так ли, Илья Борисович?! — ткнув пистолетом с глушителем на стволе в голову чуть выше лба, произнёс Решетов.

— Ты так говоришь, потому что тебе продать нечего! — с издёвкой улыбнувшись, сказал Зотов.

— Дурак ты! Честному человеку нечего продавать! Где газета? — чуть присев и потянувшись за пистолетом подполковника, торчавшего из плечевой кобуры, снова спросил Сергей.

— Арестантам послал над парашей жечь! — рассмеялся Зотов и первым внезапным ударом левой руки, отбил в сторону руку Решетова, державшую пистолет, а вторым пробил в район паха. Подполковник схватил Сергея за правую руку, державшую пистолет, и ударом об угол журнального столика выбил у него «Glock 19».

Пистолет брякнул о пол, и Зотов каблуком туфель нанёс удар Решетову в солнечное сплетение.

— Стареешь, борец за ум и совесть народа! — вытащив из плечевой кобуры пистолет и нацелив на него «Glock 17», с издёвкой произнёс подполковник.

— Не в старости дело, — откашлявшись, лёжа на спине на полу, добавил Сергей.

— Кого ты хочешь победить?!

— Тебе, Илья Борисович, этого не понять! Это не потому, что ты тупой или придурок-имбецил, просто для меня Родина одна и я ей не торгую!

— Знаешь, Решетов, с тобой интересно разговаривать! Я искренне тебе завидую, что Родина для тебя так много значит! На самом деле, всё намного проще, тебя не бросали на произвол судьбы и не пытали до того состояния, когда согласишься не то, что Родину продать, а заодно и мать с отцом. Я это на себе всё прочувствовал в плену у одного из полевых командиров ИГИЛ в Сирии.

— Я должен тебя пожалеть, мать твою?! — продолжая лежать на полу на спине с приподнятой головой и разговаривать с Зотовым, с укором спросил Сергей. — Тебе не хуже меня известно, что мы не в детском саду слюнявых карапузов до горшка водим и обратно в люльку после обеда! Ты сам выбрал этот путь, так будь обязан быть верным присяге до конца!

— Люблю идеалистов и «романтиков»! — коротко бросил подполковник и потянулся за пистолетом Решетова.

Сергей понял, что лучшего момента «сравнять счёт» едва ли будет и, молниеносным движением вытащил из пластиковых ножен на ремне короткий клинок, метнув его в Зотова.

Остриё ножа впилось в правую руку подполковника, заставив его выронить свой «Glock 17». Решетов заплёл ногами правую ногу Зотова и сбил его с ног. Сергей резко вскочил на ноги и, подобрав свой пистолет с глушителем, сделал выстрел в левую руку подполковника, тянувшуюся к своему личному оружию.

Девятимиллиметровая пуля прошила кисть Зотова, разорвав ткани и мелкие кости. Он взвыл от боли и тут же получил вторую пулю в коленный сустав. Резкий всхлип и слёзы брызнули из его глаз от сильной боли.

— Где газета? — наведя ствол пистолета в район головы подполковника, спросил снова Решетов.

— Её больше нет… Она сгорела в ванной в раковине, — с трясущейся от боли головой и прострелянной рукой, чуть слышно ответил Зотов.

— Что на ней было?

— Адрес…

— Какой, чёрт тебя дери, адрес?! — с нетерпением и желанием пристрелить данное существо человеческого происхождения, спросил Сергей.

— Адрес, куда перевезли «гостя» из Вашингтона. Я скинул его своим людям.

— Где это?!

— Дом отдыха по «новой Риге» «Филимонова слобода». Тебе не успеть, Решетов, — продолжая лежать на полу рядом с журнальным столиком и трястись от боли, отвечал подполковник.

— Время покажет! — коротко добавил Сергей и ударом рукояти пистолета по голове Зотова, вырубил его. Он поправил на голове бейсболку и свинтив с пистолета глушитель, сунул «Glock 19» в пластиковую кобуру на ремне.

Решетов вышел из номера и быстрым шагом направился к лифту. Брать очередной грех на душу за убийство, Сергей так и не решился. Этот список и так бы переполнен!

Он опустился на лифте вниз и, в темпе пройдя по центральному фойе, вышел на улицу. Хмурое небо продолжало наливаться свинцом, предвещая очередную бесчисленную бурю для Решетова.

Сергей сел в свой внедорожник, запустил двигатель и ударил по газам, вводя в навигаторе конечный пункт маршрута…

Глава 25

Рим. Президентский дворец

Палаццо дель Квиринале купался в лучах дневного солнца, согревая безликий фасад, где за помпезностью и высокими речами, таился холод невежества и лицемерия. Политика — это один из самых бесполезных институтов в истории человечества! Уметь красиво говорить и быть верным собственному народу, радуя за его процветание, кардинально противоположные вещи!

Грибов подошёл к Андрею и, с улыбкой доброй зависти на лице, хлопнул его по плечу.

— А ты говоришь, сказок не бывает! Ещё как бывают, командир! — сунув руки в карманы брюк-карго, с ностальгией в голосе произнёс Алексей.

— Идём! — коротко сказал Романов, и они направились к парадному въезду, где находился усиленный пост карабинеров.

Андрей и Алекс стремительным бодрым шагом подошли к посту, где предъявили служебные удостоверения ФСО службы Президентской Охраны.

— Проходите, пожалуйста! В фойе вас ждёт руководитель службой охраны дворца синьор Этори Селестини, — уведомил Романова и Грибова старший поста охраны и, указав куда идти, взял под козырёк.

— Спасибо, капитан! — кивнув головой, добавил Андрей и направился за Алексеем. Они вошли в фойе дворца, где стиль позднего барокко потрясал своей красотой и внутренней эстетикой.

— Добрый день, синьоры! Я, Этори Селестини! — протянув руку Романову, произнёс мужчина лет сорока трёх высокого роста с отменной выправкой. Его строгий костюм «тройка» классического чёрного цвета с белой сорочкой и блестящими туфлями, рисовали образ военного, только что спустившегося с подиума недели мод в Милане.

— Добрый день, синьор Селестини! Я подполковник Козырев Александр Павлович, а это мой коллега майор Вершинин Олег Дмитриевич. Мы будем руководить охраной постпреда РФ при ООН, — пожав руку руководителю службы охраны, дополнил Андрей и они с Алексом, направились за синьором Селестини, чьё чуть вытянутое лицо, голубые глаза и чёрные курчавые короткие волосы, рисовали образ коренного итальянца из мест, находившихся неподалёку от Рима.

— Как видите, палаццо дель Квиринале это не только резиденция нашего президента, но и памятник архитектуры, — ведя по дворцу, начал экскурсию руководитель службы охраны. — Его строительство началось ближе к концу XVI века по проекту архитектора Мартино Лонги Старшего. По началу эта была резиденция Папы, а президентским, дворец стал не так уж и давно.

— Что сказать?! Красота! — вдумчиво, подвёл итог Романов, неотрывно наслаждаясь эстетикой внутреннего убранства, где предметы мебели стиля рококо могли рассказать намного больше, любого экскурсовода, если смогли бы заговорить, как множества гобеленов на стенах вместе с фресками и высокохудожественной росписью.

— Встреча пройдёт в Королевском зале или, как по-новому, то в Большом зале кирасир. Пресс-конференция планируется