А потом наступило утро, когда Роланд остановил их посредилеса, по которому они тогда шли. Указал на небо, видневшееся сквозь разлапистыеветви высокого дерева. И ветви эти на фоне неба образовали число девятнадцать.Именно девятнадцать. Они все это видели, только Роланд увидел первым.

Однако Роланд, который верил в знаки и знамения точно также, как Эдди когда-то верил в лампы накаливания и аккумуляторные батарейки, непридавал особого значения странной и внезапной влюбленности своего ка-тета вэто число. Они все больше становились единым целым, указал он, как и положенока-тету, а потому мысли, привычки и даже навязчивые идеи каждогораспространялись на всех, как простуда. Он верил, что в популяризации числадевятнадцать в определенной степени сказывается влияние Джейка.

— Есть у тебя такая способность, Джейк, — сказал он. — Неуверен, что такая же сильная, как у моего давнишнего друга Алена, но, клянусьбогами, надеюсь на это.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — Джейк в недоумениинахмурился. Эдди понял, в принципе, и догадался, что Джейк тоже поймет, современем. Если, конечно, время вернет себе привычный ход.

И в тот день, когда Джейк принес сдобные шары, этопроизошло.

3

Они остановились, чтобы перекусить (все те же вегетарианскиеголубцы, мясо оленя давно съели, а от печенья «Киблер» остались только сладкиевоспоминания), когда Эдди заметил, что Джейка с ними нет, и спросил стрелка, незнает ли тот, куда подевался мальчик.

— Свернул чуть раньше, примерно на полколеса, — и Роландуказал на дорогу оставшимися пальцами правой руки. — С ним все в порядке. Еслибы что случилось, мы бы почувствовали, — Роланд посмотрел на свой голубец,откусил безо всякого энтузиазма.

Эдди открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но Сюзаннаопередила его.

— А вот и он. Привет, сладенький, что это ты принес?

В руках Джейк держал кругляши размером с теннисный мяч.Только эти мячи определенно не могли прыгать: из них во все стороны торчаликороткие рожки. Когда мальчик подошел ближе, до ноздрей Эдди долетел запахшаров, прекрасный запах, как у свежеиспеченного хлеба.

— Я думаю, их можно есть, — сказал Джейк. — Пахнут они каксвежий хлеб, который моя мать или миссис Шоу, домоправительница, всегда покупалив «Забарс»,[3] — он посмотрел на Сюзанну и Эдди, улыбнулся. — Вы знаете этотмагазин?

— Я, конечно, знаю, — ответила Сюзанна. — Там продается всесамое лучше. М-м-м-м. Ну до чего хорошо они пахнут. Ты их еще не ел, не так ли?

— Нет, конечно, — Джейк вопросительно посмотрел на Роланда.

Стрелок не стал их томить, взял один «мяч», сбил рожки ивпился зубами в то, что осталось.

— Сдобные шары, — пояснил он. — Не видел их уже бог знаетсколько лет. Такая вкуснятина, — его синие глаза блеснули. — Рожки не ешьте.Они не ядовитые, но горькие. Мы можем их поджарить, если у нас остался оленийжир. Жареные они по вкусу напоминают мясо.

— Неплохая идея, — кивнул Эдди. — Кушайте на здоровье. Я же,пожалуй, воздержусь. Не нравятся мне что-то эти грибы.

— Это не грибы, — возразил Роланд. — Скорее, ягоды.

Сюзанна взяла шар, отломила рожки, надкусила, тут жеотправила в рот кусок побольше.

— Не стоит тебе воздерживаться, сладенький. Приятель моегоотца, Поп Моуз, сказал бы про них: «Лучше не бывает», — она взяла у Джейка ещеодин сдобный шар, прошлась большим пальцем по его шелковистой поверхности междурожками.

— Возможно, — не стал спорить Эдди, — но в средней школе,готовясь к сочинению, я прочитал одну книгу, вроде бы она называлась «Мы всегдажили в замке». Так там одна чокнутая дамочка отравила всю свою семью такой вотвкуснятиной, — он наклонился к Джейку, поднял брови, растянул рот в, как оннадеялся, злобной улыбке. — Отравила всю свою семью, и они умерли в АГОНИИ!

Эдди свалился с бревна, на котором сидел и начал кататься поиголкам и опавшей листве, корча страшные рожи и издавая жуткие звуки. Ыш виспуге бегал вокруг него, раз за разом пронзительно выгавкивая его имя.

— Прекрати, — сказал Роланд. — Где ты это взял, Джейк?

— Вон там, — Джейк указал в ту сторону, откуда они пришли. —На прогалине, которую увидел с дороги. Там этих шаров полным полно. Опять же,если вам хочется мяса… Мне вот хочется… так туда приходит всякое зверье. Многоследов и свежий помет, — его глаза не отрывались от лица Роланда. — Очень…свежий… — говорил он, как человек, который еще плохо владеет языком.

Легкая улыбка искривила уголки рта Роланда.

— Говори спокойно и говори просто. Что тревожит тебя, Джейк?

Ответил Джейк, едва шевеля губами.

— Пока я собирал сдобные шары, за мной наблюдали люди, — онпомолчал, потом добавил. — Они и сейчас наблюдают за нами.

Сюзанна взяла очередной сдобный шар, с восхищением огляделаего, поднесла к лицу, чтобы понюхать, как цветок.

— В той стороне, откуда мы пришли? Справа от дороги?

— Да, — ответил Джейк.

Эдди поднес руку ко рту, словно хотел приглушить кашель.

— Сколько?

— Думаю, четверо, — ответил Джейк.

— Пятеро, — поправил ее Роланд. — Возможно, шесть. Однаженщина. И мальчик, чуть старше тебя, Джейк.

Джейк вытаращился на него.

— И как давно они следят за нами?

— Со вчерашнего дня. Пристроились сзади и идут следом.

— И ты нам не сказал? — строго спросила его Сюзанна, на этотраз даже не потрудившись прикрыть рот.

Роланд посмотрел на нее, в глазах блеснула насмешливаяискорка.

— Мне хотелось узнать, кто из вас первым учует их.Откровенно говоря, я ставил на тебя, Сюзанна.

Она холодно глянула на него и промолчала. Эдди подумал, чтов этом взгляде проклюнулась Детта Уокер, и порадовался, что достался он не ему.

— И что мы будем с ними делать? — спросил Джейк.

— Пока ничего, — ответил стрелок.

— А если это ка-тет Тик-Така? Гашер и компания?

— Это не они.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что уже давно бы напали на нас и превратились впищу для мух.