не было. К Широ? Напроситься к Вашимине? Но он… нет, она не могла показаться перед ним в таком виде, вот так позорно, как собака, просясь назад… Это было намного ниже ее достоинства. Но больше и некуда. Только в реку. Но Кавашима была права, теперь это было абсолютно бессмысленно.

Она и сама не сумела бы. В иное время, может, что-то бы и придумала, но сейчас не было никакого желания продолжать бороться дальше. Она так устала. Все это теперь выглядело бесполезным, ее усилия, старания. И если так продолжился, то организм точно откажет, и тогда…

Ах, приятная теплая пустота.

Поэтому Харада просто пожала плечами.

Кавашима вдруг неожиданно ощутимо замялась, словно смущаясь.

— Может… — неловко запнулась она, — ко мне? Ну, временно. Уж девочка у девочки может пожить без проблем, верно говорю?

И улыбнулась с таким видом, словно это было уже не предложение.

Квартира Кавашимы расположилась в небольшом комплексе, похожем на один из старых ЖК, которые строили по проектам до начала массовой застройки мегабашнями «Номуры»: восьмидесятиэтажное здание с кучей арок и корпусами разной высоты, восемьдесят — это в том корпусе, где жила сама Кавашима. В целом, напоминало более уменьшенную версию мегабашни, в которой жила и сама Харада, только чуть более старую и уютную. Ничего особенного. Квартира была не шибко просторной, жилая комната занимала около четырех с половиной татами: вместе с ней тут был крохотный кухонный уголок напротив душевой и предбанник. Но, в целом, квартира показалась Хараде обжитой, светлой. Часть стен занимали какие-то наброски, видимо, притащенные с работы.

— Проходи, располагайся… — Кавашима пинком сняла с себя туфли и критичным взглядом осмотрела Хараду. Сузила глаза. — Так. Знаешь что? Иди в душ. Я сейчас принесу новую одежду, потому что ради бога, ходить в окровавленных шмотках у себя дома я не позволю, и не только потому, что это грязно.

Хараде возразить было нечем.

Оказаться под струями теплой воды после холодной улицы было так приятно, и это она осознала только в тот момент, когда вода начала превращаться в кипяток. Боже, как же она замерзла там. Просто невероятно. Некоторое время она просидела на корточках в душевой кабине, наслаждаясь теплой водой, потом все же схватилась за гели и шампунь. Сложнее всего было с раной на животе — воспаленный, шов отдавался болью при каждом неосторожном прикосновении.

Раньше такого не было. Раньше… Она могла даже иногда наслаждаться собственным отражением: пусть и не родилась мужчиной, но заработала свою форму кровью и потом. Но теперь все это ушло. Все изменилось. Теперь из отражения на нее смотрела сухая женщина с запавшими мертвыми глазами, с трудом слезающая с опасного военного наркотика.

Все… Уже ничего не вернуть…

Мысль об этом терзала куда больше, чем произошедшее. Оно уже случилось, с ним ничего нельзя было делать. В ее жизни была пугающая стабильность — падение вниз, все ниже и ниже. Теперь она не была молодым специалистом из не самой дерьмовой корпы, она была лишь женщиной без работы и документов, которой скоро исполнялось тридцать, и которая, как самый глупый торчок, крепко сидела на «Парамите». От самоубийства ее спасла девушка, которую она так сильно ненавидела в юности, единственная, кому было не все равно. Вот уж смех, цирк, да и только.

Кавашима и правда оставила свежую одежду возле выхода: явно домашний свитер, настолько растянутый, спортивные штаны. Сама она, уже в домашнем, сидела за котацу и щелкала каналы по телевизору. Улыбнулась Хараде, когда та опустилась напротив, и радостным тоном заметила:

— Вот теперь ты хотя бы на человека похожа! И цвет кожи не такой синюшный. Я тут чай приготовила, он, конечно, синтетический, но все равно очень вкусный! И горячий. Вот это тебе определенно точно сейчас требуется.

На экране показывали выступление каких-то айдолов.

Помимо заварившегося чайника с молочным ароматом, на столе стояла еда: какие-то сладости, пара синтофруктов, даже выстроенная в пирамидку банка быстрой лапши, но, как бы не была голодна Харада, кусок в горло не лез. Она мутным взглядом обвела все то, что раньше они на работе считали закуской, и с ужасом отметила, что теперь видит в этом неплохой такой полноценный рацион на день. И хотя Котобуки постепенно исправлял это, что-то внутри нее поменялось за это время.

Словно в мозгу.

Все это тебя переломало. Изменило, так прошептали голоса в голове.

— Тебе помочь? С ранами?.. Я, конечно, не большой специалист, но тренировалась на Канджи!

Кавашима закатила рукав, словно демонстрируя свою силу, после чего громко рассмеялась. Харада попыталась ей вторить, но было так тошно от всего этого гостеприимства… Не потому, что оно было плохим, приятно, на самом деле, осознавать, что кому-то на тебя настолько не наплевать, но она попросту не могла принять ничего из этого. Не заслужила. Как бы ласкова не была Кавашима… она…

Нет. Нет смысла… ей не доверять. Кавашима сейчас тебе не враг.

Но она… Нельзя было ее нагружать. Отвлекать. Ее жизнь — не твоя, она справилась, а ты же…

Голова закружилась.

— Не надо, Арису.

Они пересеклись взглядами, и Харада криво улыбнулась.

— Я все равно скоро уйду.

— И куда? — взъярилась та. — Опять на мост?! Я же сказала, ты можешь тут остаться!..

— Нет, — резко остановила ее от дальнейших разговоров Харада. Жестом попросила помолчать, подумала. — Раз не вышло в этот раз, то уже и не смогу. Я трусиха, что поделать.

— Это глупо… — Кавашима поджала губы. — Все, что ты делаешь сейчас — сущий идиотизм. Ну ладно, понимаю, неловко. Но не в таком же состоянии о подобном думать. Оставайся тут. Пожалуйста! Посмотри на себя! Ты очень плохо выглядишь! Тебе бы отдохнуть, немного выздороветь.

— Я не могу.

— Почему?!

— Я…

Харада помедлила.

Как она могла объяснить, что все дело было в глупой гордости? Что она не могла вечно жить на чужих подачках, именно поэтому она и не могла прийти к успеху. Сначала Вашимине, потом Такарада с Никайдо, затем Котобуки. Все ей помогали, но сама она ничего не могла начать самостоятельно. И это убивало внутри нее что-то еще сильнее, чем все то, что затем уничтожил Тайтэн.

— Я не понимаю, зачем ты мне помогаешь, — наконец, честно проговорила Харада.

Она резко уставилась Кавашиме в глаза.

— Какая глупость! — рассвирепела та. — Потому что я тебя знаю, и тебе нужна помощь! Это то, что и делают нормальные люди! Друзья?..

Последнее она произнесла неуверенно, скорее, используя это как аргумент к окончанию старой вражды.

— Мы не друзья. Это раз. Плюс… Ну, тебе же