Когда, наконец, Мастер заткнулся, высокий старик с седой бородой повёл их в казарму, объясняя по пути, что где находится. Остановившись у длинного здания, он указал на двери:

— До завтрашнего утра свободны. На кормёжку не опаздывать. Всосали, желторотики? — он испытующе осмотрел новоприбывших, задержав взгляд на Твин чуть дольше, чем на других, и размашистым шагом направился к небольшой пристройке, жавшейся к стене неподалёку.

Слай подтянул Твин к себе, шутливо шлёпнул по ягодице:

— Сейчас я сделаю из тебя настоящего скорпиона, — передразнил он Мастера.

Рассмеявшись, она оттолкнула его и проскользнула в открытые настежь двери. Опертамские казармы были просторнее, но и вмещали в себя намного больше осквернённых. Здесь же около тридцати коек, из которых не меньше трети пустовали. Не так уж и много в столице скорпионов, судя по всему.

Новичков тут же окружили будущие соратники.

— Гляди, свежее мясо пожаловало, — донеслось из толпы.

Вперёд вышел здоровяк. Твин по привычке скользнула взглядом по номеру: Сто Семьдесят Второй. Старший здесь, судя по самоуверенной улыбке.

— Ну что, желторотики, — с насмешкой проговорил он, — вход платный, придётся отрабатывать. Первые три месяца будете чистить всем сапоги. Мне и моим братьям полагается каждый день по порции жратвы. Будете паиньками — может, и доживёте до торгов. Всосали, или популярнее донести?

Новоприбывшие молчали, опустив головы. Твин заскрипела зубами от злости: знакомая песня.

— Нахер пошёл, — из-за спины донёсся голос Слая.

Среди собравшихся прокатились приглушённые смешки: дракой запахло, хоть какое-то веселье.

Она разочарованно глянула на давешних спутников. Никто не решился поддержать Слая, только спешно сторонились, пропуская старшака, с радостным оскалом направлявшегося прямиком к наглецу:

— Что ты там тявкнул, псина облезлая?

Слай сплюнул на его сапог и оскалился:

— Считай, почистил. С порцией подождёшь чуток, нечем пока.

Кто-то присвистнул за спиной. Твин раздражённо закатила глаза. Слай неисправим: ниже на голову, опыта меньше, а лезет прямо на рожон.

Может, и дерьмово начинать знакомство с потасовки, но где-то внутри она всё же была с ним согласна. Если позволить сесть на голову — ноги свесят. На горьком опыте проверено.

Те трое, с кем ехали вместе, из другой части. Похоже, у них это за норму считается, потому и молчат в тряпочку, только вот она с Слаем давно уже прошли этот этап и прогибаться под кого бы то ни было не собирались — мастеров хватает по горло.

Твин ощутила привычное жжение в руках. Слай тряхнул кулаком, сообщая о готовности, и сразу исчез.

— Куда это ты собрался? — хмыкнул старший.

По воздуху прокатилась волна, ветром ударив в лицо. Жжение внезапно прекратилось. Твин непонимающе глянула на ладони и, не обнаружив пламени, растерянно подняла голову. Слай обнаружился в шаге от противника. Почему его видно? Где маскировка?

— Осторожно! — крикнула она, наконец смекнув, что произошло.

Удар у старшака был поставлен что надо: Слай отлетел к стене, из разбитого носа хлынула кровь.

Казарма наполнилась весёлыми криками и свистом.

Не придумав ничего лучше, Твин со всей дури врезалась в противника, чтобы выиграть немного времени для Слая.

— Вот сучка! — здоровяк едва удержался на ногах.

Она не сводила глаз с каждого движения противника, готовая увернуться в любой момент. Старший двинулся к ней навстречу, готовясь проучить зарвавшуюся малолетку, но неожиданно замер, уставившись на что-то под ногами.

В мгновение ока всё заполнилось густым дымом, смешавшимся с криками и бранью. В горле запершило, из глаз невольно брызнули слёзы. Она уже начала задыхаться, когда чья-то рука схватила за запястье и с силой рванула вперёд.

Сперва Твин подумала, что это Слай успел каким-то чудом нацепить маску и теперь тащит её на свежий воздух, подальше от дыма, но, когда тот обернулся, она в замешательстве уставилась на незнакомые глаза цвета янтаря.

— Шевелись, — бросил он и свернул за угол.

Там уже ждал Слай в компании другого осквернённого.

— Ты как? — он повернулся к ней и шмыгнул распухшим носом.

— Что встали? — крикнул желтоглазый. — Валим отсюда!

Обогнув пристройки, они выбежали в соседний двор и проскользнули за длинное здание с выбеленными стенами.

— Два-ноль в нашу пользу, — вытащивший её из казармы стянул маску, обнажив шрам на правой стороне лица. — Ну что, новички, готовы к Стене Размышлений?

Уже через час все четверо сидели прикованные к каменной ограде и выслушивали недовольное ворчание помощника Мастера.

Так они познакомились с местным наказанием — Стеной Размышлений, нажили врагов в лице старших, ещё год достававших Проклятую Четвёрку, пока Слай, наконец, не прочистил им мозги. Но всё это было мелочью по сравнению с тем, что подарил первый день в регнумском Терсентуме — настоящую семью, от которой теперь почти ничего не осталось. Только воспоминания и невыносимая тоска о былом, о том, что уже никогда не вернуть.

Сдерживать слёзы больше не получалось. Опустившись прямо на пол, она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась.

***

Твин почему-то вернулась раньше положенного. Бледная, с пустым взглядом и дрожащими губами. Слай не сомневался ни на минуту: что-то стряслось. Неужели Хорёк не сдержал слово? Вдруг и её заставляет плясать под свою дудку?

Нет, тянуть больше нельзя. Нужно с ней поговорить. Пора выбираться из этой клоаки.

Небрежно отшвырнув перчатки, Твин прошла мимо, даже не взглянув на него, будто его и не существует вовсе.

Чёрт, да здесь шансов на нормальный разговор меньше, чем у Сорок Восьмого стать гладиатором. И всё же нужно попытаться. Скрывшись, он бесшумно последовал за ней.

Все эти дни он изучал пути побега. На деле выглядело сложнее, чем представлял: слишком много дозорных, все выходы, даже для прислуги, охраняются круглосуточно, но вдвоём должны справиться. Насчёт других даже думать не хотелось: выбор невелик — или Твин, или остальные.

Она зашла в прачечную, прихватила свежую форму и направилась прямиком в душевые. Слай проскользнул в закрывающуюся дверь и умостился в углу, чтобы собраться с мыслями.

Если расскажет всё как есть — должна поверить. Пусть злится, пусть даже после побега не захочет быть с ним, но оставлять всё как есть нельзя, никогда себя не простит, если что случится с ней.

Твин стянула рубаху и поёжилась от холода. Крутанув вентиль, чтобы горячая вода хоть немного согрела воздух, сбросила оставшуюся одежду.

Слай рассматривал спину, покрытую сплошь шрамами, которые не раз целовал, заверяя, что так заживёт быстрее. Сколько им пришлось пройти вместе, плечом к плечу, а по такой глупости чуть не потеряли друг друга. Или всё же потеряли?