Русская дипломатия, как видно из сказанного, внимательно следила за действиями Британской империи в Южной Аравии. Осуждая силовую политику Англии в Маскате и шейхствах Договорного Омана, Россия в то же время дистанцировалась от открытого выступления в англо-французском споре за Маскат на стороне Парижа, умело обходила дипломатические ловушки Германии, вовремя разгадывая хитроумные комбинации Берлина, нацеленные на то, чтобы поссорить ее с Францией и столкнуть с Англией.

Англия, поставившая под свой контроль Арабское побережье Персидского залива и удерживавшая его в течение полутора столетий, являлась тем звеном, которое долгое время связывало население изолированных ею шейхств Прибрежной Аравии с внешним миром. Даже после ухода Англии из Персидского залива ей удалось сохранить тесные и насыщенные отношения с правящими в этих землях династиями. Экстерриториальная юрисдикция Великобритании, в течение 150 лет существовавшая практически во всех, за исключением Саудовской Аравии, землях Арабского побережья Персидского залива и Прибрежной Аравии в целом, утратилась к концу 1971 г., а в отношениях с Кувейтом и Маскатом несколько раньше, в 1961 и 1967 гг. соответственно[374].

* * *

Главные направления сотрудничества Англии с Султанатом Оман и с другими арабскими странами зоны Персидского залива – это торгово-экономическая, финансовая и военно-оборонная сферы. Оружие Англия поставляет с готовностью и всем, за исключением Ирана. Притом любое, на какое имеет только заявки (кроме химического и ядерного, конечно), а в количественном отношении – вообще без каких-либо ограничений. В 2012 г., к примеру, Англия заключила с Оманом контракт на поставку 12 самолетов «Тайфун» (взамен устаревших F-16)[375]. Расходы Омана на военно-оборонные цели – одни из самых высоких в мире. Из каждых 100 долларов, получаемых от экспорта энергоносителей, султанат тратит сегодня ок. 20 долл. (Саудовская Аравия, для сравнения, – 18,5 долл.). В период 2000–2009 гг. Маскат израсходовал на цели обороны и безопасности 39 млрд. долл. США[376].

В обстановке, складывающейся сегодня в зоне Персидского залива, заявляют в Лондоне, создание арабами Залива «коллективного зонтика безопасности» – объективная необходимость. Отсюда – и поддержка Англией инициативы султана Кабуса, правителя Омана, насчет формирования 100-тысячных объединенных вооруженных сил стран-членов Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) под единым командованием (принято ССАГПЗ не было). С 1980 г. в зоне Персидского залива действует тактическая группа английских ВМС. Имеются договоренности насчет размещения на территории стран-членов ССАГПЗ, когда потребуется, эскадрилий английских ВВС.

Особое внимание в отношенях со странами-членами ССАГПЗ, в том числе с Султанатом Оман, Лондон уделяет политическим контактам на высшем уровне – с акцентом на поддержание тесных и доверительных личных связей королевского семейства Великобритании с династиями, правящими в монархиях Аравии.

На экономическом направлении сотрудничества Англии с Оманом и с другими участниками ССАГПЗ важное место занимают сегодня их программы развития национальной электроэнергетики. К концу 2019 г. расходы «аравийской шестерки» на эти цели, по оценке специалистов, могли составить 2,2 трл. долл. США, в том числе Омана – 104 млрд. долл.

Внимание к бассейну Индийского океана вообще и к зоне Персидского залива в частности Франция начала проявлять в XVII веке. Для противодействия там экспансии бриттов была образована – под покровительством кардинала Ришелье – Французская Ост-Индская компания. После смерти Ришелье государственное финансирование этой компании прекратилось. Инициатором-создателем новой компании для налаживания прямых торговых связей с Индией историки называют государственного деятеля, контролера финансов Людовика XIV, Жана-Батиста Кольбера (1619–1665), собравшего на ее цели 8 млн. ливров (основная денежная единица Франции до 1779 г.). Указ об образовании компании в целях «деятельного участия Франции в индийской торговле» Людовик XIV подписал в 1664 году. Задача ее, заметим, состояла в выстраивании коммерческих связей Франции не только с Индией, но и с Персией, и с Южной Аравией. Первая французская торговая фактория в Индии появилась уже в 1668 году. Первая разведмиссия, направленная компанией в Персию (1673), также увенчалась успехом – приобретением нескольких торговых концессий и получением разрешения на открытие торговой фактории в Бендер-Аббасе[377].

Другим заметным шагом Франции на пути в зону Персидского залива явилось открытие в 1679 г. консульского поста в Ираке Арабском. Его возглавил монах одного французского ордена, обосновавшегося в Басре еще в 1623 году. Группа членов этого ордена прибыла в Басру, как следует из информационно-справочных материалов консула Российской империи в Багдаде Александра Алексеевича Адамова, из Исфахана, где располагалась их духовная миссия. Почти одновременно с ними, к слову, начали свою деятельность в Басре и португальские монахи ордена августинцев. Между французскими и португальскими монахами в Басре «наличествовала открытая вражда», вспоминал итальянский путешественник Пьетро делла Валле (1586–1652), посещавший Басру в 1625 году. Назначение французских консулов в Басру из числа монахов, «проводников латинианства» в Месопотамии, отмечал А. Адамов, продолжалось до 1869 г., а в Багдаде – до 1781 г.[378].

Из сказанного выше явствует, что началом проникновения Франции в Месопотамию, а оттуда – в Аравию можно считать 30-е – 40-е годы XVII столетия, время появления в Басре, а потом и в Багдаде французских монахов. В 1638 г. в Месопотамии открылось епископство Вавилонское со сферой деятельности до Южной Аравии включительно.

В 1757 г. в Басре появился французский торговый резидент. Работал толково и инициативно. За обстановкой, складывавшейся в том крае, следил внимательно. Установил доверительные связи с влиятельными в Басре коммунами торговцев, в том числе из Маската. По его предложению в октябре 1759 г. французская эскадра под командованием д’Эстена обстреляла факторию Английской Ост-Индской компании в Бендер-Аббасе. Под нажимом французов англичане покинули Бендер-Аббас и перенесли факторию в Бендер-Бушир. Престижу и интересам Британской империи французы нанесли ощутимый удар.

Тогда же, в 1759 г., состоялся и первый задокументированный контакт Омана с Францией. Связан он был с захватом двумя кораблями д’Эстена («Конде» и «Экспедишн») арабского судна «Махмуди», груженного финиками. Принадлежало оно торговцу из Маската, который вел дела и в Бомбее. Вслед за этим д’Эстен прибрал к рукам еще одно судно – «Мери», владел которым Мухаммад Чалаби, член знатного торгово семейства в Сурате. Ходило оно под английским флагом.