавно ему делали укол в вену, он мог умереть отэтого. Точную причину смерти я назову только после вскрытия.

В этот момент дверь распахнулась, и я нос к носу столкнуласьс майором.

– Вы что тут делаете? – сурово спросил милиционер.

– Кухню ищу, – ляпнула я, – очень, знаете,пить хочется.

– Насколько я успел заметить, кухня находится на первомэтаже.

– Правда? – обрадовалась я. – Большоеспасибо! Я немедленно туда отправлюсь!

Провожаемая пристальным взглядом, я потопала вниз полестнице.

Так вот оно что! Лисовику тоже сделали «инъекцию смерти»!Думаю, дело было так: преступники не стали ждать, когда Сильвия раздобудетшифр, возможно, смекнули, что шансов у прислуги маловато. Они решилишантажировать самого олигарха! Жизнь или кошелек! Если не назовешь шифр отсейфа, не получишь противоядие! Лисовик назвал, но противоядия не дождался.Быть может, у него оказалось слабое сердце. Или ему ввели слишком большую дозуяда, которая убивает не за три дня, а за три минуты. И правда – зачем оставлятьжертву в живых? Ведь не исключено, что миллионер знал вымогателей.

В гостиной я застала необычайное оживление. ПисательницаДарья Лисовик металась из угла в угол и вопила:

– Куда он мог деться?! Вдове надо срочно отсюда уехать!Неужели не понятно, что ей невыносимо оставаться в доме, где умер ее муж?!

Художница Татьяна откинула волосы с лица и сказала сзаметным раздражением:

– Это, голубушка, понятно всем. Изольда у нас девушканежная и чувствительная. Только что же делать, если человек пропал? Как в водуканул.

Я подошла к Сильвии и шепотом спросила:

– Что случилось?

– Пропал Сергей, личный водитель Лисовика, –прошептала она в ответ. – Такое произошло впервые, он никогда безразрешения не покидал дом.

– Когда вы видели его в последний раз?

Прислуга нахмурилась:

– Около часа дня он обедал на кухне, потом поднялся кхозяину в кабинет. Больше я его не видела.

Меня осенило: водитель! Вот кто причастен к убийствуЛисовика! В том, что олигарх умер не своей смертью, я уже не сомневалась. Такихслучайных совпадений не бывает. Значит, мне надо найти Сергея и заставить егоотдать противоядие. Ура, я буду жить!

Я обратилась к Дарье:

– Как Леонид Назарьевич нашел водителя? Сергея кто-топорекомендовал?

– Без понятия! – рявкнула вторая жена олигарха.

– Я знаю, – встряла Колтунова, – черезагентство «Прайм домашний персонал». Я тоже там свою домработницу нашла. Ахудожник Севрюгин в «Прайме» регулярно личных помощниц заказывает, емуприсылают длинноногих блондинок, как он любит. Да вся Рублевка набирает тамприслугу!

Чтобы раздобыть телефон агентства, мне понадобилось меньшеминуты. Да здравствует платная справочная служба, которая может ответить налюбой вопрос! Позвонив в «Прайм домашний персонал», я узнала, что агентствонаходится рядом со станцией метро «Курская» и работает до двадцати ноль-ноль.Часы в гостиной показывали пять, я прикинула, что за три часа успею добратьсядо центра Москвы. Как же я была наивна!

Началось с того, что, выйдя за ворота дома, я заблудилась.Пошла направо, почему-то я решила, что этим путем приду к воротам поселка, нодорога неожиданно раздвоилась, я опять выбрала правую сторону и через тристаметров уткнулась в ворота какого-то особняка.

Вернулась обратно, на этот раз свернула на левую развилку. Ичерез сотню шагов снова уткнулась в чей-то высокий забор.

Пришлось возвращаться к дому Лисовика и от него идти налево.Я топала уже четверть часа, а шоссе все не кончалось. Мимо на дикой скоростипронесся серебристый «Додж», я даже не успела поднять руку, чтобы егоостановить. Вокруг не было ни души, только кошка породы русская голубая сиделана заборе и надменно вылизывала переднюю лапу.

Еще через четверть часа я решила, что необходимо спросить укого-нибудь дорогу. Подошла к ближайшим воротам, позвонила. Камера наверху сжужжанием повернулась в мою сторону. Я обратилась к красному глазу:

– Простите, я заблудилась! Не подскажете, как выйти наРублевское шоссе! Тут поблизости ходят маршрутки?

Камера равнодушно пялилась на меня и молчала.