не чужой, – возразила я веско. – А во-вторых, его достоинств хватит на всех, можешь не сомневаться. Так и передай.

– Хорошо, как скажешь, – смирился Валентин. – А что к чему, узнать не хочешь?

– Отче, зайчик мой любимый, хотя и старенький, – я позволила себе немыслимую фамильярность. – Если бы хотела, то давно узнала.

– Это резонно, – степенно ответил старенький зайчик и далее почти не высказался. – С тем разреши откланяться, голубка.

Эпитет «дряхлая моя» (из Александра Сергеевича) друг Валя придержал, догадавшись, что цитата сразу придет на память, так мы закончили странную беседу ни о чем.

Однако Соня Исправникова не замедлила и появилась в телефоне сама. Понятно, что телефон был взят со знакомой базы, за что воспитанная Соня неоднократно просила извинения, мотивируя тем, что иначе никак не могла. Бывшая конторская девушка, доросшая со временем до хозяйки дамского заведения и преуспевшая в бизнесе, сочла необходимым предвосхитить просьбы и предложения.

– Видите ли, Екатерина Дмитриевна, – подробно объяснила Соня (настоявшая на таком именовании). – В каждом занятии существуют подводные камни, которые не обойти и не объехать. В моем случае это различия понятий и некоторый конфликт поколений. У меня больше половины клиенток – женщины ваших лет, обычно мои девушки справляются, знают, что клиент в любом случае прав. Но бывают случаи, когда старайся, не старайся – а результат все равно нулевой. Тогда требуется человек подходящего возраста, чтобы не объясняться по любой мелочи.

– Спасибо, Соня, за исчерпывающее объяснение, – пришлось прервать чрезмерно долгий заезд. – Тем не менее, я не совсем уверена, что вы обратились по адресу. Кого вы имеете в виду, неужели Марту Федоровну? Я слышала…

– Извините, ради бога, Екатерина Дмитриевна, – спохватилась Соня. – Бывает и на старуху проруха. Это я о себе, если вы подумали о Марте Федоровне. Ни в коем случае, с нею я сама, иначе персонал давно бы разбежался. Но она рассказывала о вас…

– В таком случае, я надеюсь, что просьбы по её делам исключены – ответила я чрезмерно жестко. – С подробностями моей жизни в её изложении я хорошо знакома. Прошу меня извинить.

– Я не это имела в виду, – спохватилась Соня. – Вообще-то старушка ставила вас в пример. Говорила, что такого воспитания она давно не видела, невзирая на сложный характер. И вообще…

– Я о том же, – кратко резюмировала я. – Извините, Соня, наш друг Валентин Михайлович тоже отзывается о вас с похвалой, потому лучше закончить прения. Приятно было с вами побеседовать, передавайте всем привет.

– Хорошо, я поняла, – ответила Соня. – Тогда позволите вторую попытку?

– Только не сейчас, – я стояла на своем, как скала. – Посоветуйтесь с бывшим шефом, и может быть…

На строгой педагогической ноте заседание завершилось, лично у меня осталось ощущение, что я переиграла Соню по очкам на малую порцию, и следует ждать второй попытки довольно скоро. Но если не старушка Марта, то кто напряг Сонечки контору до предельных степеней? Однако по прошествии небольшого времени беседа канула в никуда, мало ли случается докучливых вещей в течении повседневности?

Так я думала, пока не грянул неожиданный визит, прямиком из давнего прошлого. С теми же атрибутами, гость пришел без предупреждения, предстал на пороге поздним вечером и попросил позволения «обратиться с разговором приличным», вышла стилизованная цитата из «преступления с наказанием» Ф.М. Достоевского.

2

– Вот заглянул на огонек по старой памяти, – заявил Кирилл Аврорский почти непринужденно, усаживаясь на кухонный табурет, когда выяснил, что кресло в гостиной его не вдохновляет. – У вас так же мило и не буржуазно, я в тот раз отметил.

– Хотя квартира была другая, и мы оба на пару десятков лет моложе, – я отмела комплимент и запросила внятных разъяснений. – Но должна признаться, сюрприз вышел удачным. Вас, Кирилл, я не ждала и не надеялась видеть.

Признаю, сюрпризного визита от старого знакомца я не предполагала в самых смелых догадках. Хотя, если вспомнить, что Соня Исправникова обещала вторую попытку, то понимать следовало буквально.

– На этом строился расчет, – признал Аврорский. – Меня сурово предупредили, что вы не готовы принять участие, но подумалось, что можете проявить благосклонность по старой памяти. А где муж-художник? Опять вне дома?

– На этот раз недалеко, – сообщила я. – Он творит в подвале, может быть вызван в один момент. Но, если я не запамятовала, прошлый визит выкупался байками с литературными аллюзиями.

– О, да, – согласился Кирилл Аврорский. – Помню первоисточники, «Женщина в белом» шла вне конкурса. Однако на сей раз позвольте продолжить серию и включить «Лунный камень»?

– Ну если к тому будут достаточно веские основания, – я веселилась без зазрения совести, даже привела цитату из факультетского фольклора. – Представьте, что вы на экзамене по «импортной литературе», и вперед.

– Импорт и экспорт – это в точку, – согласился Аврорский и приступил. – Известно, что роман завершается эпилогом «Как был возвращен алмаз». Некий британский путешественник узрел зловещий камень в глазнице идола среди религиозного фестиваля. С вашего любезного позволения я буду развивать эту грань сюжета.

– Надеюсь, что моего терпения хватит, – нелюбезно отозвалась я, но приготовилась слушать.

Рассказ Аврорскго: «классический, стринный, отменно длинный, длинный, длинный…»

(цитата из А.С. Пушкина, конкретно «Граф Нулин»)

…Мы с вами остановились прошлым разом на драматическом моменте, судьба девушки Ольги и условного алмаза оставалась неизвестной в плохом значении слова. Девушка, как пациент из другой повести, была скорее мертва, чем жива, а камень – украден и канул в неизвестность. Как в упомянутом романе. Однако в нашем случае вина за возможную гибель подруги была настолько велика, то алмаз не мог быть упомянут без тяжелых последствий для моей Ольги. Она реагировала плохо, сразу впадала в неадекватное состояние, приходилось её вытаскивать всеми силами. И не только… Прошу великодушно извинить, но с вашим появлением на сцене эта жуть приобрела иной смысл и иные размеры. Понимаю, что такое заявление не послужит к пользе или к выгоде, но вынужден объясниться, иначе не получится.

Дело в том, что к тому времени у нас возникли трудности с потомством, старались, но не получалось, хотя медицинские показатели были в норме у обоих. Меня это особо не трогало, но ради спокойствия Ольги был готов обзавестись хоть дюжиной младенцев любого пола. Жена мне досталась дорого, общая вина усугубила проблему, и так далее.

Когда Ольга прибежала говорить о судьбе подруги и застала вас накануне разрешения, оба шока связались в один узел. Она узнала, что подруга не вернулась, а до того упорно надеялась, что та жива, но держит на нас обиду. Спросить у её родных не решалась, слишком