Где-то на полпути над Атлантическим океаном я почувствовалсебя плохо, а к моменту приземления в Лондоне уже горел в лихорадке. Ваэропорту меня ожидали Скотт и машина «скорой помощи». По пути я несколько разтерял сознание, но ненадолго, и последними моими словами, прежде чемокончательно провалиться в забытье, были:

– Ищите яд…

Очнулся я только через восемь часов и, едва открыв глаза,увидел рядом Скотта и еще пару близких друзей. Лихорадка не прошла, однако,несмотря на слабость и отвратительное самочувствие, жизни моей ничто уже неугрожало.

– Вас угостили хорошей порцией яда, – сообщилСкотт, – но худшее уже позади. Постарайтесь вспомнить, что вы пилинепосредственно перед тем, как сесть в самолет.

– Эта женщина… – пробормотал я.

– Какая? Можете рассказать подробнее?

– В нью-йоркском аэропорту я зашел в бар, чтобы выпитьвиски с содовой… Мимо проходила какая-то женщина с огромной сумкой… Онавыглядела очень нездоровой и все время кашляла… Знаете, такой кашель…характерный для туберкулезных больных. Она попросила найти носильщика и, пока яискал, сидела возле моего столика. Возможно, ее кто-то нанял на улице.

– Она подсыпала вам рицин – весьма распространенный иочень сильный яд, который получают из касторовых бобов. Тот же яд подсыпал вамв бурбон и Кортланд. Сейчас вы вне опасности, но пару дней поболеть придется.

– О Господи! – Внутри у меня опять все скрутило.

– Они и не думали вступать с нами в какие-либопереговоры, Эрон, – сказал Скотт. – Да и что они могут нам сказать?Что убивают людей? Пора покончить с этим. Во всяком случае, на какое-то время.

– Они всегда были убийцами, Скотт, – слабымголосом возразил я. – Но только не Дейрдре Мэйфейр. Она никого не убивала.Где мой дневник?

Спазмы в желудке стали просто невыносимыми. Как раз в этотмомент вошел врач, чтобы сделать мне укол. Однако я отказался.

– Эрон, это заведующий токсикологическим отделением,человек безупречной репутации. Весь медперсонал нами тщательно проверен. К томуже здесь, в палате, постоянно находятся наши люди.

Лишь в конце недели я смог наконец вернуться в Обитель, но итам долго боялся притрагиваться к какой бы то ни было пище – меня не покидалауверенность, что опасность грозит нам всем. В конце концов, им ничего не стоитнанять людей, которые согласятся подсыпать в нашу еду какие-нибудь токсины.Более того, продукты могут быть отравлены еще до поступления в наши кладовые.

К счастью, ничего подобного не случилось. Однако потрясение,вызванное столь откровенным покушением на мою жизнь, было слишком велико, ипрошел, наверное, целый год, прежде чем меня окончательно оставили тревожныемысли и воспоминания об этом прискорбном происшествии.

В течение всего этого года мы постоянно получали новую –зачастую шокирующую – информацию из Нового Орлеана…

В дни своего выздоровления я вновь воскресил в памяти всюисторию семейства Мэйфейр, внимательно перечитал некоторые свидетельства, в томчисле Ричарда Ллуэллина и еще нескольких людей, с которыми встречался лично передсвоей поездкой в Техас, к Дейрдре.

Сомнений в том, что именно Кортланд убил Стюарта и, скореевсего, Корн ела, у меня практически не осталось. И все же многое оставалосьпо-прежнему неясным. Во имя чего Кортланд совершил эти преступления? Каковыпричины его вечной войны с Карлоттой?

Тем временем Карлотта Мэйфейр буквально засыпала насугрожающими письмами. Если быть точным, эти безукоризненно составленныепослания отправлялись из ее адвокатской конторы нашим юристам и содержалитребования «немедленно прекратить и впредь воздержаться» от «любоговмешательства» в частную жизнь ее семьи, предоставить ей «полный отчет» обимеющейся у нас информации, так или иначе связанной с семейством Мэйфейр, вдальнейшем «оставаться на расстоянии не менее ста ярдов от любого члена семьиили принадлежащей Мэйфейрам собственности», «всячески избегать попыток в тойили иной форме вступать в контакт с Дейрдре Мэйфейр» и так далее, и так далее,и все в том же духе… Ни одно из этих требований не было в достаточной степениюридически обоснованным.

Наши адвокаты получили распоряжение оставлять их без ответа.

Сложившуюся ситуацию мы обсудили на заседании полногосостава совета ордена и пришли к выводу, что, несмотря на бесспорный провалочередной попытки установить непосредственный контакт с Мэйфейрами,исследования необходимо продолжить. Мне предоставлялась полная свобода действийв этой области при одном-единственном условии: никаких встреч и бесед с членамисемейства в обозримом будущем. «А еще лучше и никогда впредь!» – многозначительнодобавил Рейнольде.

Спорить я не стал, ибо все еще не в состоянии был выпитьдаже стакан молока без мысли о том, не станет ли он причиной моей безвременнойсмерти, а искусственная улыбка на лице Кортланда преследовала меня повсюду.

Я удвоил число наших агентов в Новом Орлеане и Техасе и приэтом лично побеседовал по телефону с каждым, дабы предупредить о крайневраждебном к нам отношении со стороны объектов наблюдения и о высокой степениисходящей от них потенциальной опасности, а в завершение разговора предоставлялвозможность отказаться от предложенной работы.

Никто из них такой возможностью не воспользовался, однаконекоторые потребовали повышенной оплаты.

Что касается Джулиетт Мильтон, то, несмотря на ее активныйпротест, мы решительно отстранили нашу прекрасную великосветскую сплетницу отдела Мэйфейров, назначив ей достаточно щедрый пенсион и сделав все возможное,чтобы втолковать милой даме, насколько опасными, способными даже на злодейство,могут быть некоторые члены знакомого ей семейства. Хоть и не по своей воле, онаперестала присылать нам отчеты, однако в письме от 10 декабря 1958 года умолялаобъяснить, в чем все-таки состояла ее ошибка. Впоследствии мы получили от неееще несколько весточек. По нашим сведениям, в 1989 году она была еще жива инаходилась в весьма престижном и дорогом пансионе для пожилых людей в городеМобил, штат Алабама.

Продолжение истории Дейрдре

Моими агентами в Техасе стали трое очень опытных детективов,двое из которых когда-то работали на правительство Соединенных Штатов. Все ониполучили строгое указание ни в коем случае не беспокоить и тем более не пугатьДейрдре своими действиями.

– Меня очень волнует судьба этой девушки, –объяснил им я. – Дейрдре должна жить спокойно и счастливо. Вот почему япрошу вас не забывать о ее телепатических способностях. Она может почувствоватьслежку на расстоянии пятидесяти футов. Будьте крайне осторожны.