— А если он соврал?

— Дедушка сказал, что здесь мы в безопасности, пока ведём себя хорошо, он чувствует.

— А если…

— Мару, ты просто боишься.

— Конечно боюсь, она же демон!

— А я не боюсь!

— Ты дурачок, вот и не боишься.

— Сам ты дурачок, Мару. Дурак и трусишка. Я и без тебя пойду.

— Хару!

К тому моменту, как Хару’Ра открыл дверь, их разговор уже слабо походил на шёпот. Хоть он и утверждал, что не боится, но на деле это было не так, ему определённо было страшно. Собственно, он и позвал брата, потому что боялся идти в одиночку. Бояться в его случае естественно. Они с Мару’Ра многое пережили. Несмотря на принадлежность к ба’астидам, они прочувствовали, что значит оказаться никем. Их положение однажды перестало быть привилегированным из-за каких-то событий, связанных с демонидами.

Тогда все старшие из рода Ра, тигрообразных, куда-то исчезли, а их отдали на воспитание роду Мил, пантерообразных, и те к ним относились мягко говоря не очень. Называли семьёй предателей. Говорили, что их терпят только для того, чтобы род Ра не исчез, но если они все умрут, то ничего страшного. Всячески помыкали ими и относились к ним хуже, чем к прислуге. Недавно всё изменилось. Мама и дедушка вернулись. Их не было очень долго, Хару’Ра и Мару‘Ра обрадовались их возвращению. Потом они оказались в Порочном Квартале, мерзком грязном месте, особенно в сравнении с роскошными особняками ба’астидов, элиты среди ма’алаки’, но это оказалось не так плохо. Любящая мама и заботливый дедушка, с ними даже та скудная безвкусная еда, которой им пришлось теперь питаться, казалась вкуснее, чем всё, что они ели до этого.

Дети понимали, что маме и дедушке пришлось пережить много плохого, но те старались об этом не рассказывать, и они лишний раз не спрашивали. Даже в порочном квартале их сторонились, но это было не важно, потому теперь они вместе.

Каждый день к ним для проверки приходил какой-нибудь ма’алаки’ из ордена, и часто их оскорбляли и били, всех, даже маму. Дедушка очень страдал из-за этого и считал, что он во всём виноват, но Хару в это не верил. Нужно терпеть, нужно обязательно находиться дома, когда приходит ма‘алаки’ из ордена, об этом просил дедушка, но это было трудно.

Перед очередной проверкой Хару и Мару сбежали, но потом поняли, что из-за них маме и дедушке достанется сильнее, чем обычно. Они хотели вернуться домой, пока не поздно, но заблудились. Вышли на покрытый туманом пустырь, там появились двое похожих на тех, кто сидел здесь. Они испугались и убежали, потому что женщина выглядела как демон. Дедушка нашёл их очень быстро, они поспешили домой, но там их ждала мама, которая выглядела ужасно, все вместе они вернулись на тот же пустырь. Там они увидели нечто очень страшное, но в итоге оказались здесь.

Здесь было хорошо. В еде не было мяса, но дядя-дриад сказал, что уже работает над этим, потому что госпожа вернулась, зато всё очень вкусно. Чистые уютные комнаты, хоть и слегка непривычные. Много интересных мест с кучей интересных вещей, которые, правда, дядя-дриад просил не трогать без спроса и не ломать. А главное, никто, никто не придёт.

Так видел Хару’Ра, так видел и Мару’Ра. Сколько они здесь? День? Два? Что-то около того. Явно недостаточно, чтобы дети начали чувствовать себя в безопасности, но вполне хватило, чтобы в них проснулось любопытство. Что же до учения Епархии, то демонам теперь придётся очень сильно постараться, чтобы вернуть себе место истинного зла в сердцах этих мальчиков.

Хару боялся, но пошёл, потому что ему было любопытно. Мару было любопытно, но он боялся, и всё-таки пошёл вслед за братом, не забывая при этом прятаться у него за спиной. Нет, к демону приближаться было слишком страшно, и они подошли к человеку, на демона же просто искоса поглядывали.

— Я Хару, а это Мару… — Начал знакомиться Хару’Ра.

— Я слышал ваши имена. — С обычным холодом прервал его Соли, продолжая работать над проектом. Он даже не взглянул.

Этот человек казался отстранённым и каким-то пустым, но в целом никакой опасности он не излучал, к тому же Хано сказала сыновьям, кто её спас. Подробностей она не уточняла. Возможно, напрасно.

Хару’ было немного не по себе, однако он решил, что разговор стоит продолжать:

— Вас же Вэ Соли зовут?

— Да, или просто Соли, а вон то крылатое недоразумение зовут Вета. На данный момент ваша… я полагаю, мать является её личной кошкодевочкой, а это означает, что вам достаточно стараться не вредить и не мешать для того, чтобы быть в безопасности и пользоваться преимуществами Храма Лже-Демона. Это всё, что вы хотели узнать?

— Ой, простите, если мы вам мешаем… — Это сказал уже Мару’. Слова про кошкодевочку ему не понравились, но у него было время привыкнуть к оскорблениям, да и переживал он очень сильно.

— С чего ты взял, что мешаешь? — Удивился Соли. Ну как удивился… Оторвал взгляд от трансмутационного жезла на четверть секунды.

— Как бы… — Мару почувствовал себя глупо, хотя его вины в этом не было. Он не знал, о чём стоит говорить, и Соли ему в этом совсем не помогал. Он замолчал в замешательстве.

Хару испытывал замешательство, как и брат, но было то, о чём сказать стоило, как он думал:

— Вэ Соли, вы знаете, мама, а ещё то, что мы теперь здесь живём…

— С этим к ней. — Вновь прервал его Соли и слегка дёрнул головой в сторону Веты.

Хару и Мару приблизились к Вете более неуверенно, чем к Соли. Вета усердно плела оберег, и при этом никаких странных эмоций у детей не вызывала, её сосредоточенность выглядела слегка комично и очень мило. Не считая крыльев за спиной и пылающих глаз она ничем не напоминала страшного демона, скорее вызывала расположение. К тому же она была очень красива. Глядя на неё, дети расслабились и заговорили куда более спокойно и уверенно, чем сделали это с Соли.

— Мы хотели сказать спасибо за то, что помогли маме и позволили жить у Вас.

— Да, спасибо Вам большое!

Вета отвлеклась от плетения и дружелюбно улыбнулась:

— Нас не за что благодарить. Нам с Соли это ничего не стоило, просто ситуация показалась забавной, да и туша пригодилась.

— И всё равно Вы нам очень помогли!

— Ага, наверное. — Согласилась Вета, и, немного подумав, добавила. — Только не воображайте, что мы с Соли за добро. Захотим — поможем, захотим — уничтожим. М-м-м, как