В Гронингене арминиане пользовались слабым влиянием. Но Оверэйссел и Гелдерланд были расколоты глубокими противоречиями. Кампен, где все священнослужители, во главе с выпускником Лейденского университета Томасом Госвиниусом приняли сторону ремонстрантов, был главным центром арминианства в Оверэйсселе, но ремонстрантизм пользовался также некоторой поддержкой в Зволле и в сельской местности. Теологические страсти кипели не только в кругах проповедников и регентов. Согласно Баудартию, лодочники и извозчики Кампена были столь ярыми ремонстрантами, что в 1617 г. отказались перевозить товары, принадлежавшие тем городским торговцам, которые были известны своими контрремонстрантскими убеждениями. Рыцарство Оверэйссела было расколото; но, в течение определенного времени, в Штатах провинции и в Делегированных Штатах доминировали дворяне, выступавшие на стороне Олденбарневельта, и при поддержке Кампена препятствовали приведению в исполнение мер, направленных против ремонстрантов.

Напротив, в Гелдерланде баланс поддержки склонялся на сторону контрремонстрантов. В Неймегене большинство регентов и проповедников были ремонстрантами, также как много дворян в округе Неймеген и городах Тил и Залтбоммел. Бургомистр, Кристоффель Бисман, который играл ведущую роль в городском совете Неймегена того времени, был самым ценным союзником Олденбарневельта в Гелдерланде наряду с другим ремонстрантом, графом Кулемборгом. В городе Арнем, где два проповедника были ремонстрантами, не было единства. Но округ Арнема был преимущественно, а округ Зютфена полностью контрремонстрантскими, и враги Олденбарневельта с самого начала занимали ключевые позиции в совете Ге л дер ланда. В 1612 г. контрремонстранты установили контроль над провинциальным синодом и постановили, что все реформатские священники должны подписать свидетельство о своих ортодоксальных взглядах и верности Нидерландскому (Бельгийскому) исповеданию.

В Зеландии преобладали контрремонстранты. Но города Северного Брабанта с размещенными в них гарнизонами стали ареной яростных стычек среди реформатских общин. В Греве и проповедник, Палудам, и реформатский школьный учитель приняли столону ремонстрантов. В Бреде вспыхнул конфликт между ремонстрантским проповедником, Исааком Диамантием, и жестким гомаристом, Хенриком Бохорном. В попытке уладить раздор и восстановить спокойствие магистрат в декабре 1618 г. запретил проповедникам публично выступать с кафедр с какими-либо заявлениями, затрагивающими национальные противоречия. В гарнизонных городах Брабанта того времени магистраты, в результате «интриг и происков» голландцев при их выборе, часто оказывались сторонниками ремонстрантов.

Новая фаза распрей началась в 1611 г. из-за борьбы по поводу назначения преемника на кафедру Арминия в Лейдене. Олденбарневельт по настоянию своего зятя, Корнеля ван дер Миле, куратора университета, и Уттенбогарт выбрал немецкого теолога Конрада Ворстия (1569–1622), человека, известного с 1590-х гг. в Германии и Нидерландах как миролюбивый либерал, враждовавший с ортодоксальным кальвинистским факультетом теологии в Гейдельбергском университете. Арминий оказал большое влияние на его сочинения. Его про-Эразмовские взгляды не подлежали сомнению. Уттенбогарт пригласил Ворстия посетить Лейден и затем привез в Гаагу на встречу с Олденбарневельтом. Встревоженный теологической враждой, бушевавшей в Голландии, сам Ворстий не решался принять предложенный пост. Но Олденбарневельт добился его назначения, не осознавая опасности, которую представляли для его собственного положения опубликованные труды Ворстия, отмеченные с 1590-х гг. ярко выраженными социнианскими тенденциями.

