году Венеция производила в десять раз больше.22 Город выиграл от снижения производства аналогичных тканей во Флоренции и от регулярных поставок испанского шерстяного сырья. В связи с этим большее внимание уделялось торговым путям на запад: товары доставлялись как по суше через Ломбардию, так и по морю, хотя по-прежнему существовала необходимость снабжать город зерном, маслом и вином из своих владений на Ионических островах и Крите. Потеря Кипра сузила круг венецианских плаваний, но возобновление мира с османами гарантировало, что на данный момент Крит все еще находился под венецианской властью - главная угроза исходила не от турок, а от его беспокойного местного населения.

Перестройка Венеции (это более подходящее выражение, чем "упадок") позволила другим странам более свободно вторгаться в левантийскую торговлю. Уход Венеции был компенсирован оживлением коммерческой деятельности греков, которые обслуживали торговлю Османской империи в Эгейском море, а также между Малой Азией и Египтом.23 С другой стороны, приход англичан был побочным продуктом великого соперничества между королем Испании и королевой Англии, между католическим монархом и его протестантским противником. Елизавета испытывала искушение вступить в контакт с Возвышенной Портой, отчасти по политическим причинам - видя в "турке" соратника Филиппа II, - но также и из коммерческих побуждений. В 1578 году ее министр Уолсингем написал трактат о "торговле в Турцию", в котором высказал мнение, что настало время тайно отправить "меткого человека" к османскому султану с письмами от королевы Елизаветы. В 1580 году была основана Турецкая компания для развития торговли с османскими землями.24 Однако она также отражала новую агрессивность английских купцов на рынках, где традиционно доминировали итальянские купцы, издавна снабжавшие Англию экзотическими товарами. Повысив тарифы на венецианские корабли и их товары, королева ясно дала понять, что намерена отдавать предпочтение местным купцам в торговле со Средиземноморьем, хотя в 1582 году она все же возобновила соглашения с Венецией, и венецианские галеоны продолжали прибывать в Англию до конца ее царствования.25 Одной из целей англичан было Марокко, где торговцы Барбарийской компании заявили о себе еще до того, как Елизавета взошла на английский престол в 1558 году. Экспорт включал в себя вооружение, которое английские купцы с удовольствием считали возможным использовать против испанцев и португальцев.26

Все это не помешало англичанам попытаться разработать другие маршруты, которые бы полностью обходили Средиземное море, доставляя пряности в Северную Европу через северо-западный или северо-восточный проход, более холодный, но предположительно более быстрый, чем португальский маршрут вокруг Африки; в результате англичане стали участвовать в торговле Московией. Поскольку это не принесло искомых пряностей, они вернулись в Средиземноморье, используя сочетание пиратства и торговли, которым так прославились елизаветинские каперы; многие из тех, кто участвовал в Турецкой компании (вскоре ставшей известной как Левантийская компания), также вложили деньги в Мусковитскую компанию.27 Венецианцы были в мрачном настроении по поводу этих событий. Когда английские торговые суда проникали в турецкие воды, они лишали Венецию доходов, которые она традиционно получала от переправки английских тканей из Венеции на османскую территорию. Соглашение между английской королевой и османским султаном было плохой новостью. Венецианцы также не одобряли религиозную политику Елизаветы; Венеция вряд ли была самым искренним сторонником папства, но все же не желала отправлять официального посла в Англию до 1603 года, года смерти Елизаветы.28 И все же произошли некоторые события, от которых Серениссима только выиграла. Английские корабли стали заходить вплоть до самой Венеции, в результате чего город стал снабжаться основными северными продуктами, от которых все больше зависело его выживание, в частности зерном: торговля северным зерном росла по мере того, как в Средиземноморье переставали возделывать зерновые культуры, а их нехватка усиливалась из-за серии голодов, которые начали сказываться уже в 1587 году. Сушеная и соленая рыба из Атлантического океана также пользовалась большим спросом - stoccafisso ("бульонная рыба") стала и остается неотъемлемым ингредиентом популярной венецианской кухни.

Англичане и голландцы приезжали как покупать, так и продавать.29 Первоначально в центре внимания англичан была не торговля специями, такими как перец и имбирь, а продукты, выращенные на островах, находившихся под венецианским владычеством: Занте и Кефалония, в Ионическом архипелаге. С конца Средневековья англичане были одержимы смородиной, изюмом и кишмишем, и конкуренция с венецианцами за доступ к тому, что итальянцы называют uva passa, "сушеный виноград", стала причиной многих неприятных инцидентов. Английские купцы так успешно проникли на Ионические острова, что вскоре стали вывозить большую часть сушеных фруктов. Венецианское правительство пыталось запретить островитянам вести дела с иностранными купцами - запрет, на который жители активно жаловались и который они в основном игнорировали.30

Тем временем англичане не стеснялись нападать на венецианские корабли, особенно если те торговали с Испанией, которая поставляла шерсть, необходимую для их ткацких станков. В октябре 1589 года английский капитан поссорился с венецианским капитаном в гавани Корфу; итальянец вызвал англичанина на дуэль и назвал его наглой собакой. Когда венецианский корабль выскользнул из порта, английский капитан дерзко пустился в погоню. После короткой перестрелки итальянец решил, что с него хватит, и бросил корабль, но даже после этого английский капитан преследовал баркас на протяжении всего пути обратно в гавань Корфу. Эти пираты никого не уважали. В 1591 году английские пираты, получившие гостеприимство в порту Алжира, разграбили рагузское судно в канале между Балеарскими островами и Барселоной, когда оно шло на запад из Ливорно. Правители Северной Африки часто позволяли пиратам пользоваться своими портами, если те делились добычей с правителями Барбарии. Экипажи могли быть наполовину мусульманскими, наполовину английскими.31 Один английский изгнанник, Джон Уорд, взял под свое командование 300 человек; в 1607 году он запугал капитана венецианского галеона со специями, заставив его сдаться, и продал его груз в Тунисе за 70 000 крон, после чего захватил товаров на 400 000 крон.32 Раздраженные тем, что протестанты попали в руки инквизиции, английские пираты также оскверняли католические церкви на островах, принадлежащих Венеции.33

Своим успехом пираты во многом были обязаны новым технологиям. Они привезли с собой в Средиземноморье парусные корабли с высокими бортами, которые итальянцы называли бертони. Внешне они были похожи на галеоны, входившие в моду в испанском и венецианском флотах, но обладали глубоким, прочным килем и хорошо управлялись тремя парусами квадратной формы. Они не были особенно велики, а их экипажи состояли примерно из шестидесяти человек, причем на каждых трех человек приходилось по одной пушке. Когда их соперникам в Средиземноморье удавалось захватить эти корабли, они использовали их по полной программе; они даже покупали их у английских и голландских капитанов. Однако Венеция была до странности консервативна. Галеры