Темнота принесла с собой прохладу. Солнце исчезло как-то ужочень быстро, а луна вовсе не торопилась занять свое место на небосклоне. Илисегодня новолуние? Высоко-высоко над головами людей проплывали безобидныеоблака, вода казалась черной.

Темнота выманивала к воде рыбаков. Один за другим ониподнимались на уходящий от берега пирс. Собирались группками по три-четыречеловека и безмолвно следили за своими лесками, уходившими в черную воду,поверхность которой мерцала в двадцати футах внизу. Люди неподвижно стояли,опираясь на металлический поручень, время от времени кто-то плевал в воду,кто-то говорил пару слов соседу. Они наслаждались слабым ветерком, разлитой ввоздухе тишиной и ровной гладью воды гораздо больше, чем поклевкой какой-тослучайной глупой рыбины, лишь слегка тревожившей покачивающиеся поплавки. Этилюди в большинстве своем были отпускниками из северных штатов, приезжавшимисюда каждый год в одно и то же время, останавливавшимися в одних и тех жемотелях и приходившими по ночам на излюбленное место, чтобы забросить удочки иполюбоваться величием бескрайнего моря. У ног мужчин стояли пакетики с наживкойи небольшие ведерки, в которых банки с пивом были переложены кусками льда.

Иногда на пирс забредал кто-нибудь, не принадлежавший ккомпании рыболовов, иногда появлялась влюбленная парочка, проходившая неспешнымшагом сотню ярдов до того места, где край пирса обрывался в воду. Несколькоминут влюбленные стояли, глядя в темное зеркало моря у себя под ногами, потомразворачивались и с восхищением взирали на тысячи рассыпанных вдоль берегамерцающих огоньков. Украдкой посматривали на замерших в неподвижностирыболовов. Те их не замечали.

Не обратили они внимания и на Аарона Риммера, неслышнопрошедшего за их спинами где-то около одиннадцати. В самом конце пирса онвыкурил сигарету, бросив окурок в океан. Повернулся лицом к берегу и подумал отысячах комнат в мотелях, гостиницах и бунгало.

Пирс Дэна Рассела был крайним к западу из трех имевшихся напляже Панама-сити. Кроме этого, он был и самым новым, самым длинным ивыстроенным из монолитного бетона, без единого куска дерева. Два других,сооруженных много лет назад, были целиком деревянными. В центре пирса стоялонебольшое кирпичное здание, в котором размещался склад рыболовных снастей,маленький бар, где можно было наскоро перехватить чего-нибудь, и несколько комнатдля отдыха. Ночью были открыты только эти комнаты.

От пирса до мотеля “Си Галл” было около полумили. Водиннадцать тридцать Эбби вышла из комнаты номер 39, прошла мимо бассейна сгрязной водой и неторопливо зашагала вдоль берега. На ней были шорты, белаяшляпа из соломки, ветровка с поднятым до ушей воротником. Шла она размереннойупругой походкой, глубоко засунув руки в карманы куртки, как опытныйспортсмен-ходок, и на дистанции привыкший размышлять о чем-то своем. Пятьюминутами позже покинул комнату и Митч. Он тоже миновал бассейн и устремился заЭбби, стараясь попадать ногами в следы ее шагов на песке, поглядывая иногда всторону моря. Навстречу ему двигались два таких же спортсмена, шедших по самойкромке воды, разбрасывая вокруг брызги и обмениваясь одиночными фразами. Ввырезе рубашки на шее у Митча болтался висящий на шнурке свисток – так, навсякий случай, а карманы были набиты шестьюдесятью тысячами долларов.Посматривая на океан, он не забывал бросать время от времени тревожные взглядына видневшуюся впереди фигурку жены. Когда он отошел от мотеля уже ярдов надвести, из комнаты вышел и Рэй. Он закрыл за собой дверь и положил ключ вкарман. Вокруг груди у него было намотано футов сорок нейлонового троса черногоцвета, под который он засунул пистолет. Все это было скрыто от постороннеговзгляда просторной ветровкой. За одежду и прочие мелочи Энди содрал с них ещепару тысяч.

Рэй спустился на берег. Митча он видел довольно хорошо, аЭбби в темноте превратилась в едва различимую точку. Других людей на берегу небыло.

Время близилось к полуночи, и рыболовов на пирсе почти неосталось – теперь они придут сюда только через сутки. Их небольшую группку изтрех человек Эбби увидела у комнат для отдыха. Миновав их, она расслабленнойпоходкой направилась к концу пирса, облокотилась там на поручень, глядя передсобой в непроглядно темные воды залива. Далеко-далеко от берега глаза ееразличили красные огоньки буев. Ровными линиями шли в восточном направленииголубые и белые огоньки, желтыми мигало почти на горизонте какое-то судно. Эббистояла в полном одиночестве.

Митч устроился в пластиковом кресле, стоявшем под сложеннымзонтом у входа на пирс. Эбби он видеть не мог, зато хорошо различал перед собойпочти всю водную гладь залива. Ярдах в пятидесяти в стороне на куче кирпичасидел Рэй, водя ногой по песку. Все трое находились в ожидании, незаметнопоглядывая на свои часы.

Ровно в полночь Эбби нервным движением расстегнула молниюветровки и извлекла наружу тяжелый фонарик. Оглянувшись и посмотрев прямо подноги, в воду, она уперла фонарик себе в живот, прикрыв его с обеих сторонполами куртки, направила в сторону моря и три раза нажала на кнопку. Нажмет –отпустит. Нажмет – отпустит. Нажмет – отпустит. Лампочка трижды мигнулазеленым. Крепко сжав фонарик в руке, она напряженно вглядывалась в темноту.

Ничего. Ей показалось, что она прождала целую вечность, ичерез две минуты фонарик в ее руке замигал опять. Три зеленые вспышки. Никакогорезультата. Она глубоко вздохнула и тихо сказала самой себе: “Спокойно, Эбби,спокойно. Он где-то неподалеку”. Еще серия вспышек, опять нервное ожидание.Пустота.

Сидя на краешке кресла, Митч в волнении обозревалраскинувшееся перед ним водное пространство. Краем глаза он уловил справа отсебя какое-то движение: к пирсу кто-то приближался, почти бежал, вот фигурамужчины вспрыгнула на ступени пирса. Это был Скандинав. Митч бросился за ним.

Аарон Риммер прошел мимо засидевшихся рыболовов, обогнулкирпичное зданьице и остановился, разглядывая с расстояния женщину в белойсоломенной панаме. Женщина стояла чуть согнувшись в самом конце пирса, руки еебыли чем-то заняты. Внезапно он увидел три зеленоватых отсвета. Беззвучнымишагами Риммер начал приближаться к ней.

– Эбби.