– Где ты пряталась?

– На веранде под балконом, – еще больше покраснела Ава. – Я притворялась, что читаю, чтобы родители не думали, что я бездельничаю. – Она поморщилась. – Вы говорили слишком громко.

– Это был личный разговор, – резко бросил он.

– Знаю. Мне жаль, что так получилось.

– Нет, не жаль, – после небольшой паузы возразил Ноа.

– Да, не жаль, – пожала плечами Ава. – Но именно поэтому мы сейчас и ведем этот разговор, не так ли?

– По-твоему, тут нет ничего плохого?

– Я рассказала тебе, что меня бросил жених, так что считай это равноценным обменом информацией.

– Вряд ли, ведь мой разрыв с Тифф произошел много лет назад. Намного раньше, чем то, что случилось с тобой. Но ты справишься, – помолчав, добавил он.

– Но такие вещи меняют человека. Я имею в виду, в общем, – поспешно добавила Ава, заметив, как он нахмурился.

– В моем случае произошедшее пошло мне на пользу.

– Безусловно, – кивнула она и немного помедлила. – Не хочешь убраться отсюда? Эти рождественские песенки начинают действовать мне на нервы. А Дедушка Мороз продолжает смотреть на каждую хорошенькую женщину, проходящую мимо, так, что это грозит разрушить мои детские воспоминания.

– Ладно, поехали.

На улице вечерело, и на ярмарке зажглись праздничные огоньки.

Для Ноа настоящее Рождество чувствовалось именно здесь, в Южной Африке. Пусть дома не было Дня благодарения и снега, которые свидетельствовали о приближающемся Рождестве, но здесь витал его дух. В конце ноября в магазинах начинали звучать рождественские гимны. По всей стране в самых необычных публичных местах появлялись красиво наряженные елки и зажигались огоньки. И семьи собирались, чтобы вместе отметить этот праздник.

Отец обожал Рождество, хотя стал его ревностным почитателем только через год после смерти матери Ноа. Но с тех пор они всегда встречали его вместе.

Так что, возможно, дело не в самом празднике, а в том, что Кирку нравилось проводить время со своим сыном.

– Не так уж и плохо, – прервала его мысли Ава.

– Что? – растерялся Ноа.

– Все эти огоньки и гирлянды. Они создают вполне праздничную атмосферу.

– Не спорю.

– Тогда почему ты хмуришься?

– Я думал об отце. – Он услышал ее незаданный вопрос и понял, что уже второй раз за вечер упоминает Джайлза-старшего. – Он любит Рождество.

– Я знаю.

– Откуда?

– С тех пор как я познакомилась с тобой, я в курсе, что Кирк обожает этот праздник. И мы теперь друзья с ним, или ты забыл? Мы вместе наряжаем его елку.

Ава улыбнулась, и он чуть развернулся к ней, чтобы поймать эту улыбку.

– Мы с тобой тоже нарядим елку, когда вернемся домой.

Удивительно, но он говорил о «доме» как о свершившемся факте. Словно не было всех этих лет скитаний, когда он странствовал по свету, фотографируя окружающий мир, начиная от фауны и заканчивая гражданскими войнами, пытаясь понять, нужен ли ему этот самый дом.

Она повернулась к нему, и расстояние между ними стало настолько незначительным, что мысли Ноа вдруг оказались на опасной, запретной территории, куда они вторгались всего один раз.

Нет, уже дважды, подумал он, посмотрев в глаза Авы.

Ноа недолго раздумывал, когда она попросила его поцеловать ее в первый раз. Она сказала, что хочет ощутить, что это такое, и он согласился. Потому что иначе ее поцеловал бы кто-то другой. В тот вечер Ава находилась в таком настроении, что ей было все равно, с кем целоваться.

А с Ноа она, по крайней мере, была в безопасности.

В тот раз он смог унять охватившее его волнение, убедив себя, что это всего лишь гормоны. Сексуальная неудовлетворенность. И когда она ослепительно улыбнулась ему и отскочила, заявив, что ничего не было, он не стал возражать.

Но сейчас он вспомнил то волнение, потому что оно вернулось и было намного сильнее прежнего.

– Согласна. Ведь я в долгу перед тобой, – хрипловато ответила Ава.

– Аваланч, ты ничего мне не должна. – Он поднял руку и коснулся кудряшек, свисающих над ее лбом. – А если и была должна, то уже расплатилась.

– Нет.

Сама того не осознавая, она подошла к нему еще ближе. А он, точно так же, не думая, что делает, положил руку ей на талию.

– Каким образом? – судорожно выдохнула Ава. – Я ничего не сделала.

– Ты спасла меня от Санта Клауса и его эльфов, которых «стошнило» в моем доме. Ты помогла мне нарядить елку. Точнее, поможешь. И благодаря тебе я смог пережить встречу с моей бывшей подружкой.

– Я ни от чего тебя не спасала.

– Нет, спасла, – возразил он, и его шутливое настроение вдруг стало серьезным.

– Ноа…

Она буквально выдохнула его имя, но он не успел ничего ответить, потому что зазвонил ее телефон.

– Это из ветклиники, – отстранилась Ава. – Встретимся у тебя дома, – бросила она и, прижав телефон к уху, зашагала прочь.

Когда Ава вошла в дом, Ноа вопросительно посмотрел на сумку-переноску в ее руках.

– Как себя чувствует Зорро?

– Посмотри сам.

Она открыла сумку, и оттуда вышел ее уродливый кот. Он тут же осмотрелся по сторонам, а потом, не мигая, уставился на Ноа.

– Если честно, я не совсем понимаю, что я должен увидеть.

Ава в ответ рассмеялась, тихо, почти нерешительно.

– Ветеринар сказал, что с Зорро все в порядке. Ему выписали противовоспалительные лекарства, но не нашли ничего серьезного, чтобы назначить антибиотики. Что еще раз доказывает, что я у тебя в долгу.

– Ты ничего мне не должна.

Зорро громко мяукнул, а Ава приподняла бровь.

– Сделай одолжение, не спорь со мной.

– Ладно, – устал препираться с ней Ноа. – А что нужно сделать, чтобы ты посчитала, что мы квиты?

– Может, я дам тебе сто очков?

– Не уверен, что смогу согласиться, – подался вперед Ноа. – Мы так не договаривались.

– Тогда как насчет ужина? – Она прошла на кухню и открыла холодильник. А потом заглянула в шкафчики. – Но тут пусто.

– Там есть яйца.

– Пусто, – повторила Ава. – А чем ты питаешься?

– Покупаю готовую еду в супермаркете. К тому же у нас остались круассаны с завтрака.

– Я не собираюсь кормить тебя на ужин круассанами. – Она захлопнула дверцу шкафчика и глянула на Ноа. – Присмотри за Зорро. Я съезжу в магазин. Не переживай, я вернусь раньше, чем ты сойдешь с ума, нянчась с котом.