Назначение Ворстия вызвало бурю негодующих протестов со стороны контрремонстрантских теологов во главе с Люббертом, Хоммием и проповедником английской пресвитерианской церкви в Амстердаме, Мэтью Слейдом, выдающимся сторонником дела контрремонстрантов. Они развернули против Ворстия яростную кампанию. В этот момент голландские противоречия перекинулись и на международную арену. Яков I Английский, обеспокоенный распрей, охватившей голландскую Церковь, был встревожен из-за назначения Ворстия, которого он считал отъявленным еретиком. В начале 1612 г. король выразил решительный протест Генеральным Штатам. Это навело Любберца (который поддерживал связи с кальвинистской партией в Англии) на мысль, что контрремонстранты должны добиться превосходства в Соединенных Провинциях с помощью английской короны. В 1613 г. Любберт опубликовал голландскую версию своего письма к архиепископу Кентерберийскому, в котором обвинял Штаты Голландии в отказе от защиты голландской Церкви от «чумы» учения Ворстия и призывал к английскому вмешательству.

В этот самый момент в распрю был вовлечен тридцатилетний и уже снискавший международную известность гуманист, ученый-регент Гроций. С 1607 г. Гроций был адвокатом-фискалом, старшим судебным чиновником Голландии, и приобрел определенный политический вес. В 1613 г. по рекомендации Олденбарневельта он был назначен пенсионарием Роттердама, и по просьбе Ост-Индской компании возглавил ее делегацию в Лондоне для переговоров об англо-голландских разногласиях в Восточных Индиях. В то же самое время Олденбарневельт попросил Гроция повлиять на приближенных Якова, убедив их не оказывать поддержки контрремонстрантам. Гроций (ошибочно, как оказалось) полагал, что заставил Якова изменить свое мнение о контрремонстрантах, и, по возвращении в Голландию, опубликовал страстную защиту Штатов Голландии от контрремонстрантской критики, в частности, осыпавшую нападками Любберта за то, что он пытался отождествить ремонстрантизм с криптосоцинианством. Под заглавием «Pietas Ordinum Hollandiae ас Westfrisiae Vindicata» трактат вышел в свет в октябре 1613 г. на латинском и голландском языках.

Контрремонстранты отреагировали на вмешательство Гроция с удивлением. Дело в том, что у Гроция имелись собственные сомнения насчет Ворстия, и во время своей поездки в Гронинген и Фрисландию в 1601 г. он установил дружеские отношения с Уббо Эммиусом и самим Любберцем. Гроций старался в равной мере дистанцироваться от обоих теологических направлений, объявив себя поборником мира в общественной Церкви и посредником, имевшим друзей в обоих лагерях. В 1612 и начале 1613 г. он неукоснительно сохранял свой нейтралитет и пользовался всеобщим уважением, как человек, стоявший над схваткой. Теперь же он в одночасье отказался от своей нейтральной позиции, бесповоротно связав свою судьбу с Олденбарневельтом и ремонстрантами. Альфуций, синдик Эмдена, примкнул к тем, кто гневно отвергал увещевания Гроция и его попытку подчинить реформатскую церковь светским властям. Он уже упрекал режим Олденбарневельта за его арминианство и заключение перемирия с Испанией.

Едва только определившись с выбором, Гроций стал неизменным участником схватки. В Роттердаме он был в авангарде борьбы с контрремонстрантами, сделав более жестким отношение городского совета к консистории и укрепив репутацию города как бастиона ремонстрантизма. Он стал одним из главных сторонников Олденбарневельта в Штатах Голландии. В то же самое время не кто иной, как Гроций перенес конфликт на голландскую ученую среду, мобилизовав придерживавшихся схожего образа мыслей гуманистов против контрремонстрантов, которых он считал угрозой не только для стабильности государства и общественной Церкви, но и для свободы совести и гуманистического образования каждой личности. Контрремонстранты часто ополчались на наследие Эразма, Слейд открыто поносил Эразма как духовную предтечу арминианства, убеждая, что он был бы рад своей популярности среди сторонников Ворстия. Возмущенный нападками на Эразма, Гроций поднял на ноги всех ученых Республики. Среди тех, кого он заставил выйти из «башни из словной кости», был выдающийся гуманист Герард Воссий, ректор латинской школы в Дордрехте